Падшие боги - Антон Грановский

– Ты не получил приглашения! – крикнул он вслед старику. – Ты упырь! Мертвец! Ты не сможешь туда войти!

Осьмий не остановился. Он приблизился к черному саркофагу и остановился у входа. Было видно, что ему тоже недостает решимости, чтобы шагнуть внутрь.

Послышался шум, словно от жужжания огромного роя пчел, а в следующую секунду из входа в саркофаг вырвались черные клубы дыма. Дым этот стал расти, обволакивать Осьмия, окутывать его черной вуалью, а потом вдруг подхватил Осьмия и поднял его в воздух, как тряпичную игрушку.

– А-а! – в ужасе закричал Осьмий.

Внутри дымчатых клубков засверкали крошечные молнии, словно прожилки золота в черном камне, а затем остров потряс ужасающий раскат грома.

Земля затряслась и заходила ходуном под ногами Глеба. Он отвернулся и побежал к берегу. За его спиной творилось что-то страшное, но он боялся оглянуться. К черту остров! К черту его чудеса! Пусть он уйдет на дно вместе со своим саркофагом. Только бы спастись!

Сердце бешено колотилось в груди. Быстрей! Быстрей! Быстрей!

Глеб перебежал по гнилому мостику через ядовитый ручей и увидел свой плот. Он все еще был на берегу.

Глеб добежал до берега, с разбега влетел в холодную воду, подняв тучи брызг, и запрыгнул на плот. И тут он услышал отдаленный гул.

Глеб вскинул голову на звук и увидел несущийся над озером огромный черный смерч. Волосы встали на голове у Глеба дыбом. По спине пробежала ледяная волна. Рубашка в один миг пропиталась холодным потом.

– Пусть все закончится хорошо, Господи! – крикнул Глеб, перекрывая раскаты грома и гул приближающегося смерча. – Пожалуйста, пусть все закончится хорошо! Помоги мне выбраться из Гиблого места, Господи! Я ничего больше не хочу, только помоги мне выбраться из Гиблого места живым и невредимым! Помоги!..

Гул смерча превратился в яростный рев. Секунда – и все закружилось перед глазами Глеба, смерч настиг его, закрутил вихрем и поднял в воздух.

– Нет! – крикнул Глеб полным ужаса голосом. – Я не хочу умирать!

И вдруг вращение прекратилось. Глеб завис в воздухе, в самом сердце смерча. Вокруг него бешено крутилась пыльная мгла, и сквозь эту мглу он увидел, как далеко внизу промелькнула пепельно-багровая гладь озера, вспыхнули и вновь погасли огни костров, наплыл необозримой черной гущей лес… А Глеб все несся и несся над землей. В глазах у него потемнело от усталости.

– Господи, прости меня за мою слабость… – успел прошептать Глеб, и силы покинули его.

Глеб открыл глаза. На небе сияло солнце. Он огляделся и увидел прямо перед собой каменную арку, отделяющую Гиблое место от остального мира.

Спасен! Смерч пронес его над всем Гиблым лесом и вышвырнул за межу. Вышвырнул, как незваного гостя. Или как ничтожного труса, который не оправдал надежд. Надежд?.. Но чьих надежд?

Глеб сцепил зубы и с трудом поднялся на ноги.

– Чушь это все… – проворчал он, хмуря брови. – И я не трус.

Одежда его была сухой, и чувствовал он себя вполне сносно. Усталость еще давала о себе знать, но голова не болела и ноги не ныли.

Глеб напряг память. Он вспомнил остров, черный саркофаг, редактора Турука, старика Осьмия, который продал душу дьяволу ради того, чтобы вкусить от древа познания, и который, даже превратившись в упыря, не смирил свою гордыню.

Конечно, никакого Турука там не было. Но тогда с кем он разговаривал? Может быть, это был ангел Божий, принявший облик редактора Турука? А может быть – если следовать канонам научной фантастики, – не слишком качественная голограмма, созданная инопланетянами по образу, который они выудили у него из памяти?

Домыслы, догадки… Правду узнать все равно не удастся.

Глеб вздохнул, поправил на плече ружье, повернулся и зашагал к ручью, намереваясь вынуть по пути из бурелома несколько жердин, связать их гибкими ивовыми прутьями, как это делал охотник Громол, и сплавиться вниз по течению – до самого Хлынь-града.

Так он и сделал.

В княжий двор Глеб пришел, как был, – в грязной рубахе, дырявых замшевых штанах, исцарапанный, темный от ушибов и кровоподтеков.

Шагая по деревянной мостовой, он то и дело быстро озирался по сторонам, словно опасался, что из-за дома, дерева или стены выскочит оборотень или волколак. Левая щека его при этом нервно вздрагивала, а в глазах появлялась неизбывная тоска.

Охоронцы при его появлении поспешно скрестили бердыши.

– Кто таков? – грубо спросил один. – И пошто в таком виде к пресветлому князю, бродяга?

Глеб молча уставился на охоронца. Тот не выдержал, отвел глаза.

– Позови кого-нибудь из слуг, – хрипло потребовал Глеб.

Уверенный тон и прямой взгляд Глеба подействовали. Один из охоронцев повернул голову и гаркнул:

– Липок!

По каменному полу застучали каблуки, и вслед за этим во двор терема вышел маленький худой человечек с пронырливым лицом и в дорогом кафтане.

– Чего звал?

– Тут тебя спрашивают! – Охоронец кивнул на Глеба.

Липок уставился на Орлова удивленными глазами.

– Ты кто таков? – спросил он тонким голосом.

Глеб гордо приосанился.

– Скажи князю Аскольду, что чужеземец, которого он называет колдуном, вернулся из Гиблого места и принес княжне пробуди-траву.

– Пробуди-траву?

– Ты что, лакей, оглох? – грозно повысил голос Глеб. – А ну – быстро дуй к князю, если не хочешь, чтобы княжий кат отрезал тебе уши!

Лакей побледнел, повернулся и бросился обратно в терем. Охоронцы посмотрели на Глеба с удивлением и уважением.

Вернулся Липок очень скоро. Улыбнулся Глебу радушной улыбкой и сказал:

– Здрав и славен будь, чужеземец! Князь приглашает тебя в палаты! Следуй за мной!

Он подождал, пока Глеб поднимется на крыльцо, повернулся и затопотал каблуками по каменному полу. Глеб подмигнул одному из охоронцев, усмехнулся и зашагал за лакеем.

Княжьи палаты выглядели довольно скромно. Как-то раз Глеб был в гостях у одного русского олигарха – так туалет в доме олигарха выглядел роскошнее, чем весь княжий терем. Тем не менее здесь было просторно, а стены были довольно искусно разрисованы сценами из каких-то славянских сказок.

У входа в комнату стоял с мечом на поясе и с бердышом в мускулистой руке огромный охоронец.

– Садись здесь! – пригласил холоп и подставил Глебу накрытую ковром скамеечку.

Едва Глеб уселся, как из-за стены послышался встревоженный голос князя Аскольда.

– Где он? Где чужеземец?

Беленые дубовые двери распахнулись, и в комнату вбежал князь Аскольд. За ним грузной, но бесшумной тенью скользнул советник Егра. Князь был высок и статен, однако кожа на его лице была болезненно бледна. В отличие от советника Егры на пальцах у князя не было никаких перстней и колец. Зато на шее у него висела массивная цепь из переплетенных золотых, платиновых и стальных нитей, а на цепи – оправленный в золото черный камень. По-видимому, символ верховной власти навроде скипетра или державы.