Пешки в Большой игре - Андрей Таманцев

Сергей напомнил полковнику историю СОИ и наконец добрался до нынешней ситуации.

— Ты хочешь сказать, что все это грандиозный блеф на уровне государственной политики?

— А вы разве не сталкивались с подобными вещами раньше? Кому было нужно вводить президента в безвыходное положение? Кто больше всех кричал, что пора кончать с Чечней? Кто убеждал, что там хватит одного полка регулярных войск и батальона танков? Кто составлял ориентировки и подсовывал их во время утреннего доклада?.. Вопросов тьма. Виновных нет, так же как нет сейчас ответов.

— Это было бы слишком невероятно, чтобы быть правдой...

— Я вас очень ценю, товарищ полковник. Вас ценят и люди, находящиеся выше вас по служебной лестнице. При игре в шахматы иногда для достижения победы жертвуют ферзем. И делают это как можно более убедительно.

— Но Джеф, Олег Григорьевич, вся команда спецназа, Круглов... Особенно Круглов.

— Иногда мне становится страшно. Да. Страшно. Может быть, это кризис понимания собственной ненужности?

— Сережа, не мели чепухи. Такими людьми не бросаются. Вас осталось пятеро. Пятеро, которым УПСМ доверяет безгранично.

— УПСМ? Да не УПСМ, а вы лично. И в этой глобальной игре, где на карту поставлены даже не миллионы, а миллиарды бюджетных средств... Да что там бюджет. Безопасность державы. Неужели вы думаете, что наши жизни, сама постановка вопроса, берутся во внимание? Я согласен не просто рискнуть своей шкурой, я поведу за собой ребят. Помните, как Луспекаев сказал: ЗА ДЕРЖАВУ ОБИДНО. Так вот, нам уже давно за державу обидно.

— Ребята в курсе того, что ты мне сейчас сказал?

— В курсе.

— Ну и?..

— Может быть, мы замызгали многие слова, но слово Родина не вытирается, сколь бы часто его ни трепали. Есть понятия растяжимые. Их каждый трактует в силу собственного разумения. Но есть понятия вечные. К ним я отношу слово «Родина». И мои ребята тоже...

— Ну спасибо, ну утешил. Ты хоть понимаешь, что ты мне сейчас сказал? С таким настроением нельзя заканчивать операцию.

— Именно с таким и нужно. Когда человек решает стать военным, он должен себе отдавать отчет в том, что может прийти такое время, когда Родина потребует от него жизнь. Это на гражданке можно еще размышлять. Нам такой роскоши не дано. Только сегодня в наших действиях должно присутствовать одно немаловажное обстоятельство: мы должны твердо знать, во имя чего и в чьих интересах льем свою и чужую кровь.

— Все то, что ты мне сейчас сказал, необходимо осмыслить. У меня сложились довольно неформальные отношения с аналитиками. Попробую подкинуть твою мысль о блефе им. Естественно, никаких бумаг и официальных запросов. Что ж, если ты прав... Ну а коли так, где наша не пропадала.

— Не пропадет, — убежденно сказал Сергей.

Глава восемьдесят пятая

Как только Джеф добрался из аэропорта в Москву, он первым делом позвонил своему человеку, который должен был принять здесь деньги.

— Алло, Олег Григорьевич? — любезно осведомился Джеф.

— Да, — ответили ему.

— Как там наши дела?

— Все в порядке. Деньги у меня.

— Вся сумма?

— Да.

— Очень хорошо. Документы?

— Я распорядился. Фирму прикроют быстро и без хвостов.

— Отлично. Слушайте меня внимательно. Я через двадцать минут буду у вас. Есть еще несколько вопросов к вам. Если все будет в порядке, получите свои деньги и навсегда забудете обо мне. Вам светит спокойная жизнь без нужды и проблем. Только не сделайте ни одной ошибки. Вы меня поняли?

— Да. Но тут обстоятельства несколько изменились.

— В чем дело?

— Речь шла о миллионе долларов.

— Ах вон что?! А вы получили не миллион, а сорок?!

— Это и меняет обстоятельства.

— Ладно, приеду, поговорим.

— Готовься к тому, что потеряешь половину. Это я так тебе говорю, чтобы было о чем подумать дорогой.

— Ждите.

Вот старый пес. Ну ладно, он еще и с ним разберется. Сегодня же разберется, а завтра он уже будет гулять по Монмартру и вспоминать о своей прошлой жизни, как о дурном сне. Безумные властители, жестокие порядки, предательство и кровь — он сам стал частью всей этой действительности. Он стал таким же, как и те безумные и жестокие, отдававшие ему приказы и распоряжавшиеся его жизнью. Разве миллионы долларов и свобода — несправедливая компенсация за это? А ведь его хотели уничтожить. Его хотели оставить без выигрыша! И почти добились этого. Если бы Сергей Пастухов оказался рядом на полчаса раньше, он, может быть, и выиграл бы эту партию в прятки. Но профессия Джефа имеет большое достоинство: она научила его всегда чуть-чуть спешить. Быть впереди. Иначе не выиграешь. Так что Сергей Пастухов, пожалуй, не смог бы успеть, даже если очень бы захотел.

