Покоривший СТЕНУ 15: Сверхмиазмы - Артемис Мантикор

— … зачем первые мы были тобой созданы, если сказка правда и ты — есть ты?..

Мастер муши долго не думала, ответив почти сразу. Только девушка разговаривала не звуками и мерцаниями. Хоть она и использовала свой янтарный свет, основным способом передачи информации был телесный контакт. Что-то вроде новой способности баюнов, которую так полюбила Белая.

Вместо слов я ощутил ответ девушки в образах и эмоциях. Это было сострадание, чувство жалости к себе, которое переродилось жалостью к ним и странным переносом эмоций. Возникновение некой общности в подсознании. Искреннее желание помочь. Ещё — фрагменты воспоминаний из прошлого воплощения.

— … осознавание. Понимание. Благодарность за ответ. Нахождение радости в существовании. Горевание о неодинаковости всех…

Передав этот странный набор информации, корвитус почтительно склонил голову. После этого оба корвитуса сдвинулись с места и пошли обратно, в сторону своего «ареала».

Останавливать их никто не стал. Уж точно не после такой душевной беседы.

— Что скажешь? — спросил я у Тии, когда парочка отошла достаточно далеко.

На лицах остальных отражалось изумление, за исключением разве что скептичного Мерлина и ироничной Ангедонии.

— Лут пропадает, — ответил вместо мастера муши с тоской Наги и пустотница усмехнулась. Можно сказать, её мысли озвучили.

— Он выглядел потерянным, но встреча со мной его обрадовала, — сказала Тия. — Это существо разумней, чем кажется, и обладает зачатками осознанности. И он сильно отличается от тех, которые мне известны.

— Думаешь, он осознаёт, где находится?

— Нет. Но они не просто стражи локации. Они пытаются постигать мир.

— Арктур… я кажется начинаю понимать, что происходит, — осторожно сказал Белая.

— О как. Интересно, — улыбнулся я. — Сайна, спускай своих дронов на двадцать девятый. Остальным привал.

— У меня в этом месте кусок в горло не пролезет, — признала Нэсса, картинно обводя руками кровавое побоище со слизью и окровавленными частями тел червей.

— Кстати, лут тоже нужно собрать, — заметил я. — Хоть терминал покормим, может ланцетов прокачаем однажды.

Корвитусы, к слову, ничего не оставили после себя. Фрагментов их товарищей не валялось. Только дроп с червей, которым они побрезговали.

Тоже мне, ценители прекрасного…

— Я думаю, — начала Белая, — это продолжение того конфликта, который мы видели выше. Ланцеты появились выше десятого уже при тебе. Уже тогда было понятно, что их вытеснили корвитусы. Я думала, что техноцит — это следующее звено цепи, которое потеснило в свою очередь их, а за ними уже аберрации.

— Но техноцит исполнял волю Короля, — поняла Сайна. Каким-то чудом она умудрялась одновременно слушать, управлять дронами и проводить анализ миазмов.

— Всё решает пересбор, — продолжила Белая. — Ланцеты ослабли, потому смогли подняться выше. Это эволюционный путь видов червей за пятнадцатым. Они могли сознательно становиться слабее, и уходить наверх.

— Думаешь, они настолько умны что додумались бы до такого? — с сомнением спросила Сайна. — Они же всё таки животные.

— Я видела как-то ланцетов, которые поработили планету с культурой на стадии зачатков каменного века, и построили их руками космические корабли. Ланцеты настолько адаптивны, что легко развивают нужный уровень интеллекта для науки. И так же быстро деградируют, если это не приносит им выгоду здесь и сейчас. Всё в течении жизненного цикла одной особи.

— Почему же они тогда не развились до бессмертия и не чиллят за сериалами с попкорном, пока всю работу делают роботы? — влез Мерлин.

— Они мыслят совершенно не так, как люди, — покачала головой Белая. — И полагаю, у них нет осознанности. Характеристики мудрости, кстати, у них тоже нет. Вместо неё идёт адаптивность.

— Без осознанности они будут всегда выбирать сиюминутные желания биологии, — пояснил я для остальных мысль девушки чуть проще. — Жрать и размножаться. Если для выживания это сейчас не нужно, тратить лишние силы на поддержания какой-то функции они не будут.

Опыт был мною почерпнут не так давно: когда после терминала Мёртвой Мечты моя осознанность опустилась ниже обычного, я большую часть времени думал как бы кого ещё затащить в постель или забить на дела и тупо валяться без дела с кальяном и пирогами.

Если у ланцетов осознанность околонулевая, никакой интеллект им не поможет. В конце концов разум — лишь инструмент, такой же как физическая сила.

— Да, — согласно кивнула Белая. — Невозможно полностью убрать определённый вид из пула пересбора через геноцид. Стена будет собирать новых. А теряя силу, они будут уходить выше.

— Тогда получается, вытеснение одних монстров другими невозможно? — спросила Сайна.

— Наоборот. Просто оно происходит по другим правилам. Ланцеты достаточно разумны, чтобы уходить оттуда, где их истребляют. Захват и ассимиляция локаций выше — это хороший способ продвижения. Пересбор для слишком сильных монстров на соответствие этажу Стена никогда не проводит.

— Подожди, давай по порядку, — заинтересовался и Кот. — Или приведи пример.

— По порядку и пример? — повторила Белая. — Хорошо. Один пример мы видели в начале каждого нового цикла после Ивента. От Гона наверху оставалось множество существ с нижних этажей. Система никогда их не пересобирала, отправляя вниз. Поэтому каждый раз после него сложность поднималась в несколько раз и спускаться до пятнадцатого приходилось пробиваясь заново через сильного врага. Стражи соответствующего этажу уровня угрозы появлялись только после гибели уже существующих, оставшихся от Гона.

— Это понятно. А в чём вытеснение? — продолжил Кот.

— Гон происходит там, где есть проходчики. В масштабах трёхсот километров длины одного сектора это мелочь, не влияющая на общую сложность. Но ланцеты прорывались по всей длине сектора. Это уже не может не поднимать общую сложность этажа в целом.

— Да, одних ланцетов уже достаточно, чтобы на этой ошибке поднимать сложность прохождения до предела развития ланцетной цепи. Тогда их уровень сложности будет уже на первом.

— Хочешь сказать, у ланцетов есть потенциал разрушать целые сектора? — удивился я.

— Теоретически — да. При такой сложности новичок не способен выжить. Но это, конечно, при наличии идеальной для них среды, если им не смогут оказать сопротивления. Но в целом картина создаётся опасная. А тут ещё и этот аномальный миазм, который жрёт саму Стену,

— Мы или пройдём Стену, или все окажемся в секторах смерти, — подвёл я итог. — Поэтому идея хищников ничего не трогать, пока работает хоть что-то — провал.

— Арк, у