Кольцо Соломона - Джонатан Страуд

Из дальнего конца золотого зала донесся грохот. Ашмира поморщилась.

— И все же подсказки мне бы не помешали. Серебряные кинжалы у тебя есть?

— Нет.

— А метательные звездочки?

— Не думаю.

— Понятно. Ну ладно, тогда я для начала возьму вон тот меч.

— Не стоит, — Соломон стукнул ее по протянутой руке. — Этот меч обладает таким свойством, что, взяв его в руки, отпустить его уже нельзя. Видишь пожелтевшие кости кисти на рукояти?

— А вон тот щит?

— Он чересчур тяжел для любого обычного человека. Говорят, он принадлежал царю Гильгамешу. Давай лучше испробуем вот это!

Он протянул ей два серебристых металлических яйца, каждое с мужской кулак величиной.

— А что это такое? — спросила Ашмира.

— Будем надеяться, нечто очень опасное. А как насчет этого? — Он указал на три короткие деревянные палочки со стеклянными шариками на конце. В шариках что-то непрерывно двигалось.

Ашмира услышала крадущиеся шаги за аркой. Она схватила палочки.

— Смотри в оба, — велела она. — К выходу не приближайся! Я постараюсь их задержать.

Она подлетела к арке и, прижавшись спиной к стене, осторожно выглянула в зачарованный зал. Все они были здесь: шестеро демонов Хабы, которых она видела в ущелье, рассыпались среди столиков и кресел. Они, как и прежде, были в человеческом обличье, только головы у них были звериные: волк, медведь, двое орлов, жуткая ухмыляющаяся горилла и, страшнее всего, саранча, серо-зеленая, блестящая, шевелящая усиками. Невзирая на свой свирепый облик, вперед они пробирались очень осторожно, явно с опаской. Позади них шел Хаба, подгоняя демонов слабыми взмахами своей сущностной плети. Покалеченная рука была замотана куском черной ткани, оторванной от одеяния; он ковылял, точно калека. Ашмира видела, как он то и дело с нетерпением оборачивается в сторону балкона. Он держался в стороне, берег себя, дожидаясь возвращения своего главного слуги.

Ашмира прислонилась головой к стене и зажмурилась. Она представила себе Бартимеуса, который отчаянно мчится вперед, один-одинешенек. Она представила демона-тень, который настигает его, протягивает когтистые лапы, чтобы схватить Бартимеуса и Кольцо…

Она перевела дух.

Отскочила в сторону от арки и небрежно окликнула:

— Эй, вы там!

Звериные головы повернулись в ее сторону.

— Это девка, которая искалечила вашего хозяина! — завопил Хаба. — Разорвите ее на куски! Тот, кто ее убьет, получит свободу!

Демоны как один ринулись к ней, сметая столы, расшвыривая кресла, одним прыжком перемахивая через бассейн. Все они стремились к тому месту, где стояла Ашмира.

Когда они были шагах в пятнадцати от нее, она стремительно метнула яйца и палочки с шариками, один за другим.

Два яйца угодили в демонов-орлов и взорвались, проделав огромные дыры у них в груди. Демоны вскинули клювы, издали жалобные вопли, превратились в пар и исчезли.

Две палочки с шариками пролетели на несколько дюймов мимо цели, упали на мраморный пол и лопнули, как яичная скорлупа. Столбы зеленого пламени ударили вверх, и оказавшиеся поблизости демоны кувырнулись назад, с отчаянными воплями и криками. Последняя палочка угодила в демона с головой саранчи чуть повыше ступни. Вся верхняя часть его ноги воспламенилась. Демон с воплем нырнул в бассейн и исчез в облаке пара.

Ашмира спокойно отступила обратно под арку. Соломон лихорадочно рылся на полках.

— Двое готовы, — сказала она. — Один ранен. Что у тебя еще есть?

Царь закатал рукава одеяния, седые волосы, растрепавшись, лезли ему в лицо.

— Давно надо было тут разобраться… Так-то трудно сказать…

— Дай хоть что-нибудь!

— Ну вот это попробуй!

Он бросил ей глиняный цилиндрик с выдавленными на нем звездочками и запечатанный терракотовый горшочек.

Ашмира кинулась к арке. Золотой зал был полон дыма. В дыму двигались четыре массивные фигуры.

Она метнула цилиндрик в ближайшую из них. Цилиндрик разбился, рассыпался в пыль, и ничего не случилось.

Она метнула горшочек. Разбившись, горшочек сперва издал печальный вздох, потом раскатистый хохот. Демоны, которые поначалу отскочили было назад, снова бросились вперед.

Стоявший позади них египтянин выругался.

— Идиоты! С этим бы и ребенок управился! Поразите ее магией на расстоянии!

