Тридцать первая жена, или Любовь в запасе - Франциска Вудворт

– Ваше высочество, у высших драконов хороший слух, но не настолько. Инстинкты обостряются лишь при встрече с истинной. Вот свою истинную пару дракон может услышать на огромном расстоянии. Ей стоит только позвать, и сердце ему подскажет, что она нуждается в нем.

– Тогда что он имел в виду? Что она его истинная?!

– Истинность проверяется только огнем. А это было, видимо, проявление романтических чувств; признание, что она ему дорога. С ней его инстинкты обостряются.

Да-да, догадываюсь я о его чувствах – фавориткой сделать грозился, сволочь. Но теперь хотя бы понятно, почему Владыка опешил, когда на его слова я отреагировала с ужасом. Привык, понимаешь ли, что его вниманием дорожат и любая запрыгает от радости.

Нужно отгородиться от Владыки ледяной стеной, чтобы даже мысли не допускал о чем-то большем между нами. Хватит уже того, что с Коганом я переступила грань дозволенного.

Появилась Моржетта и я, попрощавшись с лаэром Вэльдером, оставила их наедине.

– Ваше высочество, вам передали записку. Я не успел отдать, – остановили меня слова дворецкого.

– Кто передал?

– Не знаю, оставили на столике у двери.

Взяв у дворецкого послание, я развернула и прочитала:

«Я передал нашим общим знакомым, что сегодня встреча невозможна. Их дебют имел успех и покорил всех».

Без подписи, но я и так знала, от кого это. На лице засияла улыбка, а на душе стало тепло. Коган нашел время предупредить артистов о том, что меня сегодня не будет, и сообщил то, что важно знать мне. Я бы ногти сгрызла от нетерпения, желая узнать, как их приняли зрители.

«Дебют умел успех…» Да-а-а!!!

* * *

Создатели исторических фильмов, демонстрирующих нам балы и веселье аристократов, не подготовили меня к тому, что перед балом идет представление прибывших гостей и мероприятие это долгое и нудное. А может, просто империя Арргонов такая большая, что и гостей со всех концов приехало море.

Всем прибывшим на праздник и желающим пройти испытание огнем, Владыка желал, чтобы духи предков одарили их своей милостью. Каждой паре, независимо от их положения и статуса, от него нашлось личное слово! Других гостей приветствовал кого как: кому лишь краткий кивок, кому скупая улыбка, кого-то был рад видеть.

Владыка сидел на возвышении на троне, а жены располагались позади него полукругом. И если нам слуги разносили напитки и закуски, мы могли негромко переговариваться между собой, то Владыка принимал гостей, не отвлекаясь на такие мелочи.

В который раз я убедилась, что власть это не только плюшки и веселье, но и нудное следование правилам и этикету. Короли их заложники.

Что удивительно, жены Владыки реагировали на мое присутствие спокойно, по крайней мере внешне. Казалось, никого не задевает тот факт, что бал будет в мою честь. Возможно, для них это само собой разумелось, ведь по правилам после восемнадцати лет девушек представляют свету. Да и глаза я женам в последнее время не мозолила. На их территории не появлялась, занятая своими делами. После моих первых стычек с их мужем все успокоилось, Владыка к себе не вызывал, и поводов для ревности у них как бы не было.

Рогнеда посадила меня рядом с собой, заведя непринужденную беседу. Поинтересовалась, готов ли мой танец для выступления, нужна ли помощь с музыкантами, можно ли посмотреть, что я подготовила. Ответила, что музыканты у меня свои, а танец пусть будет для всех сюрпризом.

– Элиссабет, вы готовы к балу? Я предлагала Соэрго прислать вам учителя танцев, но он сказал, что в этом нет нужды.

Я удивленно посмотрела на нее, не сразу поняв, кто такой Соэрго, и лишь с запозданием вспомнила, что это одно из имен Владыки. Рогнеда же поняла мое удивление по-своему.

– Понимаю, что об этом поздно спрашивать, но как ни зайду я к вам в последнее время, вы отсутствуете, и Владыку не найти.

Намек был очень прозрачен.

– Не знаю, чем занят Владыка, он меня не ставит в известность, а я готовилась к выступлению. У меня ведь гостят дети, искала место поспокойнее.

– А где же вы тренируетесь? – как бы невзначай спросила она.

– Да когда как, – расплывчато ответила я. – А насчет танцев не беспокойтесь, меня учили.

