Полуночник (ЛП) - М. Пирс

Будь милашкой, сказал Нейт. Я потер рот, чтобы удержаться от ухмылки.

— Я в порядке, — заверил я. — Правда, все круто.

Я просто застрял тут в клинике для алкоголиков и наркоманов в сотый раз, цепляясь за чучело ламантина от моей любимой, которую я отказываюсь видеть.

Моей любимой.

Я закрыл глаза. В ночь, когда Ханна появилась в хижине и вытащила меня... все стерлось в дымке алкоголя. Хотя я помнил удовольствие. Черт, эта девушка...

— Мэттью? Вы хорошо себя чувствуете?

Я пристально посмотрел на психиатра.

Я открыл рот, чтобы пригрозить ей адвокатом моего дяди, жителя Нью-Йорка, который разрушал жизни, это была его работа, а затем стиснул зубы. Будь милашкой.

— У меня неплохая поддержка со стороны семьи и друзей, — сказал я. — Я не буду пить.

Психиатр мучила меня в течение следующих десяти минут. Она спрашивала, есть ли у меня склонность к суициду. Она даже спросила, был ли я одержим мыслью об убийстве. Слава Богу, она не знает об инциденте с пистолетом. Она изучила мои лекарства и назначенную дозу Либриума.

— Когда вы подпишите документ о выписке, мы отправим заметки вашему психиатру в Денвере. Вы должны продолжать встречаться с ним, как только вернетесь.

— Конечно, — сказал я.

Еб*ть. Мне придется притворяться тупым в течение следующей недели, возможно, дольше.

Наконец-то она ушла.

Нейт вернулся, сияя. Он сказал, что врач и психиатр одобрил мою выписку. Он оставил пакет с одеждой на моей кровати.

— Выходи, когда будешь готов. Я жду снаружи.

Боже, я готов расцеловать его. Он одолжил мне темно-серую пару вельветовых брюк от Армани и темно-зеленый свитер из кашемира с V-образным вырезом. Я быстро переоделся, наслаждаясь ощущением нормальной одежды на моей коже.

В ванной мне пришлось держаться за раковину. Комната наклонилась, как раскачивающаяся лодка, а затем выровнялась. Блин, я слишком слаб. Да и выгляжу не ахти. Я побрился и старался избегать своего отражения как можно дольше. Оно психологически не поможет мне подготовиться к встрече с Ханной.

Ничего не поможет.

Я держал плюшевого ламантина и сидел на краю своей кровати. Должно быть, я просидел так довольно долго, потому что появился Нейт, улыбаясь мне как-то неуверенно.

— Эй, дружище, хорошо выглядишь.

— О, да. Спасибо, — я пригладил свитер рукой.

— Ты все взял? — он подхватил пакет с одеждой и засуетился. Взглянул на мою руку, вцепившуюся в ламантина. — Твой маленький друг тоже готов?

— Ага.

— Документы готовы, просто нужна твоя подпись.

— Ладно.

Я осторожно встал. Нейт обернул руку вокруг моего плеча и вывел меня. Я не знаю, был ли я когда-нибудь более благодарным. Я нацарапал мое имя на двух бумажках, и медсестра за столом пожелала мне удачи. Нейт вывел меня в вестибюль. Я уставился на плитки.

— А вот и он! — объявил Нейт с натянутой улыбкой.

Я не смотрел вверх. В ярком блеске на полу я увидел приближающеюся фигуру. Черт, я все еще был в больничном браслете. Я сдернул его.

Ноги Ханны — ботинки из овечьей шерсти — попали в поле зрения. Я взглянул на Нейта. Он отошел, но смотрел на нас с неприкрытым любопытством.

Ханна дотронулась до моей руки. Я быстро встретился с ее глазами. Темными, чистыми, полными беспокойства.

— Спасибо, — сказал я, поднимая ламантина.

Стыд накрыл меня, словно всем весом мира.

— Тебе нравится?

Ханна схватилась своими рукамиза мои. Воспоминания мерцали в темноте моего разума: Ханна опускает пистолет.

— Да, он мягкий...

Мы стояли так какое-то время, я, играющий сламантином, и Ханна, поглаживающая мои руки и запястья. Знакомое электричество прошло между нами. Кожа к коже.

Нейт, наверное, понял, что это слишком для меня, и вывел нас на улицу. Холодный воздух окружил меня и я глубоко вдохнул его. Октябрь на восточном побережье... так бодрит. Я хотел ясную голову, но не тут-то было. Наша первая остановка — аптека.

Мы взяли мои лекарства, и Нейт заставил меня принять первую дозу на парковке. Он купил спрайт в автомате, выдернул ключ, открывая, и положил нужную таблетку в мою руку. Я пытался встать под таким углом, чтобы быть подальше от машины.

— Ханна наблюдает, — прошипел я.

— Прими ее.

Я проглотил таблетку и сунул обратно содовую Нейту.

— Ты мог бы попробовать установить с ней зрительный контакт, — предложил он.

— Я пытаюсь.

Я полез в заднюю часть машины Нейта, и Ханна улыбнулась мне. Я улыбнулся в ее направлении.

Лоренс был в своей клетке на переднем пассажирском сиденье. Он растерянно перемещался, пока автомобиль двигался. Нейт объяснил, что нет необходимости, возвращаться в хижину. Онис Ханнойуже упаковали все и вымыли.

Я думал о Венди и фермерских животных.

— В чем дело? — прошептала Ханна.

— У меня были... некоторые овощи. В холодильнике.

— Нам пришлось выбросить их. Мы съели столько, сколько смогли.

Гнев охватил меня, когда я представил себе Нейта и Ханну, готовящих вместе. Я держал моеголамантина и уставился в окно. Ханна держала меня за руку.

Либриум полностью сразил меня, когда мы выехали на шоссе. Я прислонился к двери. Ханна притянула мою голову к себе на колени и свернулась калачиком поперек сиденья.

— Куда мы едем? — тихо спросил я.

— В дом твоего брата.

— Тогда куда мы поедем потом?

— Куда ты хочешь поехать? — она пробежалась пальцами по моим волосам.

— Куда ты поедешь.

— Тогда ты вернешься со мной в Денвер. Я позабочусь о тебе, Мэтт.

Я заснул под ощущения пальцев Ханны на моем лице.

Проснулся от звука пронзительного голоса моего племянника.

— Дядя Мэтт, дядя Мэтт, дядя Мэтт!

Мой племянник — ужасный террорист. Я выпрямился вовремя, чтобы увидеть, как он полностью забрался в машину. Нейт рассмеялся и выбрался из машины.

Возможно, иметь дело с восьмилетним Оуэном заставит меня понять, как Нейт научился нянчиться со мной.

— Ух ты, — пробормотала Ханна. Она смотрела в окно, вверх по покатой лужайке в сторону дома моего брата. Я почувствовал очередной приступ гнева и ревности.

Сначала они готовили вместе, сейчас она любовалась его пригородным чудовищем. Неужели именно такое нравится Ханне? Я провожал ее взглядом до дома, нового двухэтажного кирпичного зверя, который обошелся Нейту в кругленькую сумму в несколько миллионов.

— Мы могли бы… — я потер челюсть. — Я мог бы…

К черту эти наркотики, путающие мои мысли. Что я пытался сказать? Мы могли бы купить подобное место? О, пожалуйста.