От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада - Базиль Гарт

Фактически и Модель, и Манштейн начали наступление, используя свои танки для непосредственной поддержки и сопровождения пехоты в надежде, что у них останется достаточное количество боеспособных машин для развития успеха после прорыва обороны противника. Но в данном случае силы оборонявшихся не уступали наступавшим, а заблаговременно созданная русскими прочная оборона позволяла им приберечь значительную часть своих танков для заключительного этапа сражения.

Русские выработали систему управления артиллерийским огнем (немецкие солдаты называли ее «пакфронт»), основанную на создании противотанковых узлов обороны из трех противотанковых опорных пунктов в каждом — 10–12 противотанковых орудий под единым командованием, которые могли сосредоточить огонь на одной цели. Минные поля были расположены таким образом, чтобы направить наступающие танки в зону огня нескольких противотанковых узлов обороны, имевших в глубину до 8 километров. Поскольку каждый залп трех батарей мог предположительно уничтожить один танк, было очевидным, что наступавшие танковые дивизии должны будут понести очень тяжелые потери, прежде чем они смогут достигнуть артиллерийских позиций русских и преодолеть их.

В немецких боевых приказах разъяснялось, что танкам не ставится задача самостоятельно подавить все артиллерийские позиции русских — эта задача входит в обязанность сопровождающей их пехоты, — хотя танкам, конечно, придется вести бой с орудиями, препятствующими их продвижению. Однако немцы грубо просчитались в оценках количества и глубины противотанковых узлов обороны русских, и к тому же противотанковые орудия русских прикрывались пулеметными и минометными гнездами, имевшими строгий приказ вести огонь только по немецкой пехоте и, как правило, в поддержку своих противотанковых батарей.

В результате только к исходу дня немцы получили достаточно полное представление о глубине и мощи оборонительных позиций русских, и к этому времени боевые порядки танковых клиньев серьезно нарушились. Противотанковая артиллерия русских в своем большинстве состояла из стандартных дивизионных 76,2-мм пушек, снаряды которых могли пробить лобовую броню «тигра» лишь с близкого расстояния, поэтому многим из этих гигантских танков удалось преодолеть первый рубеж обороны без существенных повреждений. Следовавшие за ними средние танки Т-IV, однако, понесли серьезные потери, а многие «пантеры» вышли из строя из-за технических поломок или подорвались на минах. Окутавшая поле битвы ночная мгла застала основную массу наступавших войск увязшей среди многочисленных узлов сопротивления, артиллерийских позиций и узких траншей первой оборонительной полосы. Группы «тигров» вклинились в глубь обороны русских. В течение короткой июльской ночи поисковые группы гренадеров пробирались по полю боя в попытке достичь подбитые и изолированные танки, чтобы обеспечить им поддержку; то тут, то там ночную темноту озаряли вспышки осветительных снарядов и ракет, белые пунктиры трассирующих пуль и жаркие оранжевые выплески ранцевых огнеметов — это гренадеры сталкивались с советскими разведывательными патрулями и подразделениями истребителей танков.

В 4 часа утра солнце осветило классическую панораму позиционной войны — казалось, лишь усложнившаяся боевая техника свидетельствует о том, что с 1917 года прошло более трех десятков лет. Гонимые легким западным ветром над полем боя медленно плыли облака коричневатого дыма горевших полей пшеницы и кукурузы и деревенских хат, который смешивался с черной маслянистой копотью догоравших танков; непрерывная дробь и стрекотание пулеметных и автоматных очередей тонули в монотонном гуле канонады советских орудий, пронзительном вое залпов ракетных установок, грохоте разрывов снарядов и бомб; периодически отрывистый высокий звук выстрела 88-мм танковой пушки напоминал о защищавшихся в глубине советской обороны «тиграх». Ценой огромных усилий немецкой пехоте за ночь удалось овладеть главной полосой обороны и нейтрализовать большинство противотанковых опорных пунктов, хотя немало советских пехотинцев все еще оставалось в своих укрытиях, откуда они продолжали вести огонь по немецким саперам, пытавшимся расчистить проходы в минных полях. Немцам по-прежнему никак не удавалось преодолеть вторую столь же прочную полосу обороны русских, артиллерия которой вела прицельный массированный огонь по местам сосредоточения немецких войск. Русские подтянули за ночь значительную часть своих танков и разместили их в заранее оборудованных укрытиях. И хотя передовой рубеж обороны был захвачен немцами, огневая мощь оборонявшихся во второй день битвы была такой же, как и в первый день немецкого наступления. В отличие от русских наступавшие немецкие группировки уже оказались дезорганизованными: шедшие впереди роты «тигров», рации которых непрерывно слали в эфир донесения об обстановке и просьбы о помощи, оторвались от поредевших обрубков танковых клиньев, приводивших себя в порядок и готовившихся к повторной атаке.

