Первый контакт - Мюррей Лейнстер

Морпт оказался прав. Я смог продолжать подъем без каких бы то ни было неудобств. Кроме того, по мере приближения к Высотам у меня начала появляться новая информация, которую требовалось обдумать. Два существа — мужчина и женщина, находящиеся в Объекте, — были озадачены тем, что происходит с ними.

— Мы поднялись уже на две тысячи футов, — сказал мужчина женщине.

— Дорогой, не надо лгать мне, я не боюсь, — ответила женщина. — Мне все равно. Я не смогла удержать тебя от этого спуска и решила, что лучше умереть вместе, чем без тебя.

Подобные мысли нельзя назвать слишком умными. Народ с такой психологией непременно вымрет. Но я даже не пытаюсь утверждать, что понимаю их.

Я продолжал подниматься, пока не пришла пора снова проделать рекомендованный Морптом комплекс. Движения, которые я совершал при этом, сильно сотрясали Объект. Существа внутри с отчаянием пытались понять, что происходит. Эти существа не только лишены способности мысленно принимать информацию, но, очевидно, у них также полностью отсутствуют чувства пространства и давления, а также целый ряд инстинктов, столь необходимых нам, шади.

За время моего контакта с их сознанием я не нашел ничего похожего на мысли о Мирных Течениях, когда мы, шади, вообще прекращаем принимать пищу и поэтому инстинкт самосохранения больше не мешает нам свободно общаться ради продолжения рода. Интересно, как может существовать их народ без периодов Мирных Течений, если только вся их жизнь не проходит в подобном состоянии. Но в этом случае, так как никто не принимает пищу в брачный сезон, почему же они еще не вымерли от голода? Их поведение необъяснимо.

Они наблюдали за своими приборами по мере того, как мы поднимались. Приборы — неживые устройства, которые они используют взамен своих несовершенных органов чувств.

— Мы уже на расстоянии четырех тысяч футов от дна, — сказал мужчина. — Одному богу известно, что происходит.

— Как ты думаешь, у нас есть шанс? — с тоской спросила женщина.

— Боюсь, что нет, — горько произнес мужчина. — Мы опустились на восемнадцать тысяч футов. Над нашими головами еще три мили водной толщи, да и кислород должен скоро кончиться… Я жалею, что взял тебя с собой. Если бы только ты была в безопасности!

На расстоянии четырех тысяч футов — не знаю, что это значит, — над Хондой характер фауны изменился. Все живые существа были меньше, и их чувство пространства показалось мне несовершенным. Они узнавали о моем приближении только тогда, когда я нападал на них. Продвигаясь наверх, я хватал их двумя свободными щупальцами. Тела этих существ светились не так ярко, как у небольших созданий, обитающих в Хонде.

Я продолжал свой медленный подъем на Поверхность. Время от времени я останавливался, чтобы проделать упражнения Морпта. Количество газа, которое высвобождалось из моего плавательного пузыря, было большим. Помню, я подумал (несколько иронично, совсем в стиле Морпта), что если шади действительно обладают огромной бессмертной частью своего тела, то центральный пузырь должен быть больше, чем сама Хонда! Существа в Объекте с изумлением наблюдали за своими приборами.

— Мы поднялись на девять тысяч футов, — сказал мужчина ошеломленно. — Мы всплываем из этого провала — самого глубокого в данном районе океана!

Термин «океан» являлся примерным эквивалентом нашего понятия «Вселенная», но тут были некоторые поразительные различия.

— Мы продолжаем непрерывно подниматься, — добавил мужчина.

— Как ты думаешь, может быть, оторвался балласт и нам удастся достичь Поверхности? — спросила женщина с надеждой.

Мысль о «балласте» обозначала нечто прикрепленное к Объекту и позволяющее ему опускаться вниз. Я понял, что если отсоединить балласт, Объект ринется к Поверхности. Подобные соображения могут показаться нереальными, ведь хорошо известно, что погружается абсолютно все, кроме газа. Но я всего лишь передаю воспринятые мной мысли этих странных созданий.

— Нет, балласт ни при чем, — сказал мужчина. — Если бы удалось его сбросить, мы поднимались бы равномерно. На самом же деле через каждую тысячу футов мы останавливаемся и нас трясет чуть ли не до смерти. Нет, мы не всплываем. Нас тащат, бог знает кто и зачем.

Вот это, должен заметить, вполне разумно. Они поняли, что их подъем нельзя объяснить естественными причинами. Мое любопытство возросло, и я попытался выяснить, как эти существа определяют свое местоположение. У них нет ни чувства пространства, ни чувства давления; они ориентируются с помощью приборов — неких артефактов, сообщающих им о подъеме. Поразительно, но они изучали приборы, используя свет, который сами не испускали. Свет тоже исходил от какого-то другого артефакта. И этот искусственный свет был настолько сильным, что позволял отчетливо видеть показания приборов.

Боюсь, что Канф, установивший способность света к отражению (в результате чего он заслужил высокую научную репутацию), будет отрицать возможность создания сильного светового источника, позволяющего видеть другие объекты. Однако продолжу. Ввиду того что я научился понимать не только четко сформулированные мысли дышащих газом существ, но и улавливать их чувства, я узнал, что они способны различать оттенки света, имеющие различные характеристики.

Свет, известный нам, они называют «голубоватым». Для обозначения других оттенков света они используют термин «красный», «белый», «желтый» и так далее. Так же как мы способны отличить твердую скалу от тины по их плотности, они различают предметы в соответствии с видом света, который те отражают. Следовательно, они обладают чувством, которого мы, шади, лишены. Конечно, я знаю, что шади являются высшей формой развития живых существ, но это наблюдение, если оно справедливо, наводит на важные размышления.

Я продолжал медленно двигаться вверх, останавливаясь лишь затем, чтобы выполнить необходимые упражнения и освободиться от газа в плавательном пузыре, когда его расширение грозило стать неуправляемым. Пока я поднимался все выше и выше, мужчина и женщина в Объекте испытывали чувства совершенно необычной природы. Эти чувства были невероятно остры, и я сомневаюсь, что любой из шади когда-либо испытывал нечто подобное. Естественно, чувство, которое они называют «любовь», совершенно непонятно для шади, и его можно ощутить только через восприятие таких вот существ. Их поведение было весьма причудливым. Например, женщина обхватила мужчину своими парными щупальцами и прижалась к нему, даже не пытаясь разорвать его на части.

Мысль о том, что два существа одного и того же вида могут получать удовольствие, находясь вместе, и при этом не делают попыток поглотить друг друга, кроме времени Мирных Течений, совершенно невероятна для шади. Тем не менее я полагаю, что такое поведение является для них нормой.