Жизненное пространство - Алексей Колентьев

— Брось, Паша, ничего не выйдет. У тебя есть отсюда два пути. Первый — ты лезешь в тоннель и выманиваешь сектантов сюда. Потом бежишь в сторону наших позиций через минное поле. Если добежишь, я тебя отпущу. Второй путь — попытаться меня убить. Времени мало, поэтому я тебя просто пристрелю. — Я повел в его сторону стволом АПБ. — Но умрешь ты не сразу, мне все еще нужна приманка. В тоннель ты так и так полезешь, если захочешь быстро умереть или попытаться спастись. Выбирай.

Облизнув пересохшие губы и убедившись, что ножа в секретном кармашке нет, Паша начал торговаться:

— А если я все расскажу сектантам, сдамся?

— Не, это не прокатит. Тебя грохнут, даже если ты им все расскажешь. А может, и для опытов заберут. Думаю, что хрен редьки не слаще. К тому же, я уже сказал: не успеешь. Короче, считаю до одного…

— Ладно! Но смотри, ты обещал…

— Я помню, Паша, помню. Спускайся в тоннель, родной, не вздумай юлить. Достану.

Шпик убрал в кобуру разряженный пистолет и рысью побежал к темному проему в скале. Через какое-то время послышались вопли и знакомый стрекот автоматов «девятки». А через пару мгновений Паша, как пробка, вылетел на поверхность и побежал в мою сторону. Видимо, он надеялся вывести сектантов на меня, прикинув, что в компании погибать веселее. Я вскинул «коврушу» и одиночным в голову успокоил шпика. В провале все затихло, но я не стал дожидаться милости от природы и закинул ВОГ[87] в проем двери. Глухо бумкнуло, посыпалась каменная пыль и… в проеме показалась массивная фигура в тускло-серой броне. Клюнули, значит! Дав очередь навскидку, я побежал рваным зигзагом, показательно прихрамывая.

Кровь стучала в висках. Все теперь зависело от точности расчета. Расстояние до минного поля медленно сокращалось. В наушнике послышались долгожданные щелчки: Норд и Денис докладывали, что цели вошли в рабочую зону. Стрекот за спиной. Упал, перекатился, побежал снова. Пронесло. Оглянулся: сектантов было шестеро; снайпер и гранатометчик замерли, шаря своими страшными игрушками по секторам, выискивая моих бойцов. Как я и предполагал, они старались нащупать электронику, но не находили ее. Штурмовики шли цепью, между нами разрыв сохранялся метров в восемьсот. Им не было нужды приближаться ко мне: их оружие достанет меня и на таком расстоянии. Я вскинул автомат над головой. Спустя два стука сердца едва слышно хлопнули два выстрела, почти слившись друг с другом. Я оглянулся: гранатометчика разорвало пополам, а снайпер лишился головы. В тот же миг по мне открыли ураганный огонь, спастись было невозможно… Но залп вспорол землю левее и дальше, разнеся в щепки прикопанные радиоактивные снарядные ящики. Не предполагая в противниках идиотов, я рассудил, что меня однозначно приняли за разведчика, пущенного впереди основных сил. Убивать меня резона нет, достаточно вынудить бежать в сторону позиций основных сил. Полагаясь на технику, оператор группы искал следы работы электронных устройств, но не находил, в то время как трупы уже были. На одиночку уже никто не обращал внимания. Искали замаскированные позиции, все необычное, чего не было раньше. И вот оно: три равноудаленных объекта правильной формы, да еще радиоактивные. Что это, как не возможная цель?.. Муляж отыграл еще пару мгновений в мою пользу. «Девятка» все глубже втягивалась в ловушку.

Силы были на исходе. Три щелчка в наушнике: Крот дает сигнал о том, что группа сектантов вошла в зону поражения. Напрягая все силы, я добегаю до замаскированной траншеи, вырытой в стороне от зоны действия ударной волны. Падаю на дно, открыв рот, зажмурив глаза. Спустя еще два тяжелых удара сердца небо и земля поменялись местами, воздух обрел вес и плотность бетонного блока. Звуки исчезли, уступив место звенящей, ватной тишине. В глазах потемнело, на какой-то миг я отключился…

Из забытья меня вывел голос в наушнике:

— Тридцать девятый, здесь Крот. Работу закончил. Активность по сектору — ноль. Все цели — «двести», повторяю: все цели — «двести». Прием.

— Тридцать девятый, здесь Норд. Минус один. Активность по секторам — ноль. Прием.

— Тридцать девятый, здесь стрелок «два». — Голос Дениса дрожал, мандраж еще давал о себе знать, напряжение не сразу отпускает, особенно в первый раз. — Минус один. Активность по секторам — ноль.

— Тридцать девятый, — отозвался Василь. — Здесь арьергард. Попыток прорыва периметра — ноль, активность противника по секторам — четыре. Прием.

Я стряхнул с себя комья земли, поднялся во весь рост в траншее. Местность, и без того неприветливая, теперь напоминала лунный пейзаж. Сила взрыва была такова, что кустарник и чахлые деревца просто исчезли, а те, что покрупнее, были вырваны с корнем и валялись повсюду. Воронки были относительно небольшими, так как Крот постарался, чтобы ударная волна прошла с максимальной силой по поверхности. Сектантов просто разнесло на молекулы. Большая часть секретного подразделения «Обелиска» перестала существовать. Ожил мой ПДА, некто неизвестный прислал координаты местности.

На карте появилась метка