Мятежный - Л. Дж. Шэн

– Ненавижу его, – обыденно сказал он.

Я сглотнула.

– Да пошел ты.

– Но и люблю тоже, – добавил парень. – Этот шрам подарил тебе острые когти. И я не могу дождаться, когда ты их испробуешь на мне.

Я обернулась, сладко улыбаясь. Мне надоело играть в игры. Я хотела его, целиком и полностью, вместе с теми частями, который он приберег только для меня, и с теми, которые были доступны для общественного пользования. Бэйн уставился на мои соски, его зеленые глаза сверкали, как утренняя роса на свежей траве. Настало время для хорошей дозы реальности.

– В ту ночь я забеременела. Я хотела оставить ребенка. Глупо, да? Но это правда. Я восприняла это как положительную сторону «Инцидента». Я думала, что у меня мог появиться кто-то, кто будет верен и предан мне. Тот, кто любил бы меня, несмотря ни на что. Мы могли бы заботиться друг о друге, и он или она никогда бы не вставали на сторону отца, потому что даже не знали бы о его существовании. Чем-то это напоминало месть, как бы жутко это ни звучало. Они забрали часть меня – мою волю, силу и невинность, – а я забрала кое-что от них. Но Пэм заставила меня сделать аборт. Я не хотела этого, но была слишком слаба. Мне не хватало сил, даже чтобы соскрести себя с кровати, не говоря уже о том, чтобы бороться с матерью в этом вопросе.

Бэйн убрал мокрые волосы с моего лица. Недавно он заставил меня пообещать, что мы поговорим о последствиях той ночи. И теперь его желание исполнялось, но как же уродливо звучала истина.

– Правда в том, что я не была девственницей, когда Эмери пытался лишить меня невинности, Роман. Кое-что произошло раньше. Что-то, что я не могу вспомнить. Но «Инцидент» точно оказался не первым разом, когда меня насиловали.

Ноздри Бэйна раздулись, его взгляд встретился с моим. В нем пылал огонь, и я боялась, что он разнесет на части всю ванную комнату. Я продолжила говорить, зная, что упущу момент, если осмелюсь перевести дыхание.

– После того, что произошло в переулке, я была так сбита с толку, что запаниковала. Я не знала, что говорить или думать. Пэм решила эту проблему, продумав каждое предложение, которое позже слетело с моих губ. Она сказала, что если я облажаюсь, Даррен выкинет нас на улицу. Родители парней тоже дышали мне в спину. Пэм и Даррен считали, что это действительно была оргия, вышедшая из-под контроля, и что я просто стыдилась признать это. Черт, даже я сама какое-то время не верила своим воспоминаниям. Я думала – может быть, я на самом деле изменила Эмери. Мне потребовалось много времени, дабы понять, что меня провели, но когда это произошло, стало уже слишком поздно. Все двигались дальше. Ну, все, кроме меня.

Роман провел ладонью по моей щеке, а потом заключил меня в объятия. Мне хотелось навеки остаться прижатой к его сильному телу.

– Последние два года время не двигалось. Технически оно продолжало свой ход, но не для меня. Не по-настоящему. Та ночь в переулке до сих пор преследует меня, как будто все случилось вчера. И тут появляешься ты. Сначала я не хотела, чтобы ты надолго задерживался в моей жизни. Мое горе все еще ощущалось как свежая рана – я не хотела, чтобы кто-то омрачал его надеждой. Но ты не просто вошел в мою жизнь, Роман. Ты ворвался в нее и не оставил мне иного выбора, кроме как исцелиться. И теперь я снова хочу все вернуть – работу, друзей и свою сексуальность. Если ты не трахнешь меня, это сделает кто-то другой, Бэйн. – Я специально использовала имя, которым он просил его не называть. – Мне это нужно. Нужно, чтобы исцелиться. Чтобы окончательно сломаться и снова собрать себя по кусочкам. Чтобы убить себя и воскресить. Дело не в сексе. Во всяком случае, не только в нем. – Я громко вздохнула. – Дело во мне.

Бэйн тяжело сглотнул, но ничего не произнес.

Я покачала головой, опустив взгляд на пальцы ног. Затем развернулась и бросилась к двери, готовая вылететь из его плавучего дома даже в обнаженном виде. Я устала просить, умолять и торговаться. Устала соблазнять, искушать и надеяться. Если он все еще не хотел меня даже после такого признания, между нами все кончено.

Я даже не хотела, чтобы он оставался мне другом. Будто я действительно могла бы дружить с Бэйном чертовым Проценко. Каждое произнесенное им слово больше походило на прелюдию.

– Джесси, – прорычал он. Я проигнорировала его, дергая на себя спортивную сумку, чтобы достать одежду. Но прежде чем я смогла расстегнуть ее и вытащить нужные вещи, Бэйн впечатал меня в кухонную стену. В моих ушах зазвенело от грохота в момент удара моей спины о твердую поверхность. Я уже готовилась ударить по его тупому прекрасному лицу, когда почувствовала, как он высвободил член из-под гидрокостюма и приставил его, горячий и бархатистый, к моему входу. Бэйн обвил мои ноги вокруг своей талии и ударил кулаком по стене над моей головой.

– Черт побери, Джесси!

– Так оставь меня в покое! – прокричала я ему в лицо. – Просто позволь мне уйти.

– Никогда, – огрызнулся он, кусая мою шею. Жестко. – Никогда. – Он провел носом к моему плечу, посасывая чувствительное место на изгибе ключицы. – И ни за что. – Он вошел в меня до упора, пригвоздив к стене. С моих губ сорвался стон. Он был большим, длинным… и без презерватива.

– Хочешь, чтобы тебя трахнули? – выплюнул он с напряженным лицом, и я задрожала от его прикосновений. – Просто помни, Снежинка, что ты, черт возьми, сама умоляла об этом.

Он обрушился на меня, каждый толчок становился все сильнее, глубже и суровее. Мое тело напоминало дремлющее гнездо светлячков, в котором разом проснулась вся стая. Я чувствовала, как мигали их огоньки, а крылья порхали, задевая каждую клеточку моей плоти. Я ощущала каждый его дюйм внутри, титановое кольцо пирсинга царапало мои стенки, но мне все еще было недостаточно.

Я была безрассудной. Я была дикой.

Я царапала его лицо, слезы стекали по моим щекам к шее, и он слизывал их, смеясь, пока вбивался в меня еще жестче, не обращая внимания на то, кем или чем я являлась, как и обещал. Он взял меня именно так, как я того желала. Без нежности и извинений. Признав меня равной себе. Подобно плененному солдату на войне, где нет необходимости в любезностях и фальшивых сочувствиях.