– Хорошо, – кивнула она.

А я про себя вспомнила добрым словом Когана: вовремя он со мной местные танцы порепетировал.

Когда представление закончилось, Владыка встал, сказав общую приветственную речь. В конце несколько слов нашел и для меня.

– В этот радостный день праздника хочу представить всем мою тридцать первую жену, принцессу Элиссабет Анирэ Танир. Пусть в ваших сердцах она займет такое же важное место, как и в моем. И этот бал посвящается ей!

Ого!

Владыка повернулся ко мне, протягивая руку, и я встала, присоединяясь к нему и вкладывая свою ладонь. Лестница, ведущая вниз от трона, вспыхнула по бокам фейерверками, стоило нам только ступить на нее.

Наверное, будь я впечатлительной юной девушкой, была бы счастлива в этот миг. Мой первый бал, сам Владыка ведет меня на мой первый танец, и столько внимания к моей скромной персоне не проявляли еще никогда.

Но циник внутри меня в этот торжественный миг нашего спуска насмешливо шептал, что сейчас окружающие гадают, когда я успела занять важное место в сердце Владыки, и затащил он меня в свою постель или еще нет. А его недавняя угроза сделать меня своей фавориткой убивала всю благодарность за столь шикарное представление принцессы. Никогда эту угрозу ему не прощу! Потому я улыбалась холодно и отстраненно, а голова моя не кружилась от почета, когда перед нами расступалось море гостей бала, давая проход для первого танца.

Заиграла знакомая мелодия, Владыка притянул меня в объятия, и мы начали танец. Я чувствовала себя так, словно вынужденно играю роль в каком-то спектакле. Двигалась легко, заученно выполняя нужные па. Но когда мы танцевали этот танец с Коганом, между нами искрило, хоть и не получалось так идеально, как с Владыкой. Мы смеялись, если я сбивалась с такта или наступала ему на ногу. Мы не отводили глаз друг от друга… А на Владыку даже не хотелось поднять взгляд, он застыл на уровне его груди.

– Элиссабет, вы сегодня обворожительны! И так серьезны. Улыбнитесь! Этот бал для вас, вы его королева.

Как-то трудно радоваться навязанному счастью. И все бы хорошо, но король рядом подкачал.

– Извините, но не покидает чувство, что меня, словно забытую игрушку, достали из коробки, встряхнули и пошли хвастаться перед другими.

– Какая же вы игрушка? После всех начинаний, которые вы затеяли на благо страны, вы фигура, к слову которой будут прислушиваться и с мнением которой считаться. Вы скорее роза, дожидающаяся своего часа, чтобы расцвести и поразить всех своей красотой и ароматом.

Он даже не представляет, насколько его сравнение с розой символично. Мне, словно сорванному цветку, осталось времени не больше недели. А насчет значимой фигуры… Все демонстрирует один трон, предназначенный для Владыки.

– У цветов недолог век, а единственная фигура, к мнению которой прислушиваются и считаются здесь, – вы, остальное зависит лишь от вашей милости.

– Вы сомневаетесь в моем расположении к вам?

Да, оно напрягает! Но вслух же не скажешь…

– Меня радует ваше внимание к моим проектам, – скромно заметила я, а потом мне пришла в голову идея: – Скажите, а градоначальник и представители городского совета сегодня на балу? Мне бы познакомиться с ними и пообщаться насчет взаимодействия работы благотворительного фонда.

– Элиссабет, да забудьте вы о делах! У вас еще будет время после праздников. Расслабьтесь и наслаждайтесь танцами.

«Да меня уже не будет после праздников, идиот!» – мысленно взвыла я. Ему, может, и хотелось видеть перед собой восторженную девочку, очарованную своим первым балом и кавалером, но это не ко мне.

– Одно другому не мешает. Вы разве не слышали, что все деловые проекты как раз и начинаются со знакомства и обсуждения возможных совместных дел вот на таких праздниках в неформальной обстановке. Если вам нетрудно, отведите меня после танца к лаэру Вэльдеру, попрошу его представить мне нужных людей.

– А почему не попросите об этом меня? – Владыка, кажется, даже оскорбился. – И вообще-то, я планировал станцевать с вами как минимум два танца.

– Второй танец?! Не слишком ли много чести для запасной жены, которая даже не жена в полной мере? Разве это не оскорбительно