Русско-еврейский Берлин (1920—1941) - Олег Будницкий

Как мы увидим ниже, Боткина ожидало сильное разочарование.

Полгода спустя Боткин получил сведения об отношении новых властей к русской эмиграции из первоисточника – от министра иностранных дел Константина фон Нейрата. Боткин был принят фон Нейратом вскоре после событий 30 июня 1934 года – беспощадной расправы Гитлера с бывшими соратниками – Эрнстом Ремом и верными ему штурмовиками. К удивлению Боткина, министр уделил ему довольно много времени. Кроме обсуждения международных вопросов речь зашла и о русских беженцах в Германии. Боткин счел полезным указать министру на «крайнюю несерьезность целого ряда русских партий, ежедневно возникающих в Германии под различными наименованиями, стремящихся как-то подделаться под немецких национал-социалистов». Фон Нейрат был не слишком осведомлен в местной русской политике, однако ему было известно, что русские «партии» враждуют между собой. Свидетельством этого были многочисленные доносы, поступавшие властям от новообразованных организаций. Доносили они в основном на старые эмигрантские структуры, явно стремясь расчистить себе «место под солнцем». Доносы доходили даже до фон Нейрата. Одним из объектов нападок был и сам собеседник министра, о чем тот сообщил Боткину808.

«Вся вздорность этих доносов, а также несерьезность подобных политических образований нам известны», – заверил фон Нейрат Боткина. Он посоветовал старому дипломату не обращать на доносы внимания и добавил: «…в данное время лучше и практичнее сидеть тихо и не “рыпаться”»809.

Приход нацистов к власти послужил стимулом к созданию русских крайне правых организаций нацистского толка. Наиболее многочисленной и шумной из них стало Российское освободительное национальное движение (РОНД), созданное группой малоизвестных эмигрантов 9 апреля 1933 года. Среди учредителей РОНД были Н.П. Дмитриев, некий Щербина, прибалтийский немец Ф. Лихингер и др. Вождем был избран некий Андрей П. Светозаров (настоящее имя – Генрих Пильхау), прибалтийский немец, участник Белого движения, успевший, впрочем, принять германское гражданство. Вначале РОНД насчитывало около 200 человек, но зато, как и положено настоящим нацистам, имело свою форму. Форма состояла из черных брюк, белой рубашки и нарукавной повязки красного цвета с белой свастикой в синем квадрате на ней. Нетрудно заметить, что рондовцами были использованы цвета российского национального флага. РОНД установило неплохие связи с СА (штурмовиками), которые даже в знак особого расположения передали РОНД одно из знамен русской армии, захваченное германскими войсками в период Первой мировой войны. Под этим знаменем рондовцы промаршировали 1 мая 1933 года в составе одного из отрядов настоящих штурмовиков по улицам Берлина810. 1 мая в нацистской Германии отмечался День труда. Ведь партия, пришедшая к власти, именовалась среди прочего рабочей!

В нашу задачу не входит изучение истории русского нацизма. Заметим лишь, что история РОНД и тех групп и организаций, которые откололись от него или в которые было преобразовано РОНД, изобиловала расколами и скандалами. Так, Светозарова-Пильхау уже в сентябре 1933 году сменил Павел Бермондт-Авалов. Деятельность РОНД вызвала беспокойство советского правительства, сделавшего соответствующие представления германским дипломатам; к тому же руководство германскими вооруженными силами было обеспокоено возможными осложнениями советско-германского сотрудничества, которое по инерции все еще продолжалось. В результате по настоянию германского МИДа и военных, не желавших осложнений в отношениях с СССР из-за такого пустяка, как РОНД, деятельность организации была взята под контроль гестапо. Рондовцам сначала запретили носить форму, а потом и вовсе наложили запрет на деятельность организации в Пруссии811.

В Берлине РОНД сменила недолговечная Партия российских освобожденцев / Российское национал-социалистическое движение во главе с Бермондтом-Аваловым (начальник штаба – немец с Дальнего Востока Фриц Мёлленхоф). Затем соратники поругались и организация раскололась. Видимо для того, чтобы остудить страсти, оба вождя кратковременно арестовывались гестапо.

Сообщая руководителю Совета российских послов в Париже В.А. Маклакову о деятельности русских нацистов и последовавшем расколе, Боткин заключал: «Все это весьма опереточно и германским правительством не принимается всерьез»812.

