Тайный огонь - Джонатан Страуд

И земля разверзлась.

На ферме Хардрейкер с самой высокой трубы рухнул первый камень. По всей длине просевших крыш задребезжали, застучали друг о друга черепицы и куски шифера, и этот перестук эхом раскатился по дворам. Со старых дверей слетели засовы и задвижки, и двери распахнулись сами собой с внезапной силой. Жители Фордрейса, которые толпились в центральном дворе, чувствуя себя в безопасности рядом со своими машинами, перепугались и сдвинулись теснее.

— Землетрясение! — вполголоса сказал кто-то.

— Глупости какие! В Англии землетрясений не бывает! — возразила одна из женщин.

— Может, ветер? — слабым голосом предположил высокий, плотный мужчина.

— Надо уходить! — заявила миссис Габриэль из окна полицейской машины. — Это место нас предупреждает.

Некоторые были настолько согласны с ней, что уже распахнули дверцы машин, собираясь сесть и уехать. Но другие выглядели озабоченными.

— Джо и Лью все еще в доме, — сказал кто-то. — Нельзя же уехать без них!

— Почему это нельзя?

— Ну, ты поезжай. А я остаюсь.

Внезапно весь мощеный двор содрогнулся. Вековые камни мостовой, плотно вросшие в землю, там и сям подпрыгивали и наполовину вылезали из своих гнезд.

— Господи Иисусе! Все, с меня хватит, — заявил высокий и плотный мужчина. Он тяжело плюхнулся за руль. — Я поехал. Все, у кого хватит ума, могут садиться ко мне.

Желающих набралось предостаточно, но какой-то молодой человек задрал голову и завопил во все горло:

— Джо! Лью!

Ферма словно отозвалась на зов: со всех сторон ему откликнулось насмешливое эхо. Где-то в большом амбаре с грохотом обрушилась с высоты тридцати футов толстая деревянная балка.

В темном холле фермы мелькнуло что-то белое.

— Это Джо! — крикнула женщина. — Он несет…

Ошеломленная, она осеклась на полуслове. В дверях показался Джо Вернон, запыхавшийся и пошедший пятнами от натуги. За ним шел Лью Поттер. Оба пошатывались под тяжестью своей ноши.

— Крест! — воскликнул кто-то. — Пропавший конец креста!

— Помогите дотащить! — прохрипел Джо Вернон. — А то сейчас уроним!

Десяток рук протянулись ему на подмогу. Джо в изнеможении отошел в сторону. У него за спиной, в темном холле, внезапно что-то загрохотало.

— Боже милосердный! — сказал Лью. — Стены…

Между ними внезапно очутилась миссис Габриэль.

— Его надо отвезти назад! — вскричала она. — Немедленно в церковь! И никаких возражений! Шон, Уильям, чья это машина с дверцей сзади?

— Но как же мальчики? — возразил кто-то. — А вдруг они там?..

— Никого там нет, — перебил его Джо Вернон. — Надо уходить. Немедленно.

Три окна на первом этаже лопнули и разлетелись на осколки. Битое стекло усеяло весь двор. Толпа быстро рассеялась по своим безопасным машинам, спеша отгородиться от рушащейся фермы.

Огонь вгрызался в землю. Там, где стояли окутанные пламенем Майкл и Джозеф Хардрейкер, открылась расселина, откуда валил дым и вырывались огненные языки. Черный стул давно рассыпался пеплом; теперь мистер Хардрейкер висел в пламени, точно брошенная марионетка. Его конечности и голова беспомощно болтались, ноги, казалось, вот-вот уйдут в растущий провал. Майкл стоял на узком выступе, закрыв глаза и опустив голову.

Земля на дне провала превратилась в стекло. Стекло оплавилось, затвердело, треснуло и рассыпалось, опадая вниз, в жаркую бездну. Майкл смотрел в эту бездну. Его зрение сделалось острее, чем когда бы то ни было: он видел алмазы и хрусталь, изумруды и золотые жилы, все на немыслимой глубине и расстоянии.

А прямо под ним лежал в земле дракон. Свернувшийся кольцами, недвижный, заточенный в тесном пространстве. Мальчик воззвал к дракону — но тому нужно было время, чтобы пробудиться от векового сна, и кольца его тела слиплись и срослись.

И Майкл призвал его третьей и четвертой силой. Он поднялся в воздух, увлекая за собой безвольно болтающегося Хардрейкера. «Посмотри наверх! — думал он. — Вспомни небо! Прекраснейший из твоих даров!» Он направил свои мысли вниз, к нагромождению чешуи и колючих гребней. «Посмотри наверх! — взывал он. — Мы наконец вспомнили о тебе!»

Мистер Кливер, замерший на краю круга, почувствовал, что настал решающий момент, и заставил свое изнемогающее воинство совершить еще одно, последнее усилие.

Стивен, который скорчился среди камней, зажимая уши руками, раскрыл рот в беззвучном вопле. Между пальцами у него проступила кровь.

Веревки, которыми были стянуты запястья Сары, почернели и распались от жара. Девушка вскочила на ноги и понеслась прочь от огненного столпа, взметнувшегося до самого неба. Подошвы ее туфель плавились на бегу.

Том помчался вниз, навстречу ей. Копье он держал у самого наконечника, и основание древка колотилось по земле.

В этот момент дракон зашевелился.

Как только он пришел в движение, сила всех тех, что были связаны с драконом его дарами, умножилась многократно. Они долго жили лишь воспоминанием о могуществе змея, ныне же его пробуждение вдохнуло новую жизнь в их тающие души, вызвав головокружение, смятение и одновременно пьянящую радость. Этот эффект был тем сильнее, чем дольше они были связаны с драконом и чем сильнее угасали и увядали их собственные силы, сменяясь смертным покоем их господина. Для Майкла, который был связан с драконом всего-навсего три дня, последствия оказались минимальными: он почувствовал, как будто его слегка шарахнули по голове, пошатнулся в воздухе, но сразу же выровнялся. Пола Комфри повело в сторону, но острота его первого дара усилилась: он мельком увидел под собой ворочающуюся кольчатую тварь и от испуга тут же отключил свое зрение. На Ванессу Соукрофт и Джеффри Пилата это подействовало куда серьезнее. Годы и годы постепенного притупления и угасания разума внезапно обратились для них вспять, и они зашатались точно пьяные. Джорджу Кливеру пришлось тяжелее всего. Он завопил от боли. Ему показалось, будто его вспарывают изнутри; он едва не рухнул наземь, и, поскольку он перестал контролировать происходящее, сила, призывающая дракона, заметалась над горящей травой Ямы в бесцельном экстазе.

А Джозефа Хардрейкера поглотило голубое пламя. Майкл не сумел его удержать, и теперь Хардрейкер корчился над Ямой, окутанный языками пламени, скрывавшими его от глаз тех, кто стоял внизу.

Я иду!

Новые силы ворвались в Стивена неведомо откуда. Боль в голове исчезла, и он, пошатываясь, поднялся на ноги.