Наталия Гончарова. Любовь или коварство? - Лариса Черкашина

Вот и сестра поэта Ольга Павлищева, впервые увидев Натали, сообщает мужу: «Она из таких красавиц, каких встретить редко не только в России, но и в Европе, и Александр совершенно прав, называя ее Мадонной». И добавляет: «А главное, она предоброе дитя…»

Софья Карамзина, иронизируя по поводу внезапно вспыхнувшей страсти Дантеса к старшей сестре Натали Екатерине Гончаровой, язвительно замечает:

«Ибо кто смотрит на посредственную живопись, если рядом — Мадонна Рафаэля? А вот нашелся охотник до этой живописи…»

Не только Пушкин нашел столь точный образ для своей любимой. Графиня Долли Фикельмон, прозванная в свете Сивиллой за редкий дар прорицания, имела обыкновение все чувства и впечатления поверять своему дневнику. Жена поэта поразила воображение светской красавицы графини:

«Невозможно быть прекраснее, ни иметь более поэтическую внешность… Это очень молодая и очень красивая особа, тонкая, стройная, высокая — лицо Мадонны, чрезвычайно бледное, с кротким, застенчивым и меланхолическим выражением, — глаза зеленовато-карие, светлые и прозрачные…»;

«Это — образ, перед которым можно оставаться часами, как пред совершеннейшим созданием Творца»;

«Есть что-то воздушное и трогательное во всем ее облике — эта женщина не будет счастлива, я в этом уверена! Она носит на челе печать страдания. Сейчас ей все улыбается, она совершенно счастлива, и жизнь открывается перед ней блестящая и радостная, а между тем голова ее склоняется, и весь ее облик как будто говорит: «Я страдаю». Но и какую же трудную предстоит ей нести судьбу — быть женою поэта, и такого поэта, как Пушкин!»

Да, ей предстояла горькая, но и великая судьба, судьба Мадонны. И это заветное слово было произнесено, став названием чудесного пушкинского сонета.

«Суровый Дант не презирал сонета»

Сонет — в пушкинском творчестве явление редкое. Из-под пера поэта вышли всего лишь три, и все в 1830 году. Но только одному суждена будет громкая слава: сонет, первоначально именованный Пушкиным «Картина», а лишь затем — «Мадонна», под стать величайшим творениям ушедших эпох.

Есть непостижимые совпадения, некие временные параллели в судьбах гениев. Известно, что Рафаэль не чужд был поэтического вдохновения и сам писал сонеты. Пушкин поистине боготворил Рафаэля, подтверждением чего — его стихи, где столько раз упоминается имя гениального живописца. Александр Пушкин мог позволить себе обратиться к нему, как к равному и живому:

И ты, Харитою венчанный,Ты, вдохновенный Рафаэль?

По странной прихоти судьбы русскому гению было отпущено столько же земного бытия, сколь и великому флорентийцу — ровно тридцать семь лет…

«Любовь удваивает гений» — веровал Рафаэль Санти. Как подсчитать тогда, сколько стихов рождены любовью Пушкина к Натали? И даже, если бы лишь один сонет, истинно поэтический шедевр был вдохновлен ею, одним тем заслуживает она благодарность будущих поколений.

«Мадонна» впервые увидела свет на страницах литературного альманаха «Сиротка» за 1831 год, что издавался «в пользу заведения призрения бедных сирот». Загадочные знаки судьбы. Ныне, зная о грядущей участи детей поэта, невольно видится в том некий потаенный смысл.

«Рафаэлево» трио

В Эдинбург я стремилась давно. Конечно же, была наслышана о древней столице шотландского королевства, не похожей ни на один из городов мира, о величественном замке, возвышающемся на неприступной скале — символе свободы и независимости, великолепных памятниках и садах.

Нет, неслучайно из всех достопримечательностей и музеев славного Эдинбурга, где собрано великое множество исторических красот, более всего я мечтала побывать в Национальной галерее и среди ее бесценных сокровищ увидеть лишь одну картину. Моя настойчивость была вознаграждена: меня ожидало… открытие.

Но для этого нужно было преодолеть искушение особого рода — почти пробежать все залы первого этажа галереи, в которых представлены картины великих мастеров, и каждая обладает особой магнетической силой. И только поднявшись по мраморной лестнице на второй этаж, начать свои «поиски». А мое «музейное» время, исчислявшееся всего двумя часами, неумолимо таяло…

И вот наконец она! «Бриджуотерская мадонна»! Сколько раз я вглядывалась в ее черно-белое изображение, напечатанное в одном из старых журналов, и казалось, знала все до мельчайших штрихов. Но цвет, вернее, чудотворная кисть Рафаэля, вершит чудеса! Перед этим совершенным творением можно поистине простаивать часами.

…Женский лик словно излучает мягкий свет материнства, покойного и счастливого. Тихая, кроткая мадонна. Грацией и нежностью исполнены движения. Необычен и младенец на ее руках. Белокурый, как и мадонна, он, обратив серьезное личико к ее лику, изогнувшись, одной рукой, словно играя, тянет материнскую накидку — так младенца-Христа живописцы изображают крайне редко.

«Пречистая и с ней играющий Спаситель» — в рукописи, в одном из вариантов сонета, сохранилась эта пушкинская строка…

По обе стороны от божественного образа, на стене музейного зала, драпированной светло-зеленым шелком, мерцали драгоценными красками еще два лика Мадонны Рафаэля. Одна из картин — «Святое семейство с пальмовым древом»; на ней младенец, сидящий на коленях мадонны, тянет свои ручонки к Иосифу. Другая — «Мадонна Пасседжио» («Madonna del Passeggio»): святая дева с двумя мальчиками — Иисусом и Иоанном, прильнувшим к ее ногам.

Одна и та же земная женщина позировала великому мастеру! И три ее изображения запечатлены на полотнах Рафаэля! Три лика мадонны, три образа, три ее явления. Та же умиротворенность и чистота линий, те же белокурые волосы, разделенные прямым пробором и уложенные вкруг головы чудесными косами. И даже ее одеяние — платье цвета спелой вишни и бархатная темно-синяя накидка — повторяется на каждом из полотен. Пушкинская мадонна…

Есть, наверное, скрытая символика в том, что «Бриджуотерская мадонна», навеки соединенная с именами поэта и его избранницы, хранится в Шотландии — стране, ставшей родиной их далеким потомкам.

Но, наверное, не менее символично, что старинная гравюра «Бриджуотерской мадонны», найденная в фондах Эрмитажа, украшает ныне музейный кабинет поэта на Царскосельской даче, стены которой помнят счастливые месяцы жизни молодой четы Александра и Наталии Пушкиных.

«Созданье гения»

«Как две капли воды» — не случайное сравнение поэта в письме к невесте, оно — ключевое. Так удивительно похожи его Натали и флорентийская дева, мадонна кисти Рафаэля. Своей идеальной чистотой. Чистотой во всем — в помыслах, поступках. В чертах лица, схожими с божественным ликом, и будущими, скрытыми за тайной завесой времен великими страданиями.