Путешествие «Космической Гончей» - Альфред Ван-Вогт

«Мне надоело наталкиваться на бесстыдно целующиеся в общественных местах пары. Это не просто дурной вкус. Это общественное падение нравов, которое требует решительных действий. Стражники будут сняты примерно через неделю. Я рассчитываю на здравый смысл всех, особенно женщин, и надеюсь, в будущем такие спектакли не повторятся».

Неделя понадобилась лорду, чтобы защитить Клэйна до посвящения его в храме. В день посвящения лорд-правитель сказал Неллиану:

— Я думаю, он должен поездить по Земле. Без всякого заранее намеченного маршрута. И инкогнито. И пусть выедет завтра же.

С Клэйном все. В этот день лорд-правитель посетил также военный лагерь, расположенный за городом. Для солдат этот день стал праздником. Правитель раздал миллион сестерциев. Были организованы бега, состязания в скорости и других видах спорта, и победители получали награды; даже побежденные, которые боролись честно, получили денежные вознаграждения. День удался. Уезжая, лорд-правитель до самых городских ворот слышал приветственные крики. Потребуется несколько недель, если не месяцев, чтобы вызвать у этих солдат недовольство. Приняв все возможные меры предосторожности, лорд-правитель отправил почту и стал ждать результатов. Группа Лидии действовала быстро. Рыцарь опустошил почтовую сумку. Рыцарь и патрон просмотрели каждое письмо, разложив их в две стопки. Одна из стопок была снова помещена в сумку. Вторую просматривал лорд Тьюс. Отобрав несколько писем, он передал их матери. Лидия просматривала их одно за другим и протягивала те, которые нужно было распечатать одному из рабов, искусному в обращении с химикалиями. Именно эти рабы распечатывали письма.

Седьмым из отобранных было письмо Клэйна. Лидия взглянула на подпись на конверте, увидела имя адресата, и губ ее коснулась легкая улыбка.

— Скажите мне, — проговорила она, — может быть, я ошибаюсь, но разве в армии карлики, мутанты и другие уроды не считаются дурным предзнаменованием?

— Именно так, — ответил один из рыцарей. — Увидеть его накануне битвы, значит проиграть ее. Иметь дело с ним, значит потерпеть неудачу.

Леди-предводительница улыбнулась.

— Мой благородный муж не интересуется такими феноменами. Нужно проследить, чтобы армии стало известно, что лорд Крэг получил послание от своего сына-мутанта.

Она бросила письмо в сумку.

— Я уже читала его.

Спустя три четверти часа курьер был на пути к кораблю.

— Ничего важного, — сказала Лидия сыну. — Твой отчим, по-видимому, занимается только сохранением морали во дворце.

Лорд Тьюс задумчиво сказал:

— Хотел бы я знать, зачем ему понадобилось подкупать охранный легион.

Еще более удивили заговорщиков события следующего дня, когда лорд-правитель объявил объединенное заседание обеих палат Патроната. Как только об этом было объявлено, леди Лидия отправилась к мужу с расспросами. Но великий человек покачал головой, улыбнулся и бесхитростно сказал:

— Моя дорогая, это будет приятным сюрпризом для всех. Ты должна позволять мне такие простые удовольствия.

Заседание должно было состояться через несколько дней.

К этому времени шпионы Лидии ничего не сумели выяснить. И она и лорд Тьюс встречались с лидерами Патроната в надежде, что у тех может быть «щепотка информации». Но поскольку те расспрашивали ее саму, Лидии стало ясно, что они были в таком же неведении, как и она. И вот, впервые за много лет, она сидела в своей ложе в Патронате, не зная повестки заседания. Решающий момент наступил. Она видела, как ее муж прошел по проходу и поднялся на помост. В раздражении она схватила лорда Тьюса за руку и яростно прошептала:

— Что у него на уме? Вся история становится фантастической.

Тьюс ничего не ответил. Лорд-правитель начал с предписанного обычаем обращения:

— Благородные члены моей семьи, мудрые и щедрые лидеры Патроната, благородные патроны и их достойные семьи, рыцари империи и их леди, почетные члены, представители доброго народа империи Линна, я с радостью объявляю вам о своем решении и не сомневаюсь в вашей единодушной поддержке…

Аудитория затихла. Лидия закрыла глаза. Слова ее мужа означали, что не будет споров, не будет обсуждения. Патронат формально ратифицирует решение, но на самом деле оно станет законом, как только правитель произнесет свои слова. Тьюс склонился к матери:

— Обрати внимание, он же читает свою речь.

Лидия не заметила этого. А следовало бы, подумала она. Ее шпионы среди домашней прислуги сообщали, что не нашли ни клочка бумаги, никакого черновика в частных владениях правителя и в его кабинете. На помосте Линн продолжал:

— Нелегко человеку, ведущему, подобно мне, активную жизнь, осознать, что годы проходят. Я старею, физически сегодня я уже не так крепок, как десять лет назад. Пришло время подумать о наследнике, причем я имею в виду не только преемника, но и соправителя. Он будет соправителем, пока я остаюсь правителем, и станет единоличным правителем после моей смерти или отставки. Размышляя об этом, я сообщаю вам с радостью, что возлагаю эту важную должность на моего возлюбленного сына, лорда Крэга, чье долгое и честное служение империи в последние годы было подкреплено значительными военными достижениями.

Один за другим перечислил он успехи лорда Крэга в его карьере. Затем подчеркнул:

— Его первым большим достижением в марсианской кампании, так злополучно начатой, стало спасение нашей армии. Он нашел выход из тяжелого положения, в которое она попала в момент высадки, когда, по случайному совпадению, ей противостояла намного превосходящая вражеская армия. Потом ему чудом удалось провести армию в тайное место, где она могла защищаться. А теперь мы уверены, что он одержит победу, которую два года назад вырвал у него случай.

Он помолчал, и, пока Лидия слушала, открыв глаза и осознавая глубину своего поражения, твердо сказал:

— На своего сына, лорда Крэга, я возлагаю совместное со мной управление Линнской империей и даю ему титул лорда-правителя. Этот титул не подчинен моему, так же как лорд Крэг не подчинен мне, за исключением моральных правил, связанных с подчинением сына отцу.

Лорд-правитель снова помолчал, улыбнулся странной бледной улыбкой, потом продолжил:

— Я знаю, что вы вместе со мной будете радоваться этому счастливому известию и сегодня же утвердите это назначение, чтобы мой сын обладал всей полнотой власти накануне решающей битвы.

Он поклонился и сошел с помоста. Наступила тишина. Аудитории, казалось, потребовалось время, чтобы понять, что он кончил. Но когда начались аплодисменты, они звучали яростно до тех пор, пока он не покинул мраморный зал.