Голливудский зоопарк - Джеки Коллинз

– Я его уже видела, – сказала она, – только вот где? Он мне не нравится. Надеюсь, ты от него скоро избавишься.

На следующий день Чарли выдал Герберту сто долларов в качестве премии и отправил назад к Клею.

Клей, не нуждавшийся более в услугах водителя, уволил Герберта, вручив ему месячный оклад.

Прошла почти неделя, прежде чем Филлипа вспомнила, где она видела его.

– Это произошло как-то вечером, несколько месяцев тому назад, на побережье. Он ехал в большом черном автомобиле и посадил эту девушку. Я не знала ее, но мы трепались все вместе. Она нуждалась в деньгах. Этот дегенерат увез се, а на следующий день она была найдена в горах мертвой.

Чарли недоверчиво рассмеялся.

– Ерунда.

– Почему?

Ее лицо было напряженным, серьезным.

– Это был он, я уверена.

– Послушай, дорогая, это похоже на плохое кино. Если бы все действительно было настолько серьезно, ты бы вспомнила его раньше.

– Думаю, нам следует что-то предпринять. Чарли засмеялся.

– Что ты имеешь в виду? Предлагаешь мне позвонить Клею и сказать: «Эй, насчет твоего шофера – Филлипа сейчас вспомнила, что она видела, как несколько месяцев тому назад он посадил к себе в машину девушку, которую потом нашли убитой?»

– Я не выношу, когда ты иронизируешь – ты становишься похожим на мою мать. Она знала, как уязвить его.

– Хорошо, если это сделает тебя счастливой, мы позвоним в полицию. Выяснится, что дело было раскрыто на следующий день, и этот – как его – Герберт – вчинит тебе огромный иск.

– Забудь об этом, Чарли.

44

Через неделю после своего возвращения в Голливуд Клод позвонил Санди. Она с трудом скрывала свою боль и обиду.

– Я был очень занят, – пожаловался он.

– Ты не получал моих сообщений? – спросила Санди.

– Приезжай ко мне в отель сегодня вечером. Мы пообедаем, и я все объясню.

– А ты не хочешь приехать ко мне и увидеть Жан-Пьера?

– С ним ведь все в порядке, да?

– Конечно.

Она закусила губу, испытывая одновременно любовь и ненависть.

– Но я думала, ты захочешь увидеть его.

– В другой раз, – резко произнес он. – Сегодня я хочу поговорить с тобой. Жду тебя к восьми.

Он опустил трубку; растерянная Санди разозлилась на него. Она понимала, что умнее всего было бы вернуть Клоду ребенка и оборвать отношения с французом. Они решила быть умной.

Клод открыл дверь своего «люкса». Он был во всем черном. Очки с затемненными стеклами прикрывали ею глаза. Клод курил короткую черную сигарету.

Как он похож на французскую кинозвезду, – подумала Санди. Неотразимо обаятельное, почти безобразное лицо, длинное поджарое тело. Она почувствовала, что ее решимость начинает таять.

Его привлекательность, напомнила она себе, чисто физического свойства. Она с самого начала имела дело лишь с его телом, и не более того. Ничего другого он ей не давал.

– Привет.

Он небрежно чмокнул ее в щеку. Она нервно поправила рукой прическу, не желая расслабляться.

– Здравствуй, Клод, ты хорошо выглядишь.

Все, что ей хотелось сказать, прозвучало бы как обвинение, поэтому она помолчала. Она собиралась выпить, поболтать немного о пустяках, затем обсудить, когда Жан-Пьер вернется к отцу – без драмы и эмоций.

– Твои груди уменьшились, – заметил он, самоуверенно проведя по ним рукой.

Она возмущенно отпрянула. Охваченная внезапной слабостью, Санди поняла, что одно его прикосновение пробуждает в ней желание. Она знала, что и ему это известно.

Что изменится, если она в последний раз переспит с ним? Мужчины всегда поступали, как Клод. Она – взрослая женщина; нет ничего дурного в том, что она нуждается в сексе.

Словно прочитав ее мысли, Клод сказал:

– Давай сначала потрахаемся, а после поговорим. Он уже начал снимать с себя черную шелковую «водолазку».

Санди заколебалась. Ей очень хотелось найти в себе силы сказать «нет».

Обнаженный Клод, стоя перед Санди, резким движением расстегнул ее тонкий пояс из крокодиловой кожи.

Она не двигалась, пока он снимал с нее одну вещь за другой. Наконец вся одежда Санди оказалась на полу.

Он повалил Санди на ковер и овладел ею. Его руки и губы были жесткими, безжалостными.

Она молчала, слушая поток французских и английских непристойностей. Они пугали девушку, напоминая о письмах, которые она получала.

Ее тело отвечало на его грубые ласки, но душа не участвовала в происходящем. Санди как бы оставалась сторонним наблюдателем.

Позже, когда Клод отправился в ванную, она свернулась в клубочек на полу, чувствуя боль его укусов и царапин. Почему она по-прежнему любит Клода так сильно?

Он появился в прекрасном настроении. – Ты изменилась, – заметил он. – Стала лучше. Кто тебя учил?

Ее оскорбило, что он не испытывал ревности, считая, что она была с другим мужчиной.

– Я хочу, чтобы ты снялась в моем фильме, – внезапно заявил Клод. – Ты, возможно, плохая актриса, но я – режиссер, который способен тебе помочь. Я не верю в ложную скромность. Если ты будешь работать у меня, ты станешь известной актрисой. Я создам тебе имя. Но тебе придется полностью отдать себя в мои руки. Ты должна жить, думать, дышать, как Стефани.

Она читала сценарий. Знала, что справится с ролью, но не предполагала, что он предложит ей сыграть Стефани.

Она посмотрела на него долгим задумчивым взглядом, потом кивнула.

– Спасибо, Клод, я уверена, ты об этом не пожалеешь.

Предстоящая встреча с Клодом Хассаном не радовала Кэри. Она считала негодяем человека, способного так обращаться с Санди. Она также скептически оценивала возможности Санди в отношении этого фильма. Ее ли это роль? Прочитав сценарий, Кэри испытала сомнения. Санди была слишком молода и красива. А главное, справится ли актриса со столь сложной задачей? В фильме присутствовали откровенные сексуальные сцены. С американским режиссером они не представили бы проблемы, но кто знает, чего потребует от актрисы Хассан?

Санди не позвонила утром. Она ни в чем не сомневалась. Она будет сниматься, и все. Кэри пришлось настоять на том, чтобы Клод немедленно прислал сценарий в ее офис, поскольку он хотел решить все вопросы с контрактом и гонораром сегодня днем.

– Соглашайся на все, – сказала Санди. – Я должна сняться в этом фильме.

Кэри была бы гораздо счастливей за Санди, если бы актриса приняла решение работать с Джеком Миланом, И вдруг эта бомба – первый американский фильм Кю да Хассана.

Он настоял на том, чтобы встреча с Кэри прошла в его «люксе», хотя молодая женщина предпочла бы принять его в своем кабинете.

Дверь открыла секретарша – типичная безработная актриса, умевшая печатать. Она предложила Кэри сесть и удалилась в спальню.