В свете зеленой лампы - Андрей Межеричер

видела. Игорь рассказывал, что спрашивал, мол, как же так, ты инвалид, а у тебя было столько жен и есть несколько детей? А тот отшучивался, что для этого руки не нужны. Когда у них с Таней родился ребенок, то Игорь написал ему эпиграмму:

Вот Дик выделывает штучки:

У Дика дочка младше внучки!

Из фронтовых друзей Игоря нельзя не упомянуть про Зину Багрянцеву, ту медсестру, которая в госпитале отняла у него пистолет, помешав застрелиться. Она жила под Ростовом, в Новочеркасске, и бывала у нас в гостях один или два раза в году. Я уже рассказывала и о ней, и о ее дочке Свете, подружке нашей Тани. Все любили, когда Зина приезжала со своим чемоданом, полным гостинцев: консервированных огурцов, помидоров и «синеньких» – так она называла баклажаны. Всегда, когда она приезжала, мы устраивали застолье с воспоминаниями о войне и погибших товарищах, с разговорами о семье и детях. Зина после войны вышла замуж, но, видимо, не очень удачно, а ее дочка Света была предметом особой опеки со стороны Игоря. Она его называла «дядя Игорь» и даже жила с нами на даче в летние каникулы, когда оканчивала школу. Лена и Зина переписывались, но сами близки не были. Видимо, Лена все-таки ревновала мужа к фронтовой подруге…

Подруги Лены

Теперь о нашей Лене. У нее было несколько близких подруг. Так получилось, что все они были из ее юности, из тех нелегких лет, когда она училась в институте, родилась Таня, умерла мама и расстреляли ее отчима. Трудные были времена, но она с ними справилась. Кто знает, может, как раз именно с помощью своих подруг, поддерживавших ее и помогавших. Они дружили с первого курса, когда были еще не замужем, и в нашей семье их звали по привычке по девичьим фамилиям: Лена Аввакумова, Лиля Белова и Лида Орлова.

Первой из них была Лена Аввакумова – красивая высокая женщина, всегда привлекавшая к себе внимание мужчин. Она тоже была на юбилее Игоря. У нее первая семья не сложилась, от нее остался только сын Тёма, ровесник и закадычный друг нашего Андрейки. Лена вышла замуж за другого мужчину – внешне довольно невзрачного на вид, еврея Павла, которого Тёма и все знакомые звали Павой. Они хорошо ладили с мальчиком. Павел был то ли крупным инженером, то ли ученым… и большим критиком существующей власти. У них в семье имелись магнитофонные записи песен Галича, тогда запрещенных, но передававшихся из рук в руки подпольно. Лена работала в школе, а потом в институте, я не помню каком. С нею и еще одной подругой была связана наша поездка на юг, о которой я расскажу чуть позже.

Второй подругой нашей Лены была Лиля Белова – невысокого роста, полноватая, немного старше остальных по возрасту, но исключительно добрая и отзывчивая. Она пережила в молодые годы большую драму. Ее молодой муж Марат, душа их компании, ехал в троллейбусе по Москве, и тот неожиданно и сильно затормозил, так как под самыми колесами кошка перебегала дорогу. Торможение оказалось таким резким, что люди даже попадали на пол, но все отделались легким испугом. Все, кроме Марата. Он стоял у двери, готовясь выходить, и ударился головой о металлическую вертикальную палку, за которую держался. Прямо виском и сразу насмерть. Это было еще в их студенческие годы. Лиля была самая серьезная и неулыбчивая из подруг. Может, это отголосок смерти мужа, а может, просто черта характера. Но всегда за советом и помощью девушки обращались к ней первой. Как там сложилось у нее в дальнейшем, я не знаю, мне известно только, что она довольно быстро стала директором одной из центральных московских школ, по-моему на Ленинском проспекте.

Третьей из Лениных подруг была яркая и веселая Лидия Орлова – статная, с высокой грудью, пользовалась ярко-красной помадой и всегда была модно одета. Ее муж, Сергей Павлович Ларионов, высокий и очень интеллигентный мужчина в очках, научный работник, дружил с Игорем, а их дочка Катя была немного младше Тани. Лида тоже была преподавателем как раз в том институте, куда позже поступили и Лариса с Андрейкой.

Девушки, то с мужьями, то без, часто приходили в гости и приглашали нашу семью к себе. Я тоже иногда бывала у них в гостях, чтобы отвлекать детей, мешавших застольям и разговорам родителей.

Хорошая, чистая была у них дружба всю жизнь, пока возрастные болячки и участие в судьбах детей не развели всех трех по разным районам Москвы. И они стали больше созваниваться, встречаясь лишь на юбилеях. Но яркие дни их молодости помнятся даже мне до сих пор. Об одном таком периоде хочу рассказать особо.

Оленевка

Это было, когда ни Андрейка, ни Тёма Лены Аввакумовой еще не ходили в школу. Они оба отличались слабым здоровьем, да и тощие были по сравнению с другими детьми. И Лидиной Кате, чуть постарше их по возрасту, тоже нужно было свое здоровье укрепить. Подруги, посоветовавшись, решили поехать вместе куда-нибудь к солнцу и морю с детьми. Тогда ведь как было? Никаких телефонов, люди ехали «дикарями» к морю и там, уже в городе или поселке, снимали себе жилье. Местные жители этим зарабатывали, и комнату найти было несложно. Но у наших девчат проект был грандиознее, чем съездить и покупаться пару недель. Это был 1961 год, все после института еще работали в школах и преподавали: Лиля – историю, Лида – математику, наша Лена – географию, а вторая Лена не помню, что преподавала. У учителей летний отпуск тогда длился почти три месяца, и подруги решили снять всем вместе полдома где-нибудь в Крыму, чтобы дети пробыли там всё лето, а родители чередовались. Лиля в этом приключении не стала участвовать. Ну а я, конечно, командировалась туда тоже на всё лето с детьми.

В начале июня мы поехали искать жилье: две Лены, дети, я и Игорь. Нашли полдома из трех комнат с кухней в поселке Оленевка под Евпаторией, на самом конце западного мыса Крыма. Я в Крыму ни до, ни после этого никогда не бывала, да и вообще теплого моря в жизни не видела, только Балтийское в Ленинграде. Мы ехали до Евпатории на поезде, а дальше на автобусе. Я сама в поисках дома не участвовала, мне и с детьми хлопот хватало. Родители сняли жилье в первом от моря доме. В нем было чисто, хозяйка