Ошибка Выжившего 2 - Лемор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Бесцветную, в чёрной одежде и такой же чёрной маске, поглощающей свет. Существо напротив не было человеком — я чувствовал, буквально видел это. Передо мной была сущность, один факт существования которой уже мог свести нормального человека с ума. Я видел в тени этого создания что-то огромное, неописуемое человеческим языком, живое и одновременно мёртвое.
Но… я оставался полностью спокойным. Кажется, этот факт немного удивил даже меня самого. Не могу сказать, почему. Может, из-за того, что эта тварь не принадлежала океану? Может, из-за незримого следа Немое? Или из-за друзей? Они не станут игнорировать эту тварь: альтер «я» они игнорировали, оставляя наши разборки на нас самих, чего нельзя сказать про это существо. Оно даже не принадлежало океану. Более того, я даже чувствовал какое-то подсознательное непринятие к себе, твари из океана. Оно подсознательно отталкивало меня, не желало в себя принимать концепцию желаний. Понимало, что это путь в один конец.
В каком-то смысле, прямиком в Бездну.
Я улыбнулся. Без какого-либо следа безумия. Искренне, понимающе.
Или, возможно, я не испугался потому, что сам начал осознавать, насколько опасной тварью стал? Или, правильнее сказать, был, есть, буду и не буду. В древе реальности время — слишком обманчивое понятие.
И эта тварь легко доказала это.
— Кто ты?
Мой голос, лишённый и намёка на человечность, распространился по окружающему пространству. Я скрывался среди красок реальности, каждое моё движение, каждый звук, который я издавал, создавал колебания, волны. За мной следовал океан, моя покорёженная душа его воплощала, всё приближая миг, когда моё тело окончательно погрузиться вглубь.
Стоило сущности услышать мой голос, как мир вокруг нас начал терять любой оттенок. Идущие по своим делам школьники стали замедляться, их голоса превратились в монотонный гул, пока не наступила полная, глубокая, гнетущая тишина. Время остановилось.
Сущность удивительно громким, но вместе с этим медленным шагом направилась ко мне, и чем ближе она приближалась — тем лучше я видел, что было передо мной. Нечто многообразное, затрагивающее бесчисленные планы бытия, уже такое привычное и понятное. Что-то, что я видел перед собой в последнее время так часто, что просто перестал удивляться.
Образ бесконечного неизведанного космоса перед глазами становился всё ярче и ярче.
Оно остановилось прямо напротив, сквозь чёрную маску уставившись на меня. Наученный ведущими, я даже не пытался разобрать эмоции и мысли сущности, лишь отдалённо понимая, что оно не желало мне вреда в полном понимании этого смысла.
Нет, в каком-то смысле, я был уверен, что даже нравлюсь этой твари. В каком-то очень отдалённом смысле. Возможно, потому, что само моё существование несло хаос и разрушение? Забавно. Стоило мне только выбраться из формальной зоны влияния уже знакомого Тёмного Бога, дорогого Немое, как на моём пути стали встречаться ублюдки один страшнее другого.
Мы смотрели друг на друга какое-то время, изучая.
И пусть я понимал, что передо мной было нечто безумно опасное, до Второй Луны оно явно не дотягивало. Как минимум, своей пассивностью. Впрочем, какая уже, нахрен, разница?
Встреча с торчком ясно мне показала, что по-настоящему, больше, чем кого и что-либо ещё, я боюсь лишь себя. Художник действительно был нарциссом: его миром был он сам. Любил и ненавидел, боялся и не боялся больше всего он именно себя. Ставил во всех вопросах «себя» выше, чем кого-либо ещё. Тяжелее найти более жалкого неудачника, получившего буквально безграничное могущество.
«Мистер Фишер, в последнее время мне кажется, что вы мне не доплачиваете», — недовольно зашевелился на моём теле Редди.
Кажется, даже он начал привыкать к ситуациям, в которые со мной попадал.
Я тебе вообще не плачу.
«В этом даже не главная проблема, босс…»
«…»
«…»
Ну хотя бы Шеди и Пит промолчали.
Тварь же никуда не исчезла.
Вдоволь насмотревшись, сущность ответила. Наверное, «ответила» — здесь не самое правильное описание. Скорее, передала намерение, провозгласила себя, поделилась знанием своего «Имени». Я лишь на миг нахмурился, разбирая образы в голове, после чего переспросил:
— Ползучий человек? Ясно. Феликс. Феликс Айзек Фишер, приятель.
Я любезно протянул руку.
Это и близко не передавало то, что несло в себе упомянутое тварью с большой буквы «Имя». Лишь жалкая частичка, одна из бесчисленных интерпретаций. Передо мной был аватар чего-то по-настоящему огромного.
Сущность в чёрной маске опустила взгляд на мою руку, после чего, к моему удивлению, медленно вытянула свою и пожала её. Я поморщился: рука существа ощущалась какой-то слизкой, скользкой, словно живой. Возникло такое ощущение, будто под чёрной перчаткой извивались черви.
По крайней мере, он достаточно вежливый.
— Отлично, — довольно улыбнулся я. — Вижу, ты тоже против немотивированного насилия, дружище.
Кого я обманываю?..
— Не мог бы ты подсказать, за что обрёк эту малышку на Ад? Давно она уже в этом котле варится?
Я получил ответ. Многообразный, наполненный чуждыми человеческому ощущениями, мыслями. К несчастью, я к такому дерьму был уже привычным.
Оказалось, что моя альтер «я» просто слишком поверила в себя. Встретилась с этим Ползучим человеком, поспорила на что-то, заключив контракт. В каком-то смысле, она сама себя обрекла на подобные страдания, и до тех пор, пока не выполнит какие-то условия, освобождена не будет. В этом котле она варилась уже не первую сотню лет, под разными личностями и в разных условиях. Кошмар, это был настоящий кошмар, которому не было ни конца, ни края.
Наверное, так и будет в конечном итоге выглядеть окончание моего пути. Пути, который однажды закончится, чтобы всё повторилось вновь. Тоска. Бесконечная тоска и всепроникающее чувство отчаяния.
Я хмыкнул.
— В каком-то смысле, я могу взять на себя роль её… опекуна, да. Можем ли мы как-то договориться?
Ответ Ползучего человека оказался положительным. Назвав себя опекуном, я не соврал: хотелось мне этого или нет, мы все были одним целым. Каждая наша личность была независимой, что не отменяло одной сути. Более сильная и старая личность вполне могла взять на себя роль «опекуна».
В конце концов, кто лучше позаботиться о себе, как не ты сам?
Мистеру Стивенсону, старому ублюдку, спасибо за идею. Правда, он извратил эту концепцию настолько, насколько это вообще возможно.
Передо мной из ничего материализовался лист старой бумаги. Скептично приподняв бровь, я уставился на требования, чувствуя, как стало подниматься веселье из самых глубин моей души. Пунктов было немного, все три суммарно состояли из трёх слов и на первый взгляд выглядели простыми, но…
Пожалуй, выполнить их было для любой из нашей вариации практически невозможно.
1. Вспомнить.