Четыре часа дня. Пора.

Он подошел к проезжей части и принялся ловить машину.

Его согласился подвезти бородатый мужик на сорок первом «Москвиче», а через двадцать две минуты он уже объяснял этому бородачу, где удобнее развернуться. Бородачу пришлось проехать немного вперед, чтобы развернуться, и поэтому к подъезду, где жил Олег Григорьевич, Джеф подкатил через полчаса после разговора по телефону, а не через двадцать минут, как обещал. Но такие мелочи его уже не беспокоили.

Расплатившись с водителем, Джеф неторопливо зашел в подъезд, поднялся на третий этаж и позвонил в дверь. Несколько минут ожидания в давящей тишине пустого подъезда, и вот за дверью зашебуршились.

— Кто? — спросил заметно нервный голос.

— Свои, Олег Григорьевич, открывайте. Дверь отворилась, впуская Джефа внутрь.

— Не беспокойтесь, я один, — хмыкнул Джеф.

В следующее мгновение он увидел перед собой появившуюся откуда-то, словно материализовавшуюся, фигуру Сергея Пастухова. Это было настолько неожиданно, это было настолько неправильно и несправедливо, что Джеф в это самое первое мгновение и замер. А когда пришел в себя, тело его чуть подалось в сторону, а рука едва уловимым движением скользнула в карман шорт, потом обратно, и он нанес удар, в который вложил, казалось, всю свою ненависть.

Сергей среагировал точно так же — он тоже нанес удар. Получилось, как любил повторять Джеф, синхронно — и их кулаки столкнулись в воздухе с резким костяным стуком. Сергей, правда, успел чуть ослабить напор, поэтому его кисть осталась цела, а вот Джеф свою сломал. Но у него даже лицо не дернулось. Он просто завел руку назад и теперь дрался одной левой. Боец он был превосходный. Даже одной рукой он доставал Сергея. Пастухов уже жалел, что начал драку, Джефа можно было просто арестовать. Оружия у того с собой не было. Но это был бойцовский азарт, это было освобождение от ненависти к негодяю. И Пастухов бил, впрочем тоже не пользуясь правой рукой.

Выдох, приглушенный вскрик, стук удара — они били одновременно. Но всего один раз Джеф опоздал. Голова его дернулась назад, руки безвольно замельтешили, и он рухнул на лестничную площадку.

Пастухов уже шагнул к Джефу, чтобы скрутить того, как неожиданно сверху невидимый ими обоими человек выстрелил.

Приподнявшаяся голова Джефа брызнула розоватой жидкостью и гулко ударилась о бетонные ступени.

Когда на лестничную площадку вбежали Док и Голубков, Джеф был уже мертв, а Сергей потирал разбитую руку.

— Серега, охренел?! — воскликнул Док. — Ты что за дуэль-то устроил?

Пастухов промолчал, глядя туда, откуда стреляли.

Глава восемьдесят шестая

— ...Едва ли вы собирались послужить государству, — перебил Олега Григорьевича Голубков, — просто благодаря своей должности вы узнали о тектоническом оружии и решили его продать.

— Да вы что?! — прохрипел Олег Григорьевич. — Не смейте меня обвинять...

— А я не обвиняю, — спокойно пояснил полковник. — Я восстанавливаю ход событий. Ну так вот. Вы решили воспользоваться этим. От своего приятеля Владимира Петровича Круглова, депутата Думы, вы узнали, что террористический интернационал, как его называют, Усамы Бен Ладена давно интересуется тектонической бомбой и готов выложить за нее большие деньги. Тогда вы затеяли свою якобы официальную операцию, поставили во главе ее Джефа. Так было?

Олег Григорьевич ничего не ответил на этот раз.

— Еще пару минут внимания, — попросил Голубков и закончил историю. — А когда мы готовы были выйти на вас, вы просто от страха сдали своего коллегу нам. Впрочем, не до конца. Деньги-то на фирму «Парус» уже пришли?

Седой открыл рот. Но ничего произнести не смог.

— Кстати, Олег Григорьевич, — полюбовался произведенным эффектом Сергей, — а вас не мучила бы совесть, если бы, не дай бог, испытания прошли успешно и Бен Ладен начал бы активно использовать тектоническое оружие, стирая города с лица земли?

Но Олег Григорьевич снова молчал.

— Вот это и есть террористический интернационал, — сказал Пастухов. — Вот он, Константин Дмитриевич, и никакого политического заговора. Просто тот, кто высоко сидит, может позволить себе взять все, что угодно. И берет. Даже то, что не хочет. Из принципа. Это мое...