Том 28. Письма 1901-1902 - Антон Чехов

22 апреля 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 113–114.

Ответ на письмо О. Л. Книппер от 17 апреля 1901 г.; Книппер ответила 26 апреля (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 379–381; 398–400).

…я не удерживал тебя, потому что мне в Ялте противно… — Книппер писала 17 апреля: «Не могу отделаться от мысли, что мы зря расстались, раз я свободна. Это делается для приличия, да? Как ты думаешь? Когда я сказала, что уезжаю с Машей, ты ни одним словом не обмолвился, чтобы я осталась или что тебе не хочется расставаться со мной. Ты промолчал <…> Мне как-то ужасно больно думать о моем последнем пребывании в Ялте, несмотря на то, что много дурили. У меня остался какой-то осадок, впечатление чего-то недоговоренного, туманного. Тебе, может, неприятно, что я пишу об этом? Скажи мне откровенно. Я не хочу раздражать тебя ничем. Я так ждала весны, так ждала, что мы будем где-то вместе, поживем хоть несколько месяцев друг для друга, станем ближе, и вот опять я „погостила“ в Ялте и опять уехала. Тебе все это не кажется странным? Тебе самому? Я вот написала все это и уже раскаиваюсь, мне кажется, что и ты все это сам отлично чувствуешь и понимаешь. Ответь мне сейчас же на это письмо, если тебе захочется написать откровенно; напиши все, что ты думаешь, выругай меня, если надо, только не молчи. <…> В Москве все поражены, узрев меня, не могут понять причины моего приезда. Я всем говорю, что вызвала меня мать для решения квартирного вопроса». На следующий день Книппер опять вернулась к этой теме: «Вот опять 2-ой час ночи, я опять пишу тебе <…> Ты не выходишь у меня из головы, каждую минуту я думаю о тебе. Вдруг мне кажется, что ты уже охладел ко мне, что не любишь меня, как прежде, что тебе просто нравится, чтобы я приезжала к тебе, вертелась бы около тебя и больше ничего, что ты не смотришь на меня, как на близкого тебе человека. А я без тебя не представляю себе своей жизни. Ну, прости, милый мой, что я опять об этом. Не буду — ты ведь не любишь этой бабьей болтовни. Не сердись на меня. Мне просто как-то дико, что мы не вместе теперь, сейчас, почему дни проходят зря, в разлуке — оттого, может, и мысли всякие лезут» (там же, стр. 382).

Сядем на пароход в Ярославле ~ из Баку в Батум. — Книппер одобрила этот план: «Маршрут — Ярославль, Астрахань, Баку, Батум мне чрезвычайно нравится, милый мой. Волга меня манит сильно. Как это будет чудесно, красиво! Если бы ты знал, как я радуюсь этой поездке с тобой! Я жду не дождусь тебя».

Значит, ты без ролей сидишь теперь? — Книппер не была занята в готовящихся к постановке в Художественном театре пьесах Г. Гауптмана «Микаэль Крамер» и Г. Ибсена «Дикая утка». О театральных делах она писала 17 апреля: «Сегодня зашла в театр. Все забросали меня вопросами о тебе, о том, доволен ли ты успехом „Сестер“, когда ты приедешь, <…> без конца расспрашивали <…> Вечером, в 7 час., была беседа о „Крамере“ не особенно интересная. Немирович на днях уезжает в Ялту — увидишь его».

Прислали толстовский ответ на постановление синода. — Написан Л. Н. Толстым 4 апреля 1901 г. и озаглавлен: «Ответ на определение синода от 20–22 февраля 1901 г. и на полученные мною по этому случаю письма». Напечатан в «Листках свободного слова». Лондон, 1901, № 22.

Прислали альманах «Северные цветы» с моим рассказом. — В названном сборнике писателей-символистов был помещен рассказ Чехова «Ночью» — переработанная редакция давнего рассказа «В море», напечатанного еще в 1883 г. в журнале «Мирской толк». Впоследствии рассказ был вновь переработан Чеховым для марксовского издания, куда он вошел под старым названием «В море». В списке книг, посланных в Таганрогскую городскую библиотеку (ЦГАЛИ), альманах «Северные цветы» значится под № 1276 (л. 29 об.).

От брата Ивана получил письмо; пишет, что болен. — Письмо И. П. Чехова неизвестно. В письме от 29 апреля Книппер сообщала: «Третьего дня мы с Машей были у твоего брата Ивана. Он сильно похудел и все лечится. Работает усиленно. И опять без кухарки сидят, и приходится все самим делать — это ужасно. Софии Влад<имировны> не было дома, мы ее так и не дождались. Ждут не дождутся, небось, летнего отдыха. Володьку тоже не видели» (там же, стр. 401).

От труппы «Олимпия» из Петербурга получил телеграмму — просят позволения поставить «Три сестры». — Телеграмма не сохранилась.

Вишневскому я не писал грустных писем. — 17 апреля Книппер сообщала: «Вишневский говорит, что ты ему прислал очень грустное письмо, правда?» Вероятно, речь идет о письме Чехова к Вишневскому от 23 марта 1901 г. (см. т. 9 Писем).

Что я застану у вас в театре? ~ «Михаила Крамера»? «Дикой утки»? — О репертуаре Художественного театра на театральный сезон 1901–1902 гг. сообщалось в «Ялтинском листке» (1901, № 71, 19 августа): «Художественно-Общедоступный театр, начинающий свой зимний сезон 19-го сентября, ставит для открытия пьесу А. П. Чехова „Три сестры“. Из новинок здесь пойдут „Михаил Крамер“ Г. Гауптмана, в переводе Я. А. Фейгина, и „Дикая утка“ Г. Ибсена, в переводе г. Саблина. Из русских пойдет новая пьеса В. И. Немировича-Данченко». В письме от 24 апреля Книппер сообщала: «В театре не бываю, репетируют „Утку“ и „Крамера“, — я свободна» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 395). Драма Г. Гауптмана «Михаил Крамер», в переводе Я. А. Фейгина, в апреле 1901 г. была послана Чеховым в Таганрогскую библиотеку. Туда же была послана книга Фейгина «Генрик Ибсен».

…написать для Худож<ественного> театра 4-актный водевиль или комедию. — Вероятно, уже в это время Чеховым был задуман «Вишневый сад».

3365. И. П. ЧЕХОВУ

22 апреля 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: ПССП, т. XIX, стр. 76.

Открытка. Год определяется по почтовым штемпелям: Ялта. 22 IV. 1901; Москва. 26 IV. 1901.

Соне и Володе — С. В. и В. И. Чеховым.

3366. И. Л. ЛЕОНТЬЕВУ (ЩЕГЛОВУ)

23 апреля 1901 г.

Печатается по автографу (ИРЛИ). Впервые опубликовано: Новые письма, стр. 45–46.

Открытка.

Ответ на письмо И. Л. Леонтьева от 17 апреля 1901 г.; Леонтьев ответил 24 апреля (ГБЛ).

…в Ялте я пробуду до 5 мая… — Ответ на запрос Леонтьева: «Бесконечно в долгу перед Вами, о дорогой Антуан!!! Думал о Вашем товарищеском прошлогоднем отклике не день и не два, а целый год и хотел бы знать теперь — до коих пор Вы в Ялте, чтобы побеседовать с Вами обстоятельно, до гастролей труппы Станиславского в СПб. — включительно… Будьте великодушны и еще раз откликнитесь».

…проеду в Москву. — Чехов приехал в Москву 11 мая 1901 г.

А давно я не был в Питере. — Леонтьев ответил: «Семь строк Вашей „открытки“, дорогой Антуан, точно живой водой меня спрыснули!! В особенности же заставила сильно затрепыхаться мое щеглиное сердце последняя приписка: „А давно я не был в Питере!“ В самом деле, чего бы Вам не побывать здесь и нынешним маем, хотя бы с соблюдением самого строгого инкогнито? Сегодня, например, так жарко… хоть впору крымскому летнему дню! И сегодня как раз — легко сказать! — ровно 4 года, как мы не виделись… (После моего наезда в Мелихово и великодушного похищения от Вас доктора, забывшего пальто.)

За 4 года много воды, однако, утекло, и я переменился во многом и ко многим, сохраняя неизменную нежную привязанность к Вам, к жене моей Анисье Тимофеевне и… к литературе. Ой, не грех бы заглянуть на Серпуховскую <…> и навестить старика Щеглова!»

3367. О. Л. КНИППЕР

24 апреля 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 114–115.

Год устанавливается по письмам О. Л. Книппер от 18 и 19 апреля 1901 г. (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 382–384 и 385–386), на которые отвечает Чехов.

Вчера был у меня Немирович ~ сильно хочет писать. — В недошедшем до нас письме Чехова к Немировичу-Данченко от 28 марта 1901 г. содержалось приглашение посетить Ялту. Немирович-Данченко отвечал: «Ты пишешь, что охотно арестовал бы меня на два месяца. Я и сам охотно „арестовался“ бы. Да ничего не поделаешь! Придется на неделю съездить в Москву и весь май пробыть там. А писать так хочется! Да и необходимо, для театра же необходимо. Планы мои таковы. В пятницу уеду в Москву, всю Фомину неделю пробуду там, чтобы завести машину. После Фоминой уеду на две недели. Должно быть, в Ялту. После Фоминой там уже не будет столько знакомых, и мне никто не будет говорить: „Ах, какой замечательный ваш театр… И знаете, это новые пути!“ На май опять в Москву. Июнь — в деревню, июль — шляться (если кончу пьесу). Жаль, что эти дни не удастся повидаться с тобой» (ГБЛ; Ежегодник МХТ, 1944, стр. 138–139). О скором отъезде Немировича-Данченко в Ялту сообщала Книппер в письме от 17 апреля (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 381). О работе Немировича-Данченко над пьесой см. примечания к письму 3461*.