Лантерн. Наследники - Татьяна Нефедова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Какой в этом смысл?! — Она попыталась выдернуть руку. — Предположим, я вернусь к тебе еще на несколько дней, и что? Я уеду в Тулузу, ты улетишь в Москву, и опять на видеосвязи?! Тебя это устраивает?!
Настала очередь Алексу растеряться. Оказалось, Шарлотта заглядывала в будущее намного дальше, чем он.
— Ты хочешь, чтобы мы были вместе? Классно! Я тоже хочу!
— Как ты это себе представляешь?
Готового ответа у Алекса не было.
— Пока не знаю, — признался он. — Но это не повод отказываться от того, что у нас есть.
— А что у нас есть? Виртуальные отношения?
— Не такие уж они теперь виртуальные…
Шарлотта залилась краской.
— Послушай, Шарлиз, мы никогда об этом не говорили. Давай обсудим. Да, пока мы видимся один раз в полгода. В следующий раз я приеду на зимние каникулы, в феврале. Весной могу отправить документы в Институт изящных искусств Тулузы. Мы сможем жить вместе. Хочешь?
— Я… Я не знаю…
«Будь снисходителен к женщинам, и твоя жизнь изменится к лучшему».
Мудрость Дэна вспомнилась как нельзя более кстати.
— Тогда подумай, чего ты хочешь на самом деле, — назидательно произнес Алекс. — Мы найдем решение, обещаю. А сейчас есть срочное дело — Эдвард и Эвелин. Согласна?
Шарлотта кивнула.
— Эдвард! — громко окликнул Алекс. — Шарлиз хочет сказать тебе кое-что.
Дед прикрутил звук радио и развернулся назад.
— Простите, я не расслышал!
— Эдвард, ты рассказывал нам об учительнице английского… — начала Шарлотта. — Думаю, я ее знаю. Я не была уверена, следует ли тебе рассказывать…
Брови Деда сомкнулись на переносице. Алексу показалось, что старик не понимает, о ком идет речь.
— Твоя бывшая подруга Эвелин, — повторил он. — Она тетя Шарлиз, сестра ее матери.
— Что??? — Брови старика полезли на лоб. — Не может быть! Чарли, почему ты молчала?!
— Прости, Эдвард, — потупилась девушка. — Сначала я не была уверена, потом думала, что ты был виноват в том, что случилось с тетей.
Дед вцепился пальцами в волосы.
— Конечно, я виноват! — простонал он. — Если моя дочь и мой лучший друг сделали с ней такое, это только моя вина. Я должен ей все объяснить! Чарли, как мне найти ее?!
— Тетя Эвелин сейчас в больнице у мамы, я увижу ее сегодня, — сболтнула Шарлотта и сразу прикусила язык, потому что Эдвард воскликнул:
— Я еду с тобой!
— Это плохая идея, — вмешался Никита, который до сих пор только слушал и поглядывал в зеркала. — Объясниться надо, но не сегодня. Сейчас не самый подходящий момент. Не забудь, Эдвард, нас ждут в жандармерии.
— Я все расскажу тете Эвелин, — пообещала Шарлотта. — И позвоню Алексу.
Ольга устала. Бессонная ночь и напряженное утро вымотали ее до предела. Она села в кресло напротив открытой двери балкона и прикрыла глаза.
Разговор с мужем был неизбежен. Ольга знала, что ему скажет. Что он ответит, тоже могла представить. А вот к чему это приведет, не имела понятия.
— Отдохни немного, моя дорогая.
Голос Эдварда звучал ласково, как никогда.
Ольга не успела собраться с мыслями, чтобы ответить, как услышала звуки шагов — шаркающую походку Деда и перестук каблуков.
«Гости что-то забыли?»
Она выглянула из-за высокой спинки.
На диване, взявшись за руки, сидели двое, Эдвард и совершенно незнакомая женщина.
— Тебе надо вернуться в школу? — спросил Дед.
Его голос и взгляд говорили о многом — незнакомка была ему небезразлична. Но это не объясняло, почему всегда любезный старик делал вид, что не замечает Ольгу.
— Да, я ненадолго. Урок в лицее через полчаса, а до него еще десять минут идти.
— Значит, у нас точно есть четверть часа. Ты голодная?
— Нет.
— Кофе?
— Ничего не надо, Эдвард. Просто поболтаем немного, и я пойду.
— Хочешь, встречу тебя после уроков?
— Ни в коем случае! — Она засмеялась. — Я учительница, мне нельзя давать повод для сплетен!
— Тогда приготовлю ужин и буду ждать тебя дома.
Дед выглядел моложе обычного. И одет был иначе, чем утром.
Ольга огляделась. Казалось, мебель в комнате стояла на тех же местах, но все было как-то иначе — другой буфет, другие диваны, гравюры на стенах.
Она вжалась в кресло — оно, кстати, тоже было другим.
— Что происходит, Эдвард? — спросила она.
Дед был все так же поглощен своей гостьей.
— Я тобой горжусь, — ворковал он. — Ты делаешь очень полезное дело. Чем больше людей во Франции будут говорить на английском, тем проще здесь будет жить таким недотепам, как я.
Женщина ответила совершенно серьезно:
— Мне нравится работать с детьми. Рядом с ними я знаю, что живу не напрасно. И я очень люблю Лантерн.
— Ты родом из этих мест, Эвелин?
— Моя прабабушка жила здесь, и я с детства мечтала сюда переехать. Когда в лицее освободилось место учителя английского, я за него ухватилась. А потом мне предложили совместительство в начальной школе, и я стала иногда парковать машину около твоего дома.
— Да, и однажды уронила ключи, а я их поднял, и благодаря этому мы познакомились! — Эдвард сиял от счастья. — Обожаю эту деревню! Ты же знаешь, какой вид открывается с моего балкона, не так ли?!
«Как в кино», — подумала Ольга и, наконец, поняла, что спит.
— Да, деревня красивая, но дело не только в этом. Здесь жили несколько поколений моей семьи и мне интересна история образования. Учебные заведения существуют в Лантерн очень давно, начиная с XVII века. Здесь были даже школы для девочек. Первая появилась при монастыре клариссинок. Помнишь башню с готическими окнами на улице Гранд? Это бывшая колокольня монастыря. В его здании после революции был фуражный склад, потом его занимала жандармерия, пока для нее не построили новое здание недалеко от Лантерн.
«Как это знакомо, — подумала Ольга. — Чего только в наших церквях и монастырях не устраивали…»
— Прости, дорогая, я атеист. Не понимаю, зачем люди отказываются от нормальной жизни. Ты хотела бы стать монахиней?
— Вряд ли. — Эвелин приподняла брови. — Хотя в те давние времена я, возможно, была бы другого мнения.
Орден Святой Клары (клариссинки) — женский католический монашеский орден, тесно связанный с францисканцами. Орден был основан Святой Кларой Ассизской в XIII веке. Его главными постулатами были бедность и уединение, хотя отдельные ветви ордена расходились в понимании аскезы.
Женщины попадали в монастыри по разным причинам. Кто-то искренне хотел посвятить себя служению Богу, другие вынужденно отказывались от мирской жизни.
В монастырях часто доживали свой век безутешные вдовы. Туда отправляли девушек, которым отцы не хотели давать приданое. Иногда в них удавалось найти приют женщинам, спасавшимся от жестоких мужей.
Монахини становились учительницами
