И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата - Сборник статей

Основываясь на процитированных выше показаниях Надеждина и Болдырева, можно утверждать, что издатель не обманывал цензора, а Болдырев имел возможность ознакомиться (и ознакомился) с полным текстом русского перевода первого «Философического письма». Сам Болдырев признавал, что цензурирование проходило в два этапа. Воспоминания Буслаева основаны на высказываниях прямых свидетелей цензурной истории первого «Философического письма», что, вне всякого сомнения, придает им ценность. Вместе с тем показания и Болдырева, и Надеждина, по сути, противоречат версии Буслаева. Можно было бы с осторожностью предположить, что во время карточной игры – 29 сентября 1836 года – Болдырев ознакомился с содержанием статьи Чаадаева уже не в первый раз30. Однако в своих показаниях Надеждин уверял, что он никогда лично не приносил и уж тем более не читал Болдыреву первое «Философическое письмо», пользуясь посредничеством типографии. Важно, что надеждинская версия событий никак не противоречит показаниям цензора. Для окончательного решения необходимы новые источники.

Надеждин пытался представить цензурную историю 15-го номера «Телескопа» самой обыденной процедурой. Трудно определить, чем руководствовался опытный журналист при публикации откровенно скандального и направленного на масштабную ревизию официальной идеологии николаевского царствования текста, убеждая Болдырева пропустить «невинную» статью. Однако динамика событий, приведших к запоздалому получению цензурного билета на 15-й номер журнала, поддается реконструкции.

12 октября с русским переводом первого «Философического письма» ознакомился попечитель Московского учебного округа граф Строганов и мгновенно оценил все последствия публикации в «Телескопе». Как мы уже писали31, Строганов обратился с Уварову с предложением избежать огласки и урегулировать конфликт внутри Министерства народного просвещения. Как мы предполагаем, поздняя выдача цензорского билета была частью стратегии Строганова.

Билет на выпуск 15-го номера «Телескопа» из типографии был дан в течение недели с 9 по 16 октября. Как мы знаем из письма Строганова Д.П. Голохвастову от 12 октября, попечитель немедленно по прочтении чаадаевской статьи вызвал к себе Болдырева32. В показаниях Надеждина содержится запись, отчетливо говорящая о том, что на момент разговора Болдырева со Строгановым цензорский билет еще не был подписан:...

Больше чем через неделю уже после выхода книжки, кажется 13 Октября, г. Болдырев приехал ко мне в квартиру чрезвычайно расстроенный и объяснил, что он накануне был призыван г. Попечителем, который представил ему в самом ужасном свете вышедшее письмо. Как я и сам был поставлен уже на другую точку зрения относительно этого письма, то вполне разделил его беспокойство. Тогда он вдруг предложил мне: нельзя ли перепечатать этой статьи с некоторыми новыми выпусками и переменами? Я отвечал ему, что отдал бы все на свете, если б мог всю ее уничтожить; но что к несчастию это уже поздо (sic!), потому что книжка везде уже разослана и прочтена. Таким образом, предав судьбу свою воле Божией, мы расстались; и я с тех пор не видал лично г. Болдырева. Помню еще, что в то же последнее свидание г. Болдырев к крайнему изумлению моему сказал мне, что билета на 15 книжку он еще не выдавал, хотя уже, как я имел уже честь выше объяснить, прошло около десяти дней после ее выхода в свет. Такое замедление с его стороны показалось мне очень странно, тем более, что, как сам он говорил при том же случае, книжка выпущена с дозволения его, написанного на чистом экземпляре, который типография, по существующему при периодических изданиях порядку, представляет Ценсору для предварительного одобрения к выпуску. Я приписал это тому же расстройству духа, по которому г. Болдырев предлагал мне перепечатать статью, тогда как это было уже совершенно невозможно и противузаконно. Когда после того выдан билет, и даже выдан ли он и теперь, я не знаю; потому что, как выше сказал, с тех пор с г. Болдыревым не виделся, а о деле этом, как о совершенно постороннем и не касающемся до меня, ни от кого другого не наведывался33.

Сообщение Надеждина, вероятно, в какой-то мере достоверно, поскольку дата встречи Надеждина и Болдырева после разговора последнего со Строгановым – 13 октября – точно соответствует хронологии, выстраиваемой на основе октябрьской корреспонденции Строганова. 12 октября вечером состоялась встреча попечителя и цензора, на следующий день Болдырев переговорил о статье Чаадаева с Надеждиным. Если указанное обстоятельство верно, то не подлежит сомнению, что решение выдать билет было согласовано Болдыревым со Строгановым, если прямо не являлось следствием распоряжения последнего. Вслед за этим Строганов вызвал Надеждина, обсудил с ним третье «Философическое письмо», которое должно было появиться в печати в одном из следующих номеров «Телескопа», и настоятельно просил направить его в духовную цензуру. Парадокс в том, что попечитель стремился придать делу законный порядок, тем самым стараясь как можно быстрее потушить скандал. С одной стороны, Строганов соблюл все формальности внутри московского цензурного ведомства, с другой – в обход предписанных законом правил, не представил министру Уварову официальный рапорт о появлении в печати первого «Философического письма». Таким образом Строганов стремился убедить Уварова оставить решение по делу в компетенции самого министерства34. Добиться этого не удалось, и перипетии цензурной истории 15-го номера «Телескопа» стали объектом пристального внимания Третьего отделения, что в конечном счете и сделало возможным их частичную реконструкцию.