Из двух бронированных клешней, которые должны были сомкнуться восточнее Курска, группировка Моделя потерпела неудачу уже в первые дни наступления. Здесь, на северном фасе дуги, во главе танковых клиньев 47-го танкового корпуса наступали 90 самоходных орудий «фердинанд».[176] Так же как «тиграм» дивизий СС на Воронежском фронте, им сравнительно легко удавалось вклиниваться в оборону русских благодаря своей массивной броне. Но через несколько часов после участия их в бою советские пехотинцы обнаружили, что они не имеют пулеметов. Грозные для «тридцатьчетверок» и в дуэлях со стационарными орудиями, «фердинанды» были беспомощными против укрывшейся в траншеях пехоты. Вскоре они оказались отсеченными от сопровождавших их средних танков и один за другим были уничтожены группами советских солдат.

По мнению Гудериана, эти самоходные орудия «не соответствовали требованиям ближнего боя и не были снабжены в достаточной мере даже боеприпасами» (то есть бронебойными и фугасными снарядами). «Положение обострялось еще и тем, что они (“фердинанды”) не имели пулеметов и поэтому, когда врывались на оборонительные позиции противника, буквально должны были стрелять из пушек по воробьям. Им не удалось ни уничтожить, ни подавить пехотные огневые точки и пулеметные гнезда противника, чтобы дать возможность продвигаться своей пехоте. К русским позициям они вышли одни, без пехоты. Несмотря на исключительную храбрость и неслыханные жертвы, пехота дивизии Вейдлинга не смогла использовать успех танков…»[177]

Да и дебют «пантер» оказался не столь грозным, как ожидали. Начальник штаба 48-го танкового корпуса докладывал, что эти танки «не оправдали возлагавшихся на их надежд. Они легко загорались, система снабжения горючим и маслом не защищена, а экипажи недостаточно подготовлены…»

На южном фасе дуги через сутки после начала наступления объединенными усилиями 48-го танкового корпуса генерала Кнобельсдорфа и 2-го танкового корпуса СС обергруппенфюрера Хауссера немцам удалось вклиниться в оборону русских на левом фланге и в центре наступавшей группировки Манштейна. Здесь русские части были оттеснены на 8-10 километров ко второй полосе обороны, проходившей вдоль рек Пена и Березовая, по берегам которых стояли деревушки Завидовка, Раково, Алексеевка, Луханино, Сырцев. За ночь гренадеры сумели очистить от русских южный берег рек, и Гот решил с первыми лучами солнца нанести удар через реку Березовая силами 3-й танковой дивизии и дивизии «Великая Германия». Но ночью разразилась гроза, хлынул проливной дождь, вода в реке вышла из берегов и превратила прилегающие луга в топкое грязное болото. Под покровом темноты русские подтянули артиллерию и танки к развалинам и уцелевшим домам на северном берегу, и обе немецкие танковые дивизии понесли чувствительный урон от прямого огня русских, когда они на рассвете выстраивались в плотные боевые порядки. В течение дня под прикрытием дымовых завес немецкие саперы упорно наводили переправы. Над их головами бушевала яростная артиллерийская дуэль между советскими орудиями и сосредоточившимися танками, сопровождавшаяся непрерывными налетами немецких пикирующих бомбардировщиков, которыми Гот стремился компенсировать нехватку тяжелой артиллерии. К вечеру немцы, несмотря на серьезные потери, так и не смогли продвинуться ни на шаг. В ночь с 6 на 7 июля обе дивизии были оттянуты назад и переформированы. Решительным контрударом русские выбили немцев из Завидовки, и 3-я танковая дивизия была переброшена на левый фланг, чтобы вновь захватить эту деревню и переправиться через Березовую около ее слияния с рекой Пена. 11-я танковая дивизия выдвигалась на рубеж атаки справа от дивизии «Великая Германия» в очередной попытке пробить брешь в обороне противника между деревнями Сырцев—Яковлево. Выполнению этой задачи, по расчетам немцев, должно было помочь дальнейшее продвижение дивизий СС «Рейх» и «Адольф Гитлер», которые на 6–7 километров вклинились в русские позиции на крайнем правом фланге 48-го танкового корпуса.