Голливудский зоопарк - Джеки Коллинз

Дверь открыла секретарша – типичная безработная актриса, умевшая печатать. Она предложила Кэри сесть и удалилась в спальню.

Кэри полистала экземпляр журнала «Фильмы и киносъемки».

Вскоре секретарша вернулась, переодевшись в бикини. Взяв со стола бумаги и произнеся: «Сейчас мистер Хассан выйдет к вам», она выскользнула из номера.

Прежде всего, внимание Кэри привлекли глаза Хассана. Это были глаза человека, который добился успеха, но на пути к нему совершил многое. Затем она разглядела его целиком, и внезапно поняла, почему Санди потеряла голову.

– Хотите выпить? – спросил он.

Она отказалась. Он не счел нужным представиться или дать понять Кэри, что знает, кто она, и это рассердило ее. Ерунда, он, конечно, знает, кто она.

Он развалился в кресле напротив Кэри и уставился на нее.

Она попыталась перехватить инициативу, овладеть ситуацией.

– Я не уверена, что эта роль подходит для моей клиентки, – сказала Кэри.

– Я – тоже, – перебил ее он. – Она, вероятно, плохая актриса, но это не будет иметь значения, когда она окажется в моих руках. Я знаю, чего я хочу, и готов рискнуть. Эта картина сделает ее актрисой.

– Она уже актриса. Я могу хоть завтра подписать кучу контрактов, которые надолго обеспечат ее работой. На Санди большой спрос.

– Все, что она делала, – это коммерческое дерьмо. Я превращу грудастую диву в актрису.

– Я не могу спорить, – сухо сказала Кэри. – Как вам известно, Санди уже приняла решение. Ее цена будет высокой, плюс обычные условия – она должна будет одобрять все кадры и материалы о ней, публикуемые в прессе, никаких сцен с обнаженной натурой, ничего…

– Не тратьте ваши силы. Мы заплатим ей пятьдесят тысяч долларов; она заключит контракт лично со мной. Если я захочу, чтобы она повисла голой на люстре, она сделает это. Ни о чем не беспокойтесь, просто скажите Санди, она согласится.

Он подошел к столу и взял какие-то бумаги.

– Вот контракт. Я хочу, чтобы он был подписан и возвращен сюда завтра.

Кэри, которую трясло от возмущения, поехала на студию.

– Ты не должна соглашаться, – сказала она Санди, когда актриса покинула съемочную площадку. – Он не заплатит тебе твою цену и не примет особых условий. Ты полностью окажешься в его власти. Он может погубить тебя.

– Успокойся, он меня не погубит. Ты видела его фильмы? Он гениален.

– Но деньги… Если ты сбросишь цену, тебе это повредит. Я знаю, что добьюсь для тебя хорошего гонорара у Милана, и, возможно, даже процент от прибыли. Я…

– Не трать зря силы, Кэри. Я люблю тебя и ценю все, что ты для меня делаешь, но, нравится тебе это или нет, я должна сняться в фильме Клода.

Кэри вздохнула.

– Этот человек имеет над тобой какую-то власть. Я знаю, за какое место он тебя держит. Оно находится между ног.

– Ты ошибаешься, дело не в этом. Наберись терпения и не спорь со мной. Я знаю, этот фильм – для меня. Если я ошибаюсь, – она мягко улыбнулась, – я уйду из кино.

45

Лина, шведская «звездочка», вчинила Чарли иск на три миллиона долларов.

– Она получила всего лишь пару ссадин, – изумленно сказал он своему адвокату.

– В иске упомянуты травма позвоночника, постоянные головные боли, рана ноги и нарушение зрения.

– Почему бы ей не добавить сюда и сломанную шею? Господи, эти алчные потаскушки просто несносны!

– Конечно, вы не понесете ущерба. Страховка все покроет. Буду держать вас в курсе.

– Большое спасибо.

Он закончил сниматься в фильме и жил в арендованном доме в Палм-Спрингс с Филиппом.

Врач рекомендовал ему отдохнуть и не напрягаться в течение нескольких месяцев. Он не представлял, как ему удастся выполнить это предписание, потому что после одной недели без работы он уже сходил с ума.

От Филлипы было мало пользы. Она находилась рядом с ним, и этим их отношения исчерпывались. Они не занимались сексом. Это была странная дружба. Если девушка и раскрывала рот, то лишь для того, чтобы прокомментировать какое-нибудь бедствие, случившееся где-то на земле.

Он часто спрашивал себя – почему она ничего не делает, если принимает все так близко к сердцу? Она с удовольствием жила с ним среди той роскоши, которую она всегда критиковала…

Все его дни проходили одинаково. Подъем в девять, зарядка, сауна, плавание. Затем он читал газеты у бассейна, пока прислуга подавала ленч, после которого Чарли спал наверху. С четырех часов до обеда, начинавшегося в семь вечера, он возился со стереосистемами или фотокамерами.

Филлипа неохотно соглашалась исполнять роль его фотомодели. Ему приходилось вытаскивать ее из кресла чуть ли не силой. Это вызывало у Чарли смех. Как сильно отличаются обычные девушки от актрис! Актрисы были счастливы позировать до бесконечности, менять наряды, выражения лиц, прически; они шли на все, лишь бы роман с объективом продолжался.

Чарли вспомнил один день, когда он начал фотографировать Динди рано утром; она с радостью позировала до восьми часов вечера. За это время она сменила сорок туалетов!

После обеда Чарли обычно смотрел с Филлипой телевизор; они курили «травку».

Чарли сожалел о том, что он не обладал каким-нибудь созидательным творческим даром, литературным или художественным. Его таланты были исключительно артистическими.

Он никогда в жизни не выглядел так хорошо – Чарли был стройным, загорелым, обрел отличную форму.

Он проводил много времени у телефона, разговаривая с детьми или болтая с лежавшим в больнице Джорджем, старался подбодрить его. Побеседовал с Лорной, которая явно испытывала смущение после письма, написанного ею, когда она не была уверена в том, что он выживет. Их разговор был коротким и бессмысленным.

Счастлива ли она? – подумал Чарли. Или же скучает по радостям их совместной жизни? Хотя какие у нее были радости? Это он вел полноценную жизнь. Она постоянно сидела дома с детьми.

Несомненно, второй брак Лорны был более удачным, чем его. Возможно, ему следовало сделать Динди беременной, это могло заставить ее угомониться. Но как сделать беременной девушку, которая пользуется диафрагмой и одновременно принимает пилюли?

Его завалили приглашениями на вечеринки, обеды, пикники, но Чарли предпочитал затворничество, а Филлипа явно не была светским мотыльком.

Он подсознательно ощущал, что их дружба ничего не дает им обоим. Она, похоже, исключила из своей жизни почти все, и если Чарли заполнял день мелкими делами, то Филлипа, появляясь утром, садилась в шезлонг и дремала до вечера.

Оставалась проблема секса. Филлипа не хотела совершить вторую попытку, а Чарли не желал навязывать себя ей, однако ситуация осложнилась. Набирая силы после аварии, он испытывал все большую потребность в женщине.