Примечания

1 Строганов писал Уварову п (12) октября 1836 года: «Je suis désolé que pareille publication est paru dans un journal à Moscou…» (РГАДА. Ф. 1278. On. 1. Ед. хр. 173. Л. 53 об.).

2 См. письмо Уварова Николаю I от 20 октября 1836 года (Чаадаев П.Я. Полн. собр. соч. и избр. письма: В 2 т. М., 1991. Т. 2. С. 528–530).

3 См., например, письмо Бенкендорфа Строганову от 29 декабря 1836 года (РГАДА. Ф. 1278. On. 1. Ед. хр. 173. Л. 57–62 об.) и письмо Строганова Д.В. Голицыну от 2 января 1837 года (Там же. Л. 60–60 об.).

4 Стасов В.В. Петр Яковлевич Чаадаев (биографический очерк) // Русская старина. 1908. № 2. С. 284–285.

5 См., например: RoggerH. Nationalism and the State: A Russian Dilemma // Comparative Studies in Society and History. 1962. Vol. 4. № 3. P. 253–264.

6 Доброклонский А. Из писем H.И. Надеждина (Статья. Рукопись) // ГАРО. Ф. 869. On. 1. Ед. хр. 278. Л. 1 об.

7 Нечаева B.C. В.Г. Белинский: Учение в университете и работа в «Телескопе» и «Молве», 1829–1836.М., 1954. С. 371–372, 397–398.

8 «Присутствию Комитета докладываемо было о том, что с 9 по 16 число Октября месяца сего года выданы Г.Г. Ценсорами билеты на выпуск в свет нижеследующих книг, нот и картин, а именно: Г. Ценсором Болдыревым на книгу: Телескоп № 15-й…» (ЦИАМ. Ф. 31. On. 1. Ед. хр. 286. Л. 6 об.).

9 Московские ведомости. 1836. № 80. С. 1612.

10 Библиографическое описание журнала «Телескоп» (1831–1836): Указатель содержания / Сост. Н.И. Наволоцкая. М., 1985. С. 122.

11 Московские ведомости. № 83. С. 1664.

12 «…Рассылка экземпляров № 15 „Телескопа" <…> была намеренно задержана Н.И. Надеждиным и по крайней мере до 20 октября тираж в Петербург не поступил» (Осповат А.Л. Из комментария к текстам Чаадаева (по материалам тургеневского архива) // Сборник статей к 70-летию проф. Ю.М. Лотмана. Тарту, 1992. С. 227).

13 ИРЛИ. Ф. 93. Оп. 3. № 881. Л. 3.

14 В реальности значительное число заседаний Московского цензурного комитета в 1836 году, в том числе те, в ходе которых решалась судьба 15-го номера «Телескопа», прошло под председательством помощника попечителя Д.П. Голохвастова.

15 Там же. Л. 4 об., 24.

16 Там же. Л. 4–4 об.

17 Там же. Л. 3.

18 ЦИАМ. Ф. 31. Оп. 4. Ед. хр. 165. Л. 12.

19 Стасов В.В. Цензура в царствование Николая I. Часть VI // Русская старина. 1903. Т. 113. С. 583.

20 При публикации материалов следствия (Мир Божий. 1905. № 9-12 ;Лемке М.К. Николаевские жандармы и литература 1826–1855 гг. по подлинным делам Третьего отделения собств. Е.И. Величества канцелярии. СПб., 1908) М.К. Лемке выпустил некоторые фрагменты, в частности касавшиеся цензурной истории «Телескопа», поэтому, во избежание неточностей, при цитировании показаний Надеждина и Болдырева мы будем ссылаться на архивный источник.

21 ИРЛИ. Ф. 93. Оп. 3. № 881. Л. 4; далее листы указываются в скобках.

22 Рукописи перевода первого «Философического письма» Болдырев не видел, она была отправлена Надеждиным непосредственно в типографию Селивановского (28).

23 Болдырев привел список тех фрагментов, которые были им исправлены при первоначальном цензурировании: «Места, отмеченные мною карандашом на корректурном листе и лично указанные мною Издателю Телескопа, сколько помню, суть следующие: Страница 276, строки 18–23. Стр. 283, 1–7; 23–28. Стр. 284, 17–25. Стр. 286, 20–22. Стр. 292, 1–5; 19–24. Стр. 293, и-12. Стр. 295, 2–4; с 24-й до конца. 296, 6–9. Стр. 297, 18–24. Стр. 300, 14 до конца. Стр. 301, 1–2. Стр. 302, 6–8. Стр. 304, 24–28» (32 об.). Анализ выделенных Болдыревым фрагментов не входит в наши задачи, более существенен для нас объем предполагаемых исправлений.