Нечестивый союз - Сюзанна Грегори

— Но как вы полагаете, Фруассар был способен убить жену? — осведомился доктор непринужденным тоном.

— Полагаю, вполне способен, — усмехнулась Джанетта.

— А где все остальные его родственники, вам не известно?

— Знаю лишь, что в городе их нет. Люди верят, что Фруассар убийца, и, пока его не поймают, его родным угрожает расправа. Ведь многие думают, будто родственники его прячут. Я сама посоветовала им на время уехать из города.

— И где они сейчас скрываются?

— Не знаю. А если бы и знала, сохранила бы в тайне, — отрезала Джанетта на этот раз без тени улыбки. — Вам лучше оставить этих людей в покое. На их долю и без того выпало слишком много горестей.

— А некоего отца Люция вы знаете? — осведомился Бартоломью после недолгого раздумья.

— Священника? — удивилась Джанетта. — Священники не часто жалуют на улицу Примроуз.

— А как насчет служителей особого разряда?

— Служителей особого разряда? Вы имеете в виду епископов?

— Я имею в виду поклонников сатаны, — отчеканил Бартоломью, не сводя глаз с лица Джанетты.

— Поклонников сатаны? — пробормотала Джанетта, и на губах ее мелькнула кривая усмешка. — Должно быть, доктор, вы считаете меня непроходимой тупицей — я ведь повторяю каждое ваше слово, — заметила она. — Так вот, по поводу поклонников сатаны. Мне известно, что в нашем городе достаточно служителей дьявола. Бедняки похищают из церквей святую воду, чтобы поить ею свиней, и при каждом удобном случае бормочут богохульства. Богачи совершают магические обряды и пытаются вызвать демонов преисподней. Если вам нужны их предводители, доктор, на нашей улице вы вряд ли их найдете. Поищите лучше среди торговцев и законников. А также среди ваших ученых собратьев — тех, кто побогаче.

Несколько мгновений Джанетта молчала, словно не решалась продолжать.

— Скажите, зачем вы ввязались в это дело? — спросила она наконец. — Вы же не университетский проктор. Разве вы не видите, что все это очень опасно. Если вы затронете интересы тех, кто обладает властью и могуществом, они без колебаний разделаются с вами. Лучше вам держаться в стороне.

Бартоломью пытался рассмотреть выражение ее лица, однако ночной сумрак мешал ему сделать это. В последнее время предостережения сыпались на доктора со всех сторон.

— Вы не знаете, куда пропал служка, запиравший церковь накануне смерти монаха-взломщика? — с невозмутимым видом задал он очередной вопрос.

— Насколько я понимаю, вы не пожелали внять моим предупреждениям, — со вздохом произнесла Джанетта.

Бартоломью лишь пожал плечами, в молчании ожидая ответа на вопрос. Джанетта вновь испустила сокрушенный вздох.

— Вы спрашиваете о том самом служке, за которым вы гнались по нашей улице? Я ничего не знаю о нем. В тот день я видела его в последний раз. Видно, вы так запугали беднягу, что он сбежал из города.

Бартоломью поднялся, собираясь уходить. Вокруг стояла непроглядная тьма, и здесь, в церковном дворе, наедине с загадочной Джанеттой доктору было очень не по себе. Он изо всех сил старался сохранять хладнокровие, но мысль о том, что Джанетта выбрала крайне странное место и время для беседы, усугубляла тревогу. Похоже, эта женщина наблюдала за каждым его шагом. Возможно, именно она похитила из сумки мышьяк, заменив его сахаром. И козлиная голова, подкинутая на кровать Майкла, тоже может быть делом рук Джанетты или кого-то из ее подручных.

— Вы очень помогли мне, мистрис Джанетта, — учтиво произнес Бартоломью. — Помните, я всегда рад оказать вам услугу. И если у вас возникнет охота со мной побеседовать, вашим друзьям нет никакой надобности сбивать меня с ног и взгромождаться мне на спину.

В глазах Джанетты мелькнули злобные искорки. Впрочем, Бартоломью не был уверен, что это ему не померещилось. В следующее мгновение лицо женщины вновь приняло непроницаемое и отрешенное выражение. Бартоломью отвесил ей низкий поклон и двинулся прочь со двора. Сердце его болезненно сжалось, когда он заметил, как из зарослей появились несколько темных фигур. Но на этот раз никто не стал преграждать доктору путь. До Майкл-хауза Бартоломью добрался без приключений.

Войдя в здание колледжа, он первым делом поднялся в комнату Майкла. Монах уже улегся в постель, однако безропотно поднялся, когда Бартоломью потянул его за рукав. Вдвоем они отправились в комнату доктора, где могли поговорить без посторонних ушей. Майкл опустился на стул, и Бартоломью во всех подробностях рассказал ему о недавней встрече с Джанеттой.

— Господи, Мэтт, ну и история! Я сразу понял, что от этой женщины ничего хорошего ждать не приходится.

Выслушав рассказ от начала до конца, Майкл погрузился в задумчивое молчание.

— Сдается мне, что леди Матильда была совершенно права, — заявил он наконец. — Джанетте доверять не стоит. Кстати, ты не полюбопытствовал, кто украсил ее лицо шрамом?

— Подобное любопытство не слишком учтиво, — усмехнулся Бартоломью. — Да и ни к чему расспрашивать женщину о прошлых прегрешениях, если она к тому же заплатила за них сполна.

— Ох, Мэтт, слишком уж ты хорошо воспитан, — буркнул Майкл. — Твои обходительные манеры и твои черные кудри — вот две причины, по которым чуть ли не все городские шлюхи жаждут твоего общества. Сибилла, леди Матильда, Джанетта. Не дай бог, францисканцы проведают, что ты водишь дружбу с гулящими девками. Уж тогда они не дадут тебе спуску!

— Майкл, прошу тебя, оставь свои шутки, — досадливо процедил Бартоломью. — Скабрезные намеки по поводу шлюх не пристали человеку твоего звания. Подумай лучше о том, что рассказала мне Джанетта. Талейт заявил, что она была свидетельницей убийства. А по ее собственным словам, она ничего не видела и ни разу словом не перемолвилась с шерифом. Следовательно, кто-то из них лжет. Но кто? Талейт, что ведет дознание спустя рукава, поскольку семья его связана с сатанинской сектой, запятнавшей себя кровью? Или же Джанетта, повелительница городских оборванцев, загадочная особа, способная внезапно исчезать и появляться?

— Может статься, лгут оба, — предположил Майкл. — Джанетта была свидетельницей убийства, но Талейт не дал себе труда допросить ее. Кстати, надеюсь, ты умолчал о смерти Фруассара? Прекрасная Джанетта не подозревает, что сосед ее давно гниет в церковном подвале?

— Думаю, она ничего об этом не знает, — пожал плечами Бартоломью. — Талейту тоже неизвестно о смерти Фруассара. По словам Джанетты, горожане в большинстве своем уверены, что потаскух убивал Фруассар и ему удалось скрыться из-за попустительства шерифа. Талейт утверждает, что у Фруассара не хватило бы решительности и хитрости для совершения преступлений. А вот Джанетта заявила, что ее сосед обладал на редкость жестоким и необузданным нравом.

— Иными словами, мы никак не можем понять, что представлял собой покойный Фруассар, — усмехнулся Майкл. — Был ли он непроходимым тупицей, неспособным замыслить и осуществить преступление? Или же являлся расчетливым и хладнокровным злодеем? Трудно решить, коль скоро мы не имели чести быть с ним знакомыми.

— Думаю, теперь это не столь важно, — зевнув, ответил Бартоломью. — Кем бы Фруассар при жизни ни был, он более не в состоянии совершить ни единого злодейства.

Майкл тоже зевнул во весь рот.

— Ладно. Как говорится, утро вечера мудренее, — заявил он. — По распоряжению канцлера завтра тела Фруассара и убитой женщины предадут земле. Посмотрим, вдруг во время похорон выяснится что-то любопытное.

Тут оба вздрогнули, потому что кто-то бесшумно вошел в комнату и замер в темноте.

— Бонифаций! — возопил Бартоломью, разглядев непрошеного гостя. — С чего это вы вздумали нас пугать?

— Я пришел сообщить, что покидаю колледж, мастер Бартоломью! — раздалось в ответ.

— Покидаете колледж? — в недоумении переспросил доктор. — Но до испытательного диспута осталось всего два дня. И если вы на время оставите свою охоту за ересью и дадите себе труд позаниматься, у вас есть все шансы успешно выдержать испытание.

— Но я не хочу становиться доктором, — проронил Бонифаций, по-прежнему стоя в дверях. — И монахом я тоже быть не хочу.

— Брат Бонифаций, что ты говоришь! — мягко произнес Майкл. — Ведь ты уже принял обет. По крайней мере, ты должен побеседовать с отцом Уильямом.

— Я уже говорил с ним, — кивнул Бонифаций. — Он сказал, что мне следует хорошенько подумать, прежде чем принять решение.

— Весьма разумный совет, — заявил Бартоломью. — Ночь — не лучшее время для принятия столь серьезных решений. Завтра с утра зайдите ко мне. Мы все спокойно обсудим, и я надеюсь, вы откажетесь от опрометчивого намерения.

— Фрэнсис де Белем! — внезапно выпалил Бонифаций. — В ночь, когда ее убили, она пришла в колледж, дабы повидаться со мной. Мы всегда встречались перед рассветом под ивами у пруда. Я открыл задние ворота и стал ждать. Я ждал, а она все не приходила. В это самое время она лежала в саду, истекая кровью….