НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ... - Сергей ГОРОДНИКОВ

Заслуга церковного православия в революционном рождении великорусского народа была чрезвычайно велика, определяющая. Существенное отличие древнерусской и великорусской народности от великорусского народа выразилось в том, что народность создавалась государственным насилием, военной силой. Тогда как народ в результате Народной революции, которая завершила Великую Смуту, был объединён монотеистическим идеологическим насилием, то есть силой новой духовной и культурной традиции, которая диалектическим образом отрицала прежнюю языческую духовную и культурную традицию философским цивилизационным мировосприятием. В течение Великой Смуты и завершившей её Народной революции в Московской Руси свершилась окончательная политическая победа монотеистического православия над этнической языческой религиозностью, – победа философского нравственного смирения над природными страстями, которые как раз и породили языческое мировосприятие, – победа рационального монотеистического идеализма над религиозным языческим отражением имманентного, внутренне присущего родовым и родоплеменным отношениям, архетипического материализма. Монотеистический идеализм при этом оказывался религией, превращался в религию постольку, поскольку поглощал в себя языческую архетипическую религиозность, которая была следствием и одним из проявлений родового и родоплеменного общественного бессознательного умозрения, необходимого для выстраивания отношений взаимодействия внутри племени.

Победа этнического монотеизма не означала полного уничтожения язычества, она лишь обозначила начало процесса эволюционного отмирания языческих родоплеменных духовных и культурных традиций с бессознательного согласия новых поколений самого русского этноса. И отмирание это происходило по мере смены поколений в эпоху народной Реформацию, которая сменила Народную революцию. Ибо сама по себе Народная революция не могла быстро превратить народность в народ. Она лишь создала условия для ускоренного становления народа в процессе смены поколений, в процессе Народной Реформации. В народных великорусских сказках, которые появились к середине ХVII века и выразили новые, народные духовность и культуру, часто встречались пережитки прежнего языческого мировосприятия. В частности, это проявлялось в самом первом вопросе к молодым героям, который задавали старые люди, помнящие традиции мировосприятия, господствовавшие до Великой Смуты: "А какого ты будешь роду-племени?" Характерно, что сказочный ответ молодых героев имел никак не связанный с сутью вопроса смысл, – молодое народное мировоззрение мыслило уже не собственно родоплеменным, не земляческим происхождением, и даже не родовым, а происхождением сословным и семейным, отражая установление господства семейной собственности. То есть, Народная революция лишь начинала эпоху реформационного становления нового общественного бытия, эпоху, в течение которой уже и родовое общинное самосознание, являясь основанием родоплеменной общественной власти, постепенно вытеснялось у новых поколений семейными отношениями и сословными представлениями, способствуя укреплению народного самосознания, как сословного крепостнического и земледельческого самосознания. Это не значит, что языческое мировосприятие искоренялось полностью. Имеющее языческие корни землячество и влияние родовых общинных отношений, как прямое наследие традиции родоплеменной общественной культуры, которые зародились тысячи и тысячи лет назад с возникновением земледельческой оседлости, в значительных проявлениях сохранялись в России вплоть до семидесятых годов двадцатого столетия, вплоть до полного разрушения великорусской деревни и её культуры. Ибо на них держалось народное земледельческое разделение труда, которое сложилось в первой половине 17-го века.

В духовной основе великорусского народа после Великой Смуты укоренялось философское православие. Именно оно идейно завершило Великую Смуту, переведя её в Народную революцию. Именно оно освятило новую историческую общность, окончательно заменив языческое жречество в родоплеменной традиции общественной власти на сословное священство, обосновало права и обязанности второго и третьего народных сословий, народно-государственные отношения, став тем самым ядром, стержнем великорусского народного мировоззрения и мировоззрения государственной власти. Философское православие было удельно-крепостническим идеологическим насилием, посредством идеалистической философской мифологии освящало общественно-хозяйственные отношения в обстоятельствах, когда производство ресурсов жизнеобеспечения зависело главным образом от производительных сил сельскохозяйственного производства, а главным видом собственности была обрабатываемая земля. Поэтому народно-общественное мировоззрение оказывалось естественно почвенническим, естественно удельно-крепостническим, сословно-феодальным. В этом народном мировоззрении вся хозяйственная жизнь философски идеального, наиболее оторванного от родоплеменных традиций общественных отношений, а потому наиболее подверженного влиянию идеалистических представлений монотеизма города зависела от хозяйственной жизни деревни и по существу через православие была к ней духовно и культурно накрепко привязана.

Народное сословное бытиё резко изменило существо государственных отношений Московской Руси, сделало их устойчивыми на огромных пространствах северной Евразии. Вследствие обретённой устойчивости великорусская государственная власть смогла перейти к действенной внешней политике, а так же к окончательному подчинению порубежных земель с казачьим семейно-родовым хозяйствованием. Под воздействием православия русский народ постепенно проникался имперским мировосприятием, осознавал своё призвание в превращении и других этнических племён в этнические народы, чтобы расширять имперское пространство и делать его устойчивым к любым потрясениям. И главным образом имперское мировосприятие пускало корни в среде военно-управленческого сословия, как оторванного от общинного земледелия, от местных интересов податного сословия. Отличительная особенность русского народного мессианизма от еврейского была вызвана именно этим обстоятельством. Русский мессианизм не замкнутый на себя, не тоталитарный, как у евреев, а имперский, ищущий самоутверждения в авторитете имперского строительства. Это было яснее ясного заявлено в выражении: Москва – Третий Рим, - которое начало прививаться и приобретать особый смысл в московском государстве после падения Константинополя и исчезновения православной Византии.