Нашествие - Игорь Пронин

— Потом те, что пришли по дороге, начали стрелять в тех, что пришли по болоту, — спокойно предположил Эшуд.

Паллен удивленно посмотрел на него:

— Жаль, что тебя не было с нами, такого умного! Те, что в форме грохенцев, перебили других как бешеных псов! Это было не так уж трудно, мы ведь тоже не зря несколько часов их крошили. Ну и не ожидали твари, конечно… Только дружинники эти — тоже атори, точно вам говорю. Прыгают как олени и бегают еще быстрей. Теперь они в крепости, судя по дыму — тушат. А мы вдоль болота сделали крюк ночью и выбрались опять на дорогу. Вот и все. Фулетте, ты, пли этот черный умник, или кто-нибудь, можете мне объяснить, что происходит?

«Начинается новая Война, и она будет пострашнее первой», — хотел ответить Нетоле, но промолчал.

Они наскоро перевязали раненых и пошли назад, к Грохену. Устраивать привал не хотелось никому, даже вымотанному дорогой Эшуду. Ларран перестал быть частью человеческого мира, полностью отойдя к Вессенским пущам, преддверию Ада.

31

Леппе легко избавился от Аны, хотя сначала долго мучился, пытаясь придумать подходящую отговорку. А потом все же, покраснев, отлучился в уборную и не вернулся. Услышанного ему хватило для размышлений на всю дорогу до «Горного снега». Там, прохаживаясь у входа в кабак, Клэс два часа прождал Нетоле. Заведение закрылось, служки ушли стаей в сопровождении кабатчика. Он не стал их преследовать. Леппе вообще теперь не знал, что предпринять.

Эшуд, конечно, сбежал. Куда он направился, сообразить было нетрудно: пристал к ларранцам, увязался с ними и сержантом Фулетте на юг. Предатель! Леппе и сам хотел бы туда пойти, посмотреть на месте, чем же там занимается Орден Неба, все эти тысячи грозных вояк, но ведь надо помнить об ответственности перед Иштемширом. Галашше нуждается в срочной информации, он ждет.

Сгоряча Хромой едва не отправился в Иштемшир прямо ночью, благо ворот в Грохене нет. Однако опять сыграла роль его обязательность: если полицмейстер ему доверился, надо оправдать это доверие. Путешествуя по тракту ночью, одинокий гонец рискует никогда не добраться до Управления. Придется обождать.

Спать не хотелось совершенно, сердце жгла обида на друга. Чтобы не терять времени, сержант плюнул на выданный старухе аванс и остался в центре города, где имелись заведения, закрывающиеся лишь утром. Переходя из одного кабака в другой, за несколько часов Леппе сделал полный круг, опоясав княжеский Дворец. Он услышал странные разговоры пьяных, рассуждавших о каких-то процентах, которые, видимо, их и кормили, о номерах в загадочной «лотерее», о какой-то удивительной тележке, которую толкали не руками, а ногами, да еще сидя на ней, причем тележка эта якобы развивала удивительную скорость, почти не утомляя наездников. Все старался запомнить Леппе, и все казалось ему очередными адскими выдумками.

Кто вокруг демон, а кто человек? Теперь он не мог верить никому, даже Эшуд исчез. Дважды к нему подсаживались разговорчивые девицы, одна предлагала себя дороже, чем Ана, другая дешевле. Немного набравшись к утру, Леппе последней просто нагрубил. На шум прибегал вышибала и, к немалому удивлению Хромого, выставил на улицу не его, а девицу. Просто выставил, даже не подумал звать дружинников или родственников.

А дружинники в городе все-таки были, ночью их стало неожиданно много. Леппе старательно прятал лицо, слонялся по темным переулкам, но потом понял, что ему ничто не угрожает. Выслеживали дружинники лишь пьяных безобразников да воров, а на прилично одетых трезвых господ не обращали никакого внимания. Паники, похоже, так и не случилось, будто вырезанная семья — дело самое обычное. Ведь не может такого быть, чтобы о ней никто ничего до сих пор не узнал! Леппе просто отказывался понимать происходящее, и уже не в первый раз. Пора было привыкнуть.

Утром, взбудораженный вином, он совершенно бесстрашно прогуливался по просыпающемуся городу, постепенно подбираясь поближе к восточной окраине. Его никто не искал здесь, теперь это ясно. Разве что сами атори, но они скорее устроят ловушку на обратном пути. Ведь недостанет же у них наглости на убийство прямо в Грохене? Хотя наверняка Леппе не был уверен ни в чем. Толпа народа привлекла ею внимание. Позевывая, ранние пташки что-то обсуждали, глядя на полотнище полутора росов в длину и почти такой же высоты.

«Газета!» — вспомнил Леппе и подошел, собираясь сразу после ознакомления с этой новинкой пристать к веренице покидающих Грохен караванщиков.

Все полотнище было сверху донизу расчерчено на небольшие прямоугольники, в каждом из которых содержась какая-либо новость. Люди собрались с левой стороны полотнища и что-то горячо обсуждали. Леппе не интересовался подробностями и встал там, где свободнее

Сперва ему попалось на глаза сообщение о почти законченных работах по возведению в столице Никеи крепости, которая высотой и толщиной стен могла поспорить с Игатемширом. Патриотизм заставил Леппе гордо усмехнуться — стена должна простоять тысячу лет и выдержать сто штурмов, чтобы сравниться с твердыней северного порта!

Ниже извещали о кончине князя Соша, причем недвусмысленно намекали, что он вовсе не был предан империи Кении и в последние годы жизни много сделал для грядущей самостоятельности княжества. «Грач» пожал плечами — кому нужны эти глупости? Зачем грохенцам знать о происходящем в Соше? Он даже чуть повернул голову, чтобы убедиться, что никто этой чуши не читает, и тут же увидел Шели. Иштемширец успел сменить крестьянский костюм на тот, в котором покинул родной город, и именно по одежде Леппе его опознал, несмотря на надвинутую на глаза шляпу. Шели чуть кивнул, отзывая приятеля в сторону:

— Не выходи совсем из толпы, постоим здесь. Шумно, людно, никто не обратит внимания.

— Зачем ты вернулся?!

— Неприятность вышла по дороге, Хромой. Наш пленник пытался бежать, воспользовался случаем. Стечение обстоятельств, знаешь ли… И Вик погиб.

Леппе покачнулся, закрыл на миг глаза:

— Эшуд был прав? Пайс — атори?

— Был атори. Встретил двух своих, позвал на помощь. Счет вышел три к одному в нашу пользу, вот только Вика больше нет. Зря я его затащил в это путешествие, прости.

— Только я виноват… Надо было позволить Эшуду искромсать лживую тварь на куски! Но я хотел сберечь его душу…

— Не до душ теперь, — поморщился задетый за больное Шели. — Я сглупил, закричал про иштемширскую полицию, — привычка сработала. Вот и пришлось идти обратно, в этой стороне меня не ждали. Я уже к вечеру доплелся, только очень устал и не знал, где вас искать.

— Где ночевал?

— В одном пустом доме на окраине… — Грамми помедлил и решил ничего не рассказывать про убийство человека. Это теперь его личный счет с Небом.