ПОЛВЕКА В АВИАЦИИ Записки академика - Евгений Федосов

После выборов на приеме в гостинице «Советская» президент АН СССР академик А. П. Александров, произнося тост за вновь избранных членов Академии и обращаясь к нам, сказал: «Вы теперь не принадлежите себе, вы принадлежите государству и академии, и на ваши плечи с этого момента ложится громадный груз ответственности за то дело, которому вы служите».

Эти слова я всегда помнил в своей дальнейшей работе. Итак, мне исполнилось 50 лет, я руководитель крупного научного коллектива и член-корреспондент Академии наук СССР - по всем критериям это блестящий результат в научной карьере. Скоро после тяжелой болезни не стало Б. Н. Петрова. Новым академиком-секретарем отделения в 1984 году был избран академик К. В. Фролов. В том же году я был выбран действительным членом (академиком) Академии наук и стал его заместителем вместе с академиком Г. Г. Черным.

К. В. Фролов курировал в отделении научные направления, связанные с машиностроением; кстати, при нем отделение получило новое название: Отделение проблем механики, машиностроения и процессов управления». Г. Г. Черный отвечал за направления механики, а я за процессы управления.

Мне пришлось возглавить и Научный совет «Управление движением и навигацией» и стать главным редактором журнала «Известия АН. Техническая кибернетика». Таким образом, я стал во главе того наследия, которое создал Б. Н. Петров.

Работа в Академии естественно накладывала на меня дополнительную нагрузку, особенно в период выборов в члены Академии, при формировании планов работы Советов по моему направлению, проведении конференций по системам управления и т. д. Много пришлось заниматься и журналом. Мы создали очень хороший коллектив редколлегии из ведущих ученых. Заместителями главного редактора были назначены академик Ф. Л. Черноусько и д. т. н. В. И. Кухтенко, которые, по существу, взяли на себя весь груз работы редколлегии. Название «Техническая кибернетика» журналу было дано Б.Н. Петровым в то время, когда наука кибернетика, благодаря работам Н. Винера, который и придумал это название, переживала свои лучшие годы. Но впоследствии эта наука стала развиваться по двум направлениям: теория информации и информационные технологии и теория управления и системы управления. Поэтому мы изменили название журнала и он стал называться: «Известия АН. Теория и системы управления». Под этим названием он выходит и в наши дни, причем издается одновременно на русском и английском языках. Английский вариант журнала распространяется за рубежом и переиздается в США.

Надо сказать, что в СССР были созданы ведущие научные школы в области теории управления благодаря работам Б. Н. Петрова, Л. С. Понтрягина, Н. Н. Красовского, А. А. Фельдбаума, В. В. Солодовникова, В. А. Трапезникова. В академии еще в довоенные годы был создан Институт автоматики и телемеханики, одним из первых его директоров был Б. Н. Петров, который продолжал работать в нем вплоть до своей кончины. Многие годы институт возглавлял академик В. А. Трапезников. При нем институт изменил свое название и стал называться «Институт проблем управления». Это был ведущий {научный центр страны в области теории управления. В его стенах трудились основные члены Академии наук нашего отделения, а впоследствии и Отделения информатики и вычислительной техники. Правда, после ухода из жизни отцов-основателей современной теории управления институт потерял в какой-то степени свою лидирующую роль, хотя остается достаточно крепким научным коллективом. В настоящее время в области теории управления значительную роль играют школа академика Н. Н. Красовского в Екатеринбурге, петербургская школа, которую возглавляли наследники А. И. Лурье, покойные ныне профессор А. А. Первознанский и член-корреспондент В. И. Зубов.

В области теории управления движением безусловно лидирует ГосНИИАС, где были созданы: современная теория самонаведения, теория телеуправления и навигации, теория систем со случайными параметрами, методы анализа сложных технических систем, теория эффективности и методы анализа надежности, моделирование боевых операций, методы цифрового управления, а также получено много других фундаментальных результатов.

В наши дни институт, имея статус Государственного научного центра, проводит очень много работ в области теории обработки сигналов, теории технического зрения и распознавания образов, ряда современных информационных технологий, искусственного интеллекта и т. д.

