Берегитесь Ченов - Джесси К. Сутанто
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ладно, очевидно, мозг просто дал сбой. Мы уже идем по холлу, как вдруг кто-то кричит:
– Стойте!
Я замираю, а затем поворачиваюсь. И то, что вижу, это даже хуже, чем охранники. Нейтан и его родители.
Энни выглядит разъяренной. Да даже Крис выглядит суровым. А Нейтан просто разочарован, что в сто раз хуже, чем если бы он злился.
– Что происходит? – вскрикивает Энни. – Что, черт возьми, это сейчас было? Вы все чуть не убили бедняжку Лилиан.
– Идите в номер первыми, я за вами, – шепчу я четвертой тете, которая кивает и толкает инвалидное кресло вперед, пока родители Нейтана приближаются к нам.
– Нет, нет, – терпеливо говорит ма, – мы спасли Лилиан.
– Я же говорила тебе, ма, это была не стрельба, – бормочу я.
Энни качает головой.
– Вы все были довольно… довольно… – Она пытается подобрать нужное слово, ее глаза сверкают, и она показывает пальцем на мою семью. – Ну, вот эти ваши наряды, эти шляпы…
– А что не так со шляпами? – спрашивает старшая тетя, внезапно вернувшись в полный боевой режим с ее непробивной мощью и силой запугивания.
Энни аж брызжет слюной от гнева.
– О, ради всего святого, посмотрите на них! Они нелепы! Вы же в них просто посмешище!
Это слово пронзает мое сердце, словно кинжал.
– Мам, ты уже перегибаешь, – шипит Нейтан на Энни.
Посмешище. Да, это правда, моя семья разговаривает по-другому и делает массу нелепых вещей, но я всегда понимала причину всех их слов и поступков. Посмешище. Я прокручиваю у себя в голове это слово снова и снова, и оно все больше и больше обжигает меня и приводит в ярость. Думаю, часть меня всегда пыталась скрыть свою семью, потому что я знаю, что другим людям они могут показаться странными. Так что, возможно, я сейчас веду себя лицемерно, испытывая эту ярость, тем более что сама вечно хотела заставить свою семью соответствовать каким-то стандартам нормальности. Я всю жизнь пыталась их неким образом «приглушить».
Но выражения их лиц в тот момент… Я не могу их вынести. Никогда не смогу стереть из памяти это выражение боли на лице мамы. Я свирепо смотрю на Энни.
– Может быть, они и не вписываются в ваше гребаное представление о том, как должен выглядеть мир, но посмешище здесь явно не они.
Энни смотрит на меня, прищурившись. Крис вздыхает и прочищает горло. На секунду у меня появляется надежда. Может, он скажет Энни, что она уже реально переходит все границы.
– Мне очень жаль, Мэдди, но я должен согласиться с Энни. Твоя семья ведет себя очень странно, и я говорю это не для того, чтобы посмеяться над ними, – быстро добавляет он. – Но, честно сказать, их поведение совершенно неприемлемо.
– Да оно нелепо! – выкрикивает Энни.
– Мама, папа, хватит.
Во мне бушует буря эмоций. Злость на родителей Нейтана, в основном за то, что они смеют так говорить о моей семье. Но глубоко внутри сидит еще и стыд. Потому что я знаю, что они правы. Любой обычный человек с улицы, объективно посмотрев на мою семью, подумал бы, что они реально нелепая компашка. И мы провели весь этот день, делая совершенно нелепые вещи. Вещи, которые в данных обстоятельствах вполне понятны – тем, кто в курсе, по крайней мере, – но необъяснимы для обычных людей со стороны, которые понятия не имеют, что у нас происходит. И даже без всего этого мафиозного переполоха мою семью сложно понять и принять. Я знаю это, понимаю, но все же. То, что родители Нейтана накинулись на них с такой злостью и презрением, уже слишком.
– Слушай, давай, пожалуйста, просто поговорим? – просит Нейтан, понижая голос.
– Ах да, вы, дети, поговорите, ладно? – восклицает ма, прежде чем я успеваю ответить. – А мы пошли. Все, тудлс, покасики!
– И прекратите так разговаривать! – огрызается Энни.
– Не отчитывайте их, они сами знают, как им разговаривать, – огрызаюсь я в ответ. Как только эти слова срываются с моих губ, я тут же замолкаю. Черт возьми. Что я только что сделала?
– Мэдди, ты не можешь так разговаривать со старшими, – восклицает ма с выражением абсолютного ужаса на лице. – Давай, живо извинись.
– Извините, – немедленно говорю я. Слова просто вылетают автоматически. Я не смогла бы остановить их, даже если бы попыталась.
– Тебе не нужно извиняться, – вздыхает Нейтан. – Мам, ты ведешь себя просто ужасно.
– Нейтан! – вскрикивает моя мама. – Ты не можешь так разговаривать со своей мамой, ни в коем случае!
Нейтан и Энни в замешательстве смотрят на ма.
– Но я защищаю вас, – медленно говорит Нейтан.
– Неважно, ты не можешь говорить такие вещи родителям, – строго добавляет старшая тетя.
Вторая тетя кивает, сжав губы в тонкую линию.
– Мэдди, ты ставишь нас в неловкое положение, разговаривая так со свекровью.
Я сдаюсь. Ну конечно, вот что их объединяет. Энни может вести себя настолько ужасно по отношению к ним, насколько захочет, и они воспримут это спокойно, но горе постигнет любого представителя молодежи, кто осмелится перечить Энни.
Я вздыхаю, стиснув зубы.
– Ты права, конечно. Простите, Энни.
Мама так выпучивает глаза, что, кажется, они вот-вот вывалятся.
– То есть простите, эм… мама, – выдавливаю я.
Ма расслабляется, гордо улыбаясь мне.
– О, все в порядке, ты можешь продолжать называть меня Энни, – говорит Энни, явно чувствуя себя неловко.
– Нет! – рявкает старшая тетя. – Невозможно. Нет, она так не может.
Вторая тетя кивает головой в знак согласия.
– Не может, нет. Тидак болех.
– Это неуважительно, – объясняет им ма. – Как может молодое поколение называть нас по имени? Невозможно. Нет, я не могу такое позволить.
Энни вроде как улыбается, но эта улыбка скорее походит на гримасу. У нее в голове, видимо, полнейший диссонанс, и абсолютно понятно почему. Всего несколько минут назад они чуть ли не подрались, а теперь моя семья вдруг начинает защищать ее.
– Я думаю, будет лучше, если мы все пойдем спать, – вмешиваюсь я. – Как говорится, утро вечера мудренее, завтра уже спокойно сядем и поговорим. – Плюс, до меня только доходит, что я не знаю, где Стафани и ама. Мне нужно срочно избавиться от своей семьи и семьи Нейтана и как-то разыскать Стафани.
Энни и Крис медленно кивают.
– А мы можем поговорить сейчас? – спрашивает Нейтан. – Только ты
