Люди, боги, звери - Антоний Оссендовский

Дама Турдзы-Гамба не возвратился в Тибет, но поселился в Та-Куре, где тогда был лишь маленький храм. Отсюда он поехал к царю в Каракорум, а затем сопровождал его и в столицу Китая, чтобы укрепить его в вере, предсказывать будущее и, согласно воле богов, просветить его ум.

Живой Будда замолчал на некоторое время. Затем, прошептав молитву, он продолжал:

— Урга — старое гнездо буддизма… Вместе с Чингисханом двинулись калмыки и олеты для завоевания Европы. Они пробыли на чужбине почти четыреста лет, живя в русских степях. Позже, по зову желтых лам, они вернулись в Монголию для борьбы против царей Тибета и лам ордена красных шапок, угнетавших народ. Калмыки оказали много услуг желтому учению. Они поняли, что Лхаса слишком отдалена от всего мира, чтобы оттуда распростра нять учение. В это же время калмык, Гуши-хан, привез с собой из Тибета одного святого ламу, Ун-дур-гэгэна, посетившего «владыку мира».

С этого дня богдо-гэгэн безвыездно поселился в Урге и считался хранителем свободы Монголии и китайских императоров монгольской династии.

Ундур-гэгэн был первым «Живым Буддой» в стране монголов. Он оставил в наследство кольцо Чингисхана, которое было передано Кублай-ханом далай-ламе в память чудес, совершенных ламой Турдзы-Гамба. Он оставил также черепную коробку мистического индийского кудесника, из которой 1600 лет тому назад пил на религиозной церемонии Стронгстан, царь тибетский, и старую деревянную статую Будды, привезенную из Дели основателем желтого учения Паспой.

Богдо хлопнул в ладоши. Один из его секретарей вынул из красного мешочка большой серебряный ключ. Живой Будда открыл им ларец для печатей и достал оттуда маленькую резную коробочку из слоновой кости, в которой находилось большое золотое кольцо с большим рубином с выгравированным на нем знаком свастики.

— Это кольцо Чингисхан и Кублай-хан носили всегда на правой руке, — объяснил он.

Когда секретарь запер ларец, Богдо приказал ему позвать своего любимого марамбу, которого он заставил прочесть несколько страниц из старой лежащей на столе книги. Лама прочел монотонным голосом:

«Когда Гуши-хан, глава всех олетов, закончил борьбу с „красными шапками“, он принес с собой волшебный черный камень, подаренный далай-ламе „владыкой мира“. Гуши-хан хотел построить главный город желтого учения в Западной Монголии. Но олеты, воевавшие в то время с королем мань-джуров из-за китайского престола, терпели поражение за поражением. Последний хан олетов, Амурса-на, бежал в Россию, но перед своим бегством переслал святой „черный камень“ сюда, в Ургу.

Пока камень находился в Урге и Живой Будда мог им благословлять народ, монголы и их скот были избавлены от болезней и несчастья. Но сто лет тому назад святой камень был украден; буддисты напрасно искали его по всему свету. С момента его пропажи монгольский народ начал вымирать».

— Довольно! — сказал богдо-гэгэн. — Наши соседи нас презирают. Они забыли, что когда-то мы были их господами. Мы же охраняем наши священные традиции и знаем, что придет день триумфа монгольских племен и желтого учения. Защитники нашей веры — буддисты, верные хранители заветов Чингисхана.

Так говорил Живой Будда, и так говорили старые книги!

Книги чудес

Князь Джам Болон попросил одного из марамб показать нам библиотеку Живого Будды. В огромной комнате, ею занимаемой, работают сотни летописцев, исправляющих старинные книги и описывающих чудеса Живых Будд. Начинают они с Ундур-гэ-гэна и заканчивают гэгэнами и хутухтами различных современных монгольских монастырей. Книги же распределяются среди всех ламаистских монастырей и школ.

Из этих книг марамба прочел нам два отрывка:

«…Святой Богдо Чегхен дунул однажды на зеркало и тотчас же увидал на нем, как сквозь туман, изображение долины, в которой сражались тысячи воинов…»

«…Мудрый и покровительствуемый богами Жи вой Будда, сжигая ладан, молил богов открыть ему судьбу князей. В синем дыме все увидели темную тюрьму и бледные, замученные трупы князей…»

Одна замечательная книга, выпущенная в тысячах экземпляров, описывает чудеса современного Живого Будды.

Князь Джам Болон частично посвятил меня в содержание этого труда:

— Есть старая деревянная статуя Будды с открытыми глазами, привезенная сюда из Индии. Бо-гдо-гэгэн поставил ее на алтарь и начал молиться. Покидая храм, он приказал вынести статую Будды. Подойдя к ней, ламы увидели, что глаза бога были закрыты, слезы катились из них, а на его деревянном теле появились зеленые ростки. Все были поражены. Богдо сказал: «Горе и радость ожидают меня. Я ослепну, но Монголия будет свободна».

Это пророчество сбылось.

В другой раз Живой Будда, находясь в состоянии страшного возбуждения, велел принести сосуд с водой, поставил его на алтарь и, созвав лам, начал молиться.

Вдруг свечи и лампы у алтаря зажглись сами собой, а вода в чаше засветилась всеми цветами радуги.

Князь рассказал мне также, как богдохан читает будущее на свежей крови, на поверхности которой появляются ему одному видимые слова и разные картины; он сообщил мне и о том, как Живой Будда узнает судьбу и мысли князей по расположению внутренностей баранов и коз; как по камням и костям достоверно определяет судьбы всех людей; как он изготовляет амулеты против болезней и пуль, руководствуясь относительным расположением звезд.

— Прежние богдоханы предсказывали будущее лишь с помощью «черного камня», — сказал марамба, — на поверхности его появлялись тибетские надписи, по которым Богдо узнавали судьбы целых наций.

Когда марамба говорил о черном камне, на котором появлялись тибетские легенды, мне пришла в голову мысль, что этому явлению можно дать вполне естественное объяснение.

В юго-восточном Урянхае, в Улан-Тайге, я попал в одно место, где были залежи черного сланца. Куски этого камня были покрыты каким-то странным белым налетом, испещренным множеством перекрещивающихся линий, напоминавших мне венецианский кружевной узор или мистические руны. Знаки эти исчезали, когда сланец был сух, и вновь появлялись, когда он был влажен. Это были особые лишаи. Никто не имеет права обращаться к Живому Будде с просьбой о предсказании: Богдо пророчествует только тогда, когда на него находит вдохновение или когда к нему является какой-нибудь исключительный посол от далай-ламы или таши-ламы. Когда русский император Александр I подпал под влияние баронессы Крюденер и ее мистицизма, он, как мне рассказывали, послал особого посла к Живому Будде, чтобы узнать свою судьбу. Тогдашний богдохан, еще совсем молодой человек, предсказал ему по черному камню, что Белый Царь закончит свою жизнь всеми преследуемый, в странствиях и горестях. В России еще поныне народ верит в то, что Александр I провел последние дни своей жизни, странствуя по Европейской России и Сибири под псевдонимом Федора Кузьмича; что он оказывал помощь арестантам, нищим и другим страждущим, попадавшимся ему по пути; что сам он, преследуемый и брошенный в тюрьму, в конце концов умер в Томске, где и поныне его дом и могила являются местом паломничества и чудес. Династия Романовых проявила большой интерес к биографии Федора Кузьмича, чем косвенно подтверждается мнение, что Александр I, скрываясь под именем Кузьмича, действительно взял на себя этот тяжелый крест.