Ашмира отскочила назад, в кладовую, и как раз вовремя: пол у входа испарился. Несколько Взрывов ударились о стену, так, что каменные блоки внутри кладовой выперли сквозь штукатурку. На волосы ей посыпалась пыль.

Царь методично обшаривал полки.

— Чем порадуешь? — спросил он.

— Пока ничем.

— Держи! — Соломон открыл крышку небольшого дубового сундучка. Внутри были аккуратно сложены шесть стеклянных шаров.

Когда царь вручил ей сундучок, в арку рикошетом залетела магическая молния, просвистела над головой у Ашмиры и пробила потолок кладовой. Каменная кладка оплавилась, вниз полетели щебень и щепки. Соломон с криком рухнул на пол.

Ашмира присела рядом.

— Ты ранен?!

Лицо у него посерело.

— Да нет… нет, просто равновесие потерял. За меня не беспокойся. А вот демоны…

— Ага!

Ашмира вскочила на ноги, пробежала сквозь ливень сыплющихся с потолка камушков и метнула три шара в полуразрушенную арку. Раздались взрывы, полыхнуло зеленое пламя, послышались пронзительные, негодующие вопли.

Она присела в тени, смахнула с глаз волосы и снова сунула руку в сундучок… В это время что-то с такой силой ударило в стену с противоположной стороны, что Ашмиру сбило с ног. Сундучок выпал у нее из рук; три сферы раскатились и мягко запрыгали по полу.

Ашмира застыла, глядя на то, как по их поверхности разбегаются мелкие трещинки.

Она метнулась обратно в кладовую, и как раз вовремя: арка окуталась зеленым огнем.

Пламя хлынуло внутрь; Ашмиру обдало жаром, приподняло и швырнуло вперед. Она врезалась в полки, стоявшие посреди комнаты, и неуклюже приземлилась среди перевернутых сундуков. Сверху на нее дождем посыпались артефакты.

Открыв глаза, она увидела глядящего на нее Соломона.

Он медленно протянул руку. Ашмира ухватилась за нее и позволила поднять себя на ноги. Руки и ноги у нее были окровавлены, платье опалено. Сам Соломон выглядел не лучше. Одежды порваны, в волосах штукатурка.

Мгновение Ашмира молча стояла, глядя на него. Потом внезапно выпалила:

— Прости, господин. Прости за то, что я тебе сделала. Мне очень стыдно!

— Стыдно? — переспросил царь. Он улыбнулся. — Пожалуй, кое за что мне следует тебя поблагодарить.

— Не понимаю…

Она обернулась в сторону арки, где мало-помалу угасало зеленое колдовское пламя.

— Ты пробудила меня от сна, — сказал царь Соломон. — Я много-много лет жил тут, как в ловушке, порабощенный болью, одержимый своей ношей. Я был занят тем, что берег Кольцо. И что же? Я только слабел и переполнялся гордыней — и сделался слеп к деяниям своих собственных волшебников, которые тем временем грабили мои владения! Да, из-за тебя Кольцо исчезло, но в результате я чувствую себя куда более живым, чем за все последнее время. Теперь я отчетливо вижу, что к чему. И если уж мне суждено умереть, я намерен умереть сражаясь и сам выбрать время и место!

Он наклонился к сокровищам, сваленным грудой на полу, и поднял замысловато разукрашенного змея. Змей был золотой, с рубиновыми глазками и потайными рычажками на лапках.

— Вот, — сказал царь, — это явно оружие, оно управляется с помощью этих рычажков. Идем пустим его в ход.

— Ты лучше здесь подожди, — сказала Ашмира. — Я сама!

Соломон не обратил внимания на ее протянутую руку.

— Нет уж, на этот раз ты будешь не одна. Идем!

Пламя, бушевавшее под аркой, потухло.

— И еще одно, Ашмира, — сказал Соломон, когда они вступили под арку. Я тебе не господин. Если уж это будет последний час твоей жизни, постарайся прожить его без хозяина!

Они вышли в центральный зал, переступая через дымящиеся воронки и трещины в полу, и едва не столкнулись с тремя демонами, которые, приняв обличье макак, опасливо пробирались к арке. Увидев Соломона, макаки взвыли и помчались прочь, на другой конец зала. Волшебник Хаба, который мрачно стоял, прислонившись к опрокинутому дивану возле бассейна, тоже растерянно вскинулся.

— Негодяй! — прогремел Соломон. — Склонись предо мной!

Лицо Хабы вытянулось от ужаса. Он заколебался, колени его сами собой подогнулись. Но затем он овладел собой; его тонкие губы стянулись в ниточку. Он махнул рукой макакам, сгрудившимся в дальнем углу, и, бранясь, устремился вперед.

— Ну и что, что тиран жив?! — вскричал он. — Кольца-то у него нет!

Соломон шагнул вперед и взмахнул золотым змеем.

— Отошли своих рабов! На колени!