Прелюдия к убийству. Смерть в баре (сборник) - Найо Марш

– Я – вам?

– Именно. Если вы вытянете и приложите к мишени руку, я обведу ее стрелками.

– Правда? Если так, то можно предположить, что вы явились к нам прямиком из волшебной сказки. Но я в волшебство не верю, поэтому меня гложут опасения за судьбу моей несчастной конечности. Пока, по крайней мере. Видимо, я еще недостаточно выпил эля, которым нас столь любезно угостил мистер Помрой.

Уочмен вытянул руку и некоторое время ее рассматривал. Потом, вздохнув, произнес:

– Никак не могу решиться, знаете ли. Но был бы не прочь посмотреть, как вы это делаете. Может, в другой раз? Кстати, хотел вам сказать, что, будучи добрым консерватором, не могу одобрить вашу щедрость в отношении боевой организации ЛДК. С кем прежде всего она собирается воевать?

Прежде чем Ледж успел ответить, в разговор вступил Уилл Помрой.

– С капиталистами и их прислужниками, мистер Уочмен, – быстро произнес он.

– Неужели? Стало быть, мистер Ледж тоже боец пролетарского фронта?

– И не просто боец, а секретарь и казначей Левого движения Кумби.

– Секретарь и казначей… – с удивлением протянул Уочмен. – Ответственная работа, не так ли?

– Точно так, – подтвердил Уилл. – И эту ответственную работу выполняет за всех нас чрезвычайно ответственный человек, который отлично играет в дартс и в данный момент сидит рядом с вами.

Ледж не стал комментировать эти слова, а поднялся с места и прошел к камину. Уочмен не спускал с него глаз. Кьюбитт же отметил про себя, что у Люка, несмотря на проигрыш, вновь поднялось настроение. Складывалось впечатление, что это он, а не Ледж выиграл пари, причем такое, где ставки были куда выше, нежели несчастные десять шиллингов. И вновь в голове у Кьюбитта появилась совершенно невероятная мысль, что Уочмен и Ледж только что обменялись выстрелами, и именно Уочмен попал в цель.

– А что думаете по этому поводу вы, Абель? – неожиданно спросил Уочмен у старика. – Или тоже собираетесь перекрасить «Плюмаж» в красный цвет?

– Я, сэр? Ну нет. Я не разделяю революционные идеи Уилла, и он знает об этом. Но мы с ним договорились не спорить на эту тему. А также не выносить ее на обсуждение постояльцев – симпатичных молодых людей, приезжающих сюда отдохнуть. Другое дело – игра в дартс. На этом поле все могут воевать сколько им заблагорассудится, не нарушая при этом никаких законов. Что же касается Уилла, то, скажу вам по секрету, ему просто нравится командовать. Еще в детстве он любил отдавать команды столам и стульям: «Стройся! Равняйсь! Смирно!» От того-то, наверное, и подался в левое движение. Потому что может там командовать. Как в детские годы.

– Меня поражает твоя невосприимчивость к любым разумным доводам, отец, – со злостью высказался Уилл. – А еще глупость, косность и узость кругозора. Что ж, некоторые люди нарочно закрывают глаза, когда не хотят замечать очевидного. Того, в частности, что мы работаем не для себя, а во благо всех людей.

– Красиво сказано, сынок. И идеи твои тоже красивые, во всяком случае, на первый взгляд. Но скажи мне одну вещь: ну построишь ты всех нас в одну шеренгу, а дальше что? Какая у тебя цель? За что нам бороться? – спросил Абель Помрой.

– Как за что? За народное государство, за всеобщее равенство…

– За равенство в бедности – ты это имеешь в виду?

– Ну, это старая песня, – произнес стоявший у камина Ледж. – В сущности, игра слов – и не более того.

– Игра слов? – переспросил Уочмен. – Но вы, насколько я знаю, призываете к уничтожению частного предпринимательства…

– Простой человек, – разгорячился Уилл Помрой, – будет отстаивать общественные интересы с не меньшим пылом, нежели современный буржуа отстаивает свои мелкоэгоистические собственнические. Дайте только этому человеку шанс. Научите его думать. Народ…

– Опять «народ»! – воскликнул Уочмен, перебивая Помроя-младшего и буровя взглядом спину Леджа. – А что вы, собственно, подразумеваете под этим словом? Пестрое собрание люмпенов, живущих на случайные заработки и готовых пойти за любым говоруном, способным задурить им головы красивыми сказками?

– Это не аргументы, а какой-то поток лживых инсинуаций! – с раздражением выкрикнул Уилл.

– Замолчи, сын, – сказал Абель. – Надоело.

– Он здесь ни при чем, – произнес уже более спокойным голосом Уочмен, продолжая тем не менее гипнотизировать взглядом спину Леджа. – Это я затеял дискуссию. Просто мне хотелось узнать, что думает мистер Ледж относительно частного предпринимательства. Ведь он – ваш казначей, и…

– Подожди минуточку, Боб, – перебил Люка Уилл, заметив, что Ледж начал поворачиваться лицом к собравшимся. – Мне не нравятся намеки, которые вы себе позволяете, мистер Уочмен. Боб Ледж – известный в Кумби человек, хотя и отсутствовал здесь какое-то время. Около десяти месяцев, не так ли, Боб? Тем не менее мы все знаем и уважаем его. Кроме того, мы всецело ему доверяем, иначе не назначили бы его на такую важную должность.

– Мой дорогой Уилл, – мягким голосом произнес Уочмен. – Я нисколько не сомневаюсь в достоинствах мистера Леджа. Более того, думаю, за последние десять месяцев ему удалось неплохо преуспеть.

Лицо Помроя-младшего под шапкой ярко-рыжих волос стало наливаться краской. Сжав в кулаке пивную кружку, он приблизился к Уочмену и, широко расставив ноги, встал перед ним.

– Заткнись, Люк, – промурлыкал Пэриш, а Кьюбитт тихим голосом добавил: – Успокойся, дорогой друг. Не забывай, что ты приехал сюда отдыхать.

– Послушайте, мистер Уочмен, – сказал Уилл Помрой. – Вы, конечно, вольны насмехаться надо мной, но мне все-таки хочется узнать…

– Хватит, Уилл! – Старый Абель хлопнул широкой ладонью по стойке бара. – Ты уже взрослый парень, а не зеленый юнец, так что умей сдерживать свои порывы. В противном случае вместо пива будешь пить лимонад. Не можешь говорить о политике спокойно, тогда лучше молчи. И кстати, не забывай о своих обязанностях. По-моему, наших гостей уже давно пора обслужить.

– Простите мою настырность, Уилл, – мирно сказал Уочмен. – Вы – достойный человек и хороший друг. Так что мистеру Леджу очень с вами повезло.

Помрой-младший с минуту стоял в полном молчании, переводя взгляд с Уочмена на Леджа и обратно. Ледж пожал плечами и, пробормотав, что ему нужно кое-куда сходить, вышел из комнаты. Тогда Уилл повернулся к Уочмену.

– Все-таки за вашими словами что-то кроется, – заявил он. – Я не знаю, какую игру вы ведете, но, чтоб меня черти взяли, обязательно это узнаю.

– Игру? Здесь кто-то говорил об игре? – послышался высокий женский голос. Все как по команде повернули головы в сторону двери и увидели в дверном проеме полное, невысокого роста существо, облаченное в бордовую твидовую юбку и зеленый свитер.

– Надеюсь, я могу войти? – осведомилась ее милость Вайолет Дарра.

С появлением мисс Дарры мизансцена кардинально изменилась. Уилл Помрой поднял доску бара и укрылся за стойкой, Уочмен вскочил с места, все прочие с облегчением перевели дух, а Абель Помрой широко улыбнулся и воскликнул:

– Добро пожаловать, мисс! Вы как раз успели к вечерней выпивке за счет заведения. Скажу по секрету, вас тут заждались.

– Только не «Требл Экстра», мистер Помрой, если не возражаете. Шерри устроит меня как нельзя лучше.

Сказав это, посетительница прошествовала к стойке и с удивившей Уочмена ловкостью забралась на высокий стул. Потом огляделась и одарила присутствующих широкой улыбкой.

При ближайшем рассмотрении гостья оказалась женщиной под пятьдесят, хотя точно установить ее возраст представляло серьезную проблему, поскольку вся она была словно в кокон заключена в тугую жировую оболочку, скрывавшую возрастные изменения. Так что ее, по большому счету, следовало бы охарактеризовать как кругленькую компактную особу без возраста, чему в немалой степени способствовали детское выражение лица и прическа в виде плотной шапочки из коротких тугих кудряшек неопределенного цвета. Когда она пребывала в состоянии задумчивости, то сторонний наблюдатель наверняка бы решил, что она на кого-то дуется. Но стоило ей только улыбнуться, как глаза начинали искриться весельем и юмором, и было видно, что она не чурается хорошей шутки и в целом относится к людям доброжелательно. Некоторые считают, что всем полным людям присуща некая загадочность. Что ж, если придерживаться этой точки зрения, можно сказать, что мисс Дарра помимо прочего напоминала еще и эдакого жизнерадостного сфинкса. Но, повторим, только в том случае, если она не отягощала себя избыточными размышлениями.

Абель передвинул ей по стойке бара бокал с шерри, который гостья сразу же ухватила своими белыми пухлыми лапками.

– Так, так, так, – сказала она. – Похоже, все здесь недурно проводят время… Или я ошиблась? – Она еще раз окинула собравшихся веселым взглядом, задержав внимание на Уочмене. – Это ваш кузен, мистер Пэриш?