При всей «опереточности» движения оно было достаточно заметно в среде русской эмиграции. По собственным оценкам лидеров РОНД, летом 1933 года численность организации достигла двух тысяч человек; а по более реалистичным, видимо, оценкам прусской прокуратуры, – 1100. Если учесть, что общая численность русской эмиграции в 1933 году составляла около 50 тысяч человек (из них около 10 тысяч – в Берлине), это довольно весомая цифра. В начале 1935 года отделы РОНД, действовавшие за пределами Пруссии (там деятельность РОНД не была запрещена), были преобразованы в Российское национальное и социальное движение (РНСД), во главе которого встал руководитель дрезденского отдела РОНД Н.Д. Скалон813.

Антисемитизм был одним из краеугольных камней идеологии РОНД. Симптоматично, что в то время как после прихода нацистов к власти заметная часть русских эмигрантов потянулась к «выходу» из Германии, барон А.В. Меллер-Закомельский, один из самых плодовитых крайне правых публицистов антисемитского толка, напротив, перебрался из Парижа в Берлин, чтобы примкнуть к РОНД. Еще за 10 лет до прихода нацистов к власти Меллер-Закомельский опубликовал в Париже книжку «Страшный вопрос. О России и еврействе», в которой высказывал не слишком оригинальную идею о решающей роли евреев в русской революции и требовал полного отстранения евреев от политической и экономической жизни России. В Берлине Меллер-Закомельский стал издателем газеты «Пробуждение России: Голос РОНДа», со страниц которого среди прочего сочилась юдофобия. Позднее Меллер-Закомельский возглавил отдел пропаганды РНСД814.

Генерал А.А. фон Лампе, руководитель берлинского отдела Русского общевоинского союза, совершенно справедливо констатировал: «…несомненно, что современная Германия привлекает к себе сочувственные взгляды и устремления русских эмигрантов, ранее всего учитывающих антикоммунистические и антибольшевистские устремления современной Германии и ее вождей»815.

После заключения советско-германского пакта 23 августа 1939 года РНСД наряду с другими эмигрантскими организациями ярко выраженного антисоветского толка было закрыто. Нацисты не нуждались в русских подголосках, которые, с их точки зрения, были не слишком надежны и лишь «путались под ногами». Да и о каком сотрудничестве могла идти речь, если гитлеровцы собирались расчленить и поработить Россию, чего, при всем их воинствующем антикоммунизме и антисемитизме, «русские наци» вовсе не хотели.

РОНД и РНСД были наиболее заметными, но отнюдь не единственными организациями русских наци в Германии. Их существование хотя и не угрожало непосредственно безопасности русских евреев, все еще остававшихся в Германии, но существенно отравляло их жизнь, добавляя дополнительные миазмы в и без того зловонную атмосферу Третьего рейха.

Некий Н. Никольский, защищая РОНД от критики, появившейся на страницах «Часового», достаточно правого эмигрантского издания (в частности, РОНД осуждался за использование «чужой эмблемы» – свастики), писал в открытом письме редактору в июне 1933 года:

…направляя все свои помыслы и силы на борьбу с коммунизмом в России, русские национал-социалисты избрали для этого тот путь, который на деле оказался уже победным, и который дает им надежду столь же успешно бороться с властью третьего интернационала и ее победить. Этот путь и есть национал-социализм, приближенный к русскому духу и русскому быту.

Вполне естественно, что разительный пример победы гитлеровского национал-социализма отразился прежде всего на русской эмиграции в Германии, побудив часть ее к созданию РОНД… И если предположить на минуту, что точно такой же национал-социализм, как и германский, зародился бы в другой стране (Франции для примера) и помог бы ей освободиться от правительства «жидов и масонов» (выражение бар. Фабр-Люс – вождя французских националистов) и вытравить у себя всю коммунистическую заразу, то так же естественно и понятно было бы то, что русская эмиграция этой страны восприняла бы эту идею, как средство борьбы с большевизмом в России816.

Русской эмиграции во Франции – точнее, определенной ее части – еще предстояло уверовать в правоту национал-социализма или, как писала Нина Берберова, вошедшая впоследствии в число этих уверовавших, «не экономического марксизма»817. Но до оккупации нацистами Парижа, этой новой столицы русской эмиграции, оставалось еще семь лет. Пока же новообращенному национал-социалисту приходилось разъяснять непонятливым соотечественникам: «Надо помнить, что борьба с 3-м интернационалом и иудо-масонством – этой темной международной силой, – возможна лишь в мировом масштабе и что против пяти и шестиконечной звезды должен быть поднят единый меч и единый символ».