Предания старины глубокой - Миясат Шурпаева

На одной из кумухских свадеб Уммукусюм спела такую песню:

Серебряный лоб, на котором кубачинские мастера сделали узор.Кто тебя увидит, влюбится в тебя.Ювелиром позолоченные твои плечи широкие,Кто один раз увидит, всю жизнь восхищается.Если то, что говорят обо мне сплетницы – правда,Я бы на свою шею давно бы петлю надела.Если то, что обо мне аульские девушки судачат – правда,Я бы пошла и вырыла могилу себе на кладбище.Есть кто-нибудь на свете несчастнее меня,Не имею ни сна, ни покоя и не высыхаю.

Когда Жамиль убедился, что просить руки любимой у ее близких – дело безнадежное, он, как и обещал, похитил ее. Братья Уммукусюм были разгневаны, бросились с кинжалами к дому Жамиля, но их остановили уважаемые люди Кумуха. Потом, позже, когда поутихли все страсти между родственниками с обеих сторон, родители помирились.

Как-то на годекане брат Уммукусюм Абдуллах поругался с Жамилем. Мужчины с трудом успокоили их, Жамиля отправили домой. Но Абдуллах догнал его в тесном переулке и ударил сзади шашкой по голове. Жамиль тут же потерял сознание, и мужчины найдя его, на руках принесли домой. Все стали упрекать в подлости Абдуллаха, который не по-мужски, сзади, ударил его, да и затеял скандал без всякой на то причины. Ругали его и все родственники Уммукусюм. Младшие братья Уммукусюм, Наби и Джабраил поехали в Аварию и привезли хорошего врача. Жамиль тяжело болел несколько месяцев. Сохранились стихи Уммукусюм, сложенные о больном муже:

В темном небе светящаяся звезда из звезд,Настигла ли тебя черная туча, что затмила тебя?На лугу качающийся белый, стройный тополь,Ранний снег ли пошел, что заморозил тебя?Ни за что не посмотрю на кумухский город.Пусть на скакунах пропашут и посеют рожью.Даже взгляда не брошу на вершину холма Куруна,Если даже снизу до вершин начнет огнем он гореть.

Жамиль как будто выздоровел и стал потихоньку выходить на улицу, и Уммукусюм заметно повеселела. Но однажды он вернулся домой со страшной головной болью. Никто не смог ему помочь, и он скончался в тот же день. Уммукусюм тяжело переживала его смерть, и вскорости заболела легкими. Мать, теряя единственную дочь, была в отчаянии, ходила по всем селам, искала врача, который помог бы Уммукусюм. Какие только врачи ни приходили, какое только лечение ни делали, вылечить ее не смогли. Так она и умерла, превращаясь в белую свечу, как говорила ее мать. Это было в 1930 году, ровно через год после смерти Жамиля.

Черкешенка Шарифат

Карабутта со своим отцом Ибрагимом считал дневную выручку. Было время вечернее. В их магазинчик кто-то постучался, отец поспешил к двери. Трое пожилых мужчин стояли у порога.

– Ибрагим, случилось несчастье в нашем селе, трое братьев в лесу на охоте случайным выстрелом убили односельчанина, кто из братьев стрелял, установить не удалось, необходимо срочно идти к потерпевшим на переговоры, иначе кровопролития не миновать, – сказал один из стариков.

Ибрагим, уроженец села Хурхи Лакского района Дагестана, давно работал по торговому делу вместе с сыном в кабардинском селении Заюка, где сельчане уважали его, считались с ним, прислушивались к его слову. На такие переговоры его приглашали не впервые, он знал с кем как говорить, умел находить ключ к любому сердцу. У местных жителей был обычай, если кровника прощали, вернее, намерены были простить, то он должен был собрать в дом убитого всех сельчан и устроить пир за свой счет. Явившись, кровник должен был просить прощения перед всем собравшимся народом. Джамаат решал вопрос простить ему или нет.

Ибрагим пошел с аксакалами в дом потерпевшего, где после долгих и тяжелых переговоров перемирие было достигнуто. Кровники взяли на себя все расходы, связанные с похоронами и поминками, также обязались организовать в доме потерпевшего мавлид. Здесь были и Ибрагим с сыном. Когда собрался народ и обряд начался, в одно мгновение наступила тишина и все стали смотреть в сторону ворот, посмотрел и Карабутта. Он увидел, как к настежь открытым воротам подошли трое молодых черкесов с красивой юной девушкой, одетой в траур. Захир, товарищ Ибрагима, встал и пошел к кровникам. Войдя во двор, те остановились у ворот. Захир тоже встал рядом с ними. Этот жест обозначал: вот все наши головы перед вами, или снесите их, или помилуйте.

Девушка же была единственной кровной сестрой кровников, которую они взяли с собой, чтобы придать большее значение своей виновности. По народу прошел шепот. Ведь девушки-черкешенки никогда не выходили с открытым лицом при таком людском собрании. И первая заговорила девушка:

– По нашей вине случилось большое несчастье, нам было бы гораздо легче, если бы оно произошло в нашем доме. Мы в неоплатном долгу перед близкими умершего и перед народом всего села. Любое ваше решение для нас – закон. Мы готовы сложить головы возле этого порога.

Все умолкли. Затем встал один аксакал и сказал, что отныне они обязываются взять на свои плечи заботу об этом доме. Кровники в знак согласия все опустили головы и поклонились. Затем им разрешили сесть вместе со всеми.

– Они мне двоюродные братья и сестра, – ответил Захир. Карабутта не сводил глаз с девушки, весь ее облик, ее манера держаться достойно, при всей своей виновности, умение говорить при таком собрании народа восхищали его.

Когда закончился пир, Карабутта спросил Захира, как зовут его сестру и, случайно, не невеста ли она ему.

– Нет, нет, она мне только сестра, ее зовут Шарифат, у меня есть обрученная невеста, – ответил Захир. Вспомнив обычай черкесов красть девушек, Карабутта спросил:

– Не украсть ли мне сестру твою, по вашему обычаю?

– О…о… ее зорко охраняют, – ответил Захир.

С того дня Карабутта потерял покой. Он узнал, где живет Шарифат, и каждый день проходил мимо ее дома в надежде увидеть девушку. Но Шарифат не попадалась ему на глаза. Так прошло несколько недель, Карабутта поделился с отцом, который решил пойти к родителям Шарифат просить ее руки. Родители девушки приняли его доброжелательно, а когда узнали причину визита, сказали, что они не вправе ему в чем либо отказать, но братья Шарифат не согласятся отдать единственную сестру за тавлина (так они называли дагестанцев). Братьев в это время не было дома.

Карабутта понял, что, если продолжать и подождать возвращения братьев, то от них непременно услышишь отказ, а потом не миновать неприятностей. Он решил похитить возлюбленную, пока нет братьев. Но друзья предупредили его, объяснив, что без Захира проникнуть в ее дом невозможно, необходимо прибегнуть к его помощи. Узнав, что родители Шарифат, в принципе, не против, Захир согласился принять участие в похищении сестры.