Практически с 1984 года и по сей день я остаюсь в Академии наук руководителем направления «Процессы управления». При последнем реформировании структуры уже Российской академии наук, когда наше отделение было объединено с Отделением физико-технических проблем энергетики и получило новое название «Отделение энергетики, машиностроения, механики и процессов управления», я вновь был избран заместителем академика-секретаря отделения и руководителем секции «Машиностроение и процессы управления».

Моя жизнь в Академии наук продолжается, хотя, будучи генеральным директором ГосНИИАС, мне очень сложно погружаться в дела Академии.

Еще раз о стратегической авиации. Строительство Ту-160

Но вернемся в институт. К концу 70-х годов в нем сложился хорошо подготовленный, достаточно молодой и крепкий коллектив. В это время у нас широким фронтом шли работы над самолетами дальней стратегической авиации Ту-22М, Ту-95МС и Ту-160. Выше я уже затрагивал эту тему, но она заслуживает более детального рассказа.

Самолет Ту-95МС родился в тот момент, когда к ядерным стратегическим системам МБР и ПЛАРБ понадобилось присоединить авиационную составляющую. Надо сказать, что даже сегодня, особенно со стороны разработчиков межконтинентальных баллистических ракет можно услышать такой тезис: «Зачем нам нужна эта триада? Денег на оборону и так не хватает, давайте ограничимся только МБР, поскольку это самое дешевое средство доставки ядерного заряда на территорию противника…» Но это примитивный подход к очень серьезной проблеме.

В конце 70-х годов стало ясно и нам, и странам НАТО - в мире накопилось столько оружия, что можно многократно уничтожить на Земле все живое, что гонка вооружений заводит человечество в тупик и этот процесс необходимо остановить. Между потенциальными противниками начались первые переговорные процессы, целью которых стала попытка создать некую систему сдерживания гонки вооружений, построенную на взаимном доверии. И действительно, удалось создать определенную юридическую основу в виде различных договоров, которая позволила всем нам отодвинуть ту грань враждебности, перешагнув которую, человечество погибло бы.

Вначале эта система взаимного доверия строилась на принципе паритета. То есть, прежде чем рассматривать какую-то стратегическую составляющую, надо было вначале определить некую «планку», относительно которой можно было бы понижать уровень вооружений. Но отсутствие советской авиационной составляющей в стратегической триаде создавало «косую» ситуацию, которая заводила в тупик весь переговорный процесс. Мы говорили, что нам надо увеличить сухопутную составляющую, американцы же стояли на противоположной точке зрения…

Поэтому создание стратегической авиационной группировки в СССР позволяло уравновесить наши шансы в переговорных процессах и одновременно придавало триаде устойчивость, особенно при следовании концепции ответного удара.

Наличие же ракет только в шахтах и на подводных лодках подчинено концепции контрсиловой борьбы. Эта концепция подразумевает, что как только одна из сторон получает сигнал, что противник наносит по ней ракетно-ядерный удар, она тут же производит свой залп, не дожидаясь, пока МБР врага упадут на ее территорию. Потому что иначе будет разрушена система управления ракетными войсками и сам ответный удар ставится под вопрос. Мне не давали покоя сомнения: смогут ли Генеральный секретарь ЦК КПСС и его соратники в течение 8-12 минут принять решение о нанесении ответного удара, если американцы решат развязать ядерную войну? И я отвечал себе: «Нет, не смогут». Поэтому критерий контрсиловой борьбы казался мне совершенно недопустимым. Наличие авиационной составляющей и, соответственно, концепция ответного удара больше грели мне душу, потому что самолеты с ракетами можно поднять по боевой тревоге в любой момент и, в зависимости от развития ситуации, либо нанести гарантированный удар возмездия по врагу, либо, если тревога оказалась ложной, вернуться на аэродром. Вот эта неадекватность реакции является очень важным моментом в авиационной составляющей.

Кстати, и это проявилось сегодня, авиационная составляющая играет значительную роль и в тактических операциях, когда установка обычного заряда на крылатых ракетах, используемых дальней авиацией, позволяет разрушать экономический потенциал противника. Такой подход американцы продемонстрировали в войне с Ираком, в Боснии, Сербии… Высокоточное оружие позволило вести бомбардировку этих стран «хирургическим» путем, выводя из строя важнейшие объекты, но не вызывая больших жертв среди мирного населения. В то время как «ковровые бомбардировки» американцев во время Второй мировой войны стирали с лица земли целые города с их населением. Вспомним хотя бы Дрезден…