Изгнание из Эдема Книга 1 - Патриция Хилсбург

— Она не выйдет за вас, пока у вас в кармане пусто, и гуляет ветер, — Фархшема обрадовало это обстоятельство, что не понравилось Патриции.

— Может, еще все образуется, — с надеждой сказала она и прижала к себе локоть Фархшема.

Но Стэфани пошевелила красивой туфелькой и оценивающе посмотрела на доктора. У нее перед глазами возник Амаль, грустно улыбнулся и исчез.

— А почему бы и не выйти мне замуж за доктора? — вдруг как бы сама себе сказала Стэфани.

Доктор сидел, занятый своими мыслями, как будто не его решалась сейчас судьба. Потом что-то сообразил и уставился на Стэфани:

— Вы что-то сказали, леди?

— Я решила выйти за вас замуж.

— Но я не выполнил ваши условия.

— Это не совсем так.

— А как?

— Из этого изобретения, вероятно, уже сделано десять раз по пятьдесят тысяч. Доктор, покрыв моими деньгами неотложные расходы вдовы, косвенным образом вложил их в изобретение. И проявил при этом исключительные деловые способности. Верно, мистер Сэдверборг? Стэфани улыбнулась Сэдверборгу.

— Безусловно, — быстро согласился Сэдверборг и с уважением посмотрел на доктора.

— Вы так считаете? — удивился доктор.

— Да.

— Объясните, почему?

— Вы выжали деньги из премьер-министра, а это ох как не просто, даже если вы ставили ему клистиры. Вы выжали деньги из императорского металлургического концерна. Вы устроили как нельзя лучше дела вдовы — разве этого мало, чтобы быть деловым человеком? Вы не согласны со мной?

— Это было непросто, но… — А что вас смущает?

— Я не устроил свои собственные дела.

— Что вы имеете в виду?

— Никому не секрет, уважаемый Сэдверборг, что я задолжал за стол, — грустно сказал доктор.

Стэфани улыбнулась, как улыбается мать, глядя на провинившегося ребенка.

— Что вы смеетесь, сударыня? Это очень грустно.

— А мне смешно.

— Над чем вы смеетесь?

— Над вашей проблемой.

— Разве долги это не проблема?

— Проблема, конечно, но не такая, чтобы опускать голову ниже плеч.

— Вы не знаете, что такое долги, вот вам и смешно, — доктор озабоченно почесал затылок.

— Ну, дружище, вы и насмешили меня, — громко захохотал и положил ногу на ногу вконец развеселившийся Фархшем, поправляя на себе курточку гребца.

— Не понимаю, чем я так вас насмешил?

— Пусть скажет Стэфи.

— Ладно, Джонни, я скажу, что задолжала своим поставщикам продуктов за два года.

— За сколько?

— За два года.

— И что?

— Поставщики меня уведомляют, что вынуждены прибегнуть к вмешательству властей, чтобы стребовать с меня деньги.

— И что будет?

— А ничего. Когда власти проверят все счета, и я удостоверюсь, что там нет ничего лишнего, вот тогда и разберемся.

— А почему вы не платите сразу?

— Потому, что когда деньги у меня на счету, то они приносят доход мне, а не кому-нибудь другому.

— Вот видите, — вдруг вмешался Блэкфорд, — это самая скаредная женщина в нашей стране.

— И потому, самая богатая, — весело добавила Стэфани. — Мистер Сэдверборг, я решила выйти замуж за этого врача, установите его имя и подготовьте все, что полагается.

Блэкфорд пошевелился в своем кресле и решил быть милосердным. Он обратился к доктору с сочувствием.

— Смотрите, доктор, — брюзгливо сказал он. — Выходя за вас замуж, она нарушает супружескую верность. До вас она флиртовала со мной, возила меня за город и подавала надежду, что я заменю ей Джона Фархшема.

— И что же?

— Посмотрите, что она со мной сделала! Она и с вами сделает то же самое, когда ей понравится очередной мужчина.

Врач в первый раз внимательно посмотрел на Эндрюса Блэкфорда и повернулся к Стэфани. Его карие глаза заблестели, в них хитринка мешалась с лукавинкой.

— Что вы на это скажете, мадам?

Стэфани уловила лукавый блеск в глазах доктора и ответила в том же духе:

— Что вы должны научиться не упускать удачу.

— А кто этому может обучить?

— Я.

— А как насчет измены?

— Я не позволю вам мне изменять. Я потерплю и, видимо, мне придется примириться, что у меня будет постоянная соперница, — весело журчал голос Стэфани.

— Боже, она уже предполагает соперницу, — с удивлением сказала Патриция, обращаясь к Фархшему.

— Хотел бы я на нее взглянуть, — тихо хихикнул Фархшем.

Стэфани оттолкнула ногой высокий стул, чтобы лучше видеть лицо Фархшема и спросила, взглянув через плечо доктора:

— Кого ты хочешь увидеть, Джон?

— Твою соперницу, когда ты выйдешь замуж за доктора.

— Вы ее предполагаете уже? — осмелев подала голос и Патриция.

— Она у меня уже есть, — весело подтвердила Стэфани и взглянула на доктора, который радостно прищурился на любопытных.

— Давайте им не скажем, — засмеялся и доктор, — пусть догадаются сами.

— Она все равно вас бросит, а тем более не потерпит никаких соперниц. Вы в ней жестоко разочаруетесь, доктор. Я вас предупреждаю. Блэкфорд приподнял свой безвольный подбородок и с вызовом посмотрел на доктора.

Стэфани с презрением взглянула на Эндрюса Блэкфорда, и в ее глазах мелькнуло неприкрытое отвращение, но, возможно, и не к нему, а к себе, что позволяла этому ничтожеству волочиться за собой.

— Этот разочарованный старый волокита пытается запугать вас моей неверностью. Но он никогда не был женат, а я была замужем и говорю вам: ни в одном, даже самом счастливом браке не бывает так, чтобы супруги не изменяли друг другу в мелочах тысячу раз на дню. Начинается с того, что вам, кажется, будто у вас всего один муж, а у вас, как выясняется, их целая дюжина, в одном лице. Рядом с вами оказывается человек, которого вы ненавидите и презираете, хотя связаны с ним на всю жизнь; однако, еще до конца завтрака этот дурак говорит вам что-нибудь приятное и снова становится мужчиной, которым вы восхищаетесь, которого вы любите. А между двумя этими полюсами, вы проходите тысячи этапов — с другим мужчиной или с другой женщиной на каждом из них.

— А вы философ!

— Это не философия, доктор, а жизнь.

— Жизненный опыт в семейной жизни не пригодится. Вы знаете женщин, а мужчина — это особое мышление и…

— Для мужчины все женщины воплощены в его жене: она дьявол во плоти, она заноза в его теле, ревнивое чудовище, нуда, неотступный сыщик, скандалистка, мучительница.

— О, ты так, оказывается, все правильно понимаешь, а я и не знал! — опять захохотал Джон Фархшем.

— Это было мое место в твоей жизни, и я его передаю той, которая станет твоей женой, а не любовницей.