Чекисты рассказывают. Книги 1-7 - Александр Александрович Лукин

Это мать. Ее заботливые руки да травы, собранные меж горных расщелин. Все прошло бесследно… Как там она?» Эрушетов с тоской посмотрел на горные хребты. «Был бы горным орлом, мигом бы слетал!» — подумал он.

Вылечившись, он так и не смог догнать своих сверстников: одни остались в армии и своим трудом и усердием дослужились до офицерских званий, другие пошли учиться. Хасан же не любил трудиться.

Почему же он оказался в горах? Почему он одинок и боится спуститься к людям? Когда Хасан начинал вспоминать все сначала, тугой ком подкатывал к горлу, сжимал его тисками, заставлял учащенно биться сердце.

Однажды, когда война была далеко позади, Хасан повстречал Мамию у горного источника. Было раннее утро. На высокой траве переливами сверкали капли росы.

Девушка отбросила черную косынку, которая скрывала от людей лицо, легко нагнувшись, зачерпнула воды, поставила кувшин на плечо и, слегка покачиваясь, пошла вверх по тропинке.

Она была так хороша, что у Хасана перехватило дыхание. Он выскочил из-за утеса и попытался ее обнять. От неожиданности девушка вскрикнула и выронила кувшин. Глаза ее сверкнули гневом, она оттолкнула Хасана и побежала вверх. Потом остановилась, слегка отдышалась и сказала:

— Не смей, Хасан! Не подходи! Оставь меня в покое.

Хасан молча спустился к ручью. Присев на корточки, он зачерпнул ладонями холодную прозрачную воду, смочил лицо, шею. Потом улыбнулся. В душе его все-таки теплилась надежда.

А вечером, когда солнце зашло за вершину горы, он увидел Мамию на улице вместе с учителем, который недавно приехал в аул. Молодой человек стоял подле нее, и они тихо о чем-то шептались. Девушка как-то особенно смотрела на учителя. Это Хасан заметил сразу.

Он подошел к ним. Учитель сделал шаг вперед, словно заслонил девушку от него. Выдержать это Хасан был не в силах. Он мгновенно выхватил кинжал из ножен. Ревность и гнев затуманили его рассудок. Он видел перед собою только соперника. Кинжал сверкнул в воздухе, и учитель, подавшись вперед, упал на землю.

— Что ты сделал? Убей и меня! — Мамия кинулась к Хасану и ударила его по лицу.

Кинжал выпал из рук Эрушетова. Резко повернувшись, он бросился бежать. Куда, зачем — он не знал и сам. А вечером, захватив ружье, ушел в горы.

«Виноват ли учитель, полюбивший Мамию? Виновата ли девушка, ответившая ему взаимностью? А он, Хасан Эрушетов, давно любивший Мамию, в чем виноват он?»

Учитель, к счастью, остался жив.

Несколько месяцев в родном ауле ничего не было слышно о Хасане, и старая мать, когда ее спрашивали о сыне, только вытирала глаза концом черной шали. Но делала она это уже больше по привычке, так как глаза ее оставались сухими: она выплакала все слезы.

Месяца через полтора после бегства Хасан повстречал в горах незнакомого человека. Елисбар — так звали незнакомца — был крайне истощен и в двадцать шесть лет выглядел подростком. Эрушетов накормил его и вылечил, так как Елисбар ни за что не хотел спускаться в селение. Обычно угрюмый и неразговорчивый, Елисбар однажды разоткровенничался и поведал, что работал шофером, частенько выпивал. Как-то в рейсе хватил через меру и вместе с машиной свалился в кювет. Сам не пострадал, а машину так искорежил, что его хотели судить. Вот и бежал в горы…

Потом из аула, расположенного по соседству с аулом Хасана, пришел Гиви.

— Ну и долго же я тебя искал! — воскликнул Гиви, когда они повстречались. — Хотят меня судить за кражу. Ну какой я вор? Посуди сам! Взял из магазина ружье и порох, а деньги верну, когда заработаю. — И он рассмеялся. В противоположность Елисбару Гиви был весельчак, любил балагурить и танцевать. От Гиви-то Хасан и узнал, что учитель остался жив.

— Мамия его навещает, — проговорил Гиви и осекся. Рука Хасана потянулась к кинжалу, но он сдержался.

Потом к группе примкнули круглолицый Хусейн, глуповатый Элдар и звонкоголосый Нония, которые тоже бежали от наказания. Все они дали клятву верности Эрушетову

По горным селениям пошли слухи, что несколько человек скрываются в горах. Жители стали говорить: недавно группа людей напала на охотничий магазин, взяли ружья, много пороху, в долине связали пастуха, угнали в горы колхозных овец…

К зиме разговоры поутихли. Замело тропы буранами. Дороги стали непроходимыми, и милиция вынуждена была прекратить розыск. Поговаривали, что видели каких-то парней в горах, на границе с Турцией.

Самым последним пришел в группу Махмуд. Хасан хорошо помнил, как это было.

На утренней заре, когда еще очень хотелось спать, его разбудил Гиви:

— Хасан, там кто-то кричит.

— Где? Я не слышу. Пойди посмотри.

Гиви поднялся и вышел из пещеры. Остановился на площадке и из-за камня стал наблюдать. Путник был один.

— Эгей-ей! Эгей-ей! — Теперь и Хасан услышал крик. Быстро вскочил и вышел из пещеры. Какой-то человек с мешком за плечами удалялся от них. Хасан сказал:

— Спустись, Гиви. Узнай, что ему нужно.

Молодой горец быстро нагнал путника и вырос перед ним, словно из-под земли.

— Куда держишь путь так рано?

— Несу шапки тому, кто лучше всех стреляет.

— Шапки?! — Глаза у Гиви разгорелись. Все они давно мечтали о теплых барашковых шапках, отнимать же их у местных жителей не разрешал Хасан. Он знал, как трудно достается хорошая шапка.

— Покажи! — попросил Гиви.

Махмуд развязал мешок, достал черную барашковую шапку, потряс ее в руке, отчего мех стал пышным, и передал горцу. Гиви погладил мех рукой и осторожно надел шапку на голову «В самый раз. Точно сшита по заказу!» — подумал он. С шапкой не хотелось расставаться.

— А еще есть? — спросил он с надеждой в голосе.

— Бери, бери. Для всех принес. Веди меня к главному. Махмуд знает, сколько нужно.

Хасан сидел на большом валуне, слегка прикрыв глаза, то ли жмурясь от солнца, то ли раздумывая.

Махмуд поднялся на площадку, остановился возле него и стал рыться в мешке, выбирая шапку.

— Вот для тебя, — наконец вытащил он и протянул Эрушетову. — Посмотри, какая красивая!

Шапка действительно была хороша. Хасан взял шапку, пощупал мех и ощутил приятное тепло.

— Возьми меня к себе, — тихо произнес пришелец.

«Что нужно этому человеку? Почему он принес шапки? Откуда он знает, сколько нас?» Хасану показалось, что Махмуд что-то скрывает.

— Кто тебя прислал? — не отвечая на просьбу и глядя в упор на Махмуда, спросил Эрушетов.

— Почему ты мне не веришь?

— А почему я должен тебе верить?

— Не уйду я от тебя. Некуда мне податься. Меня тоже ищут. Пока никто не знает, что я отправился к тебе. Работал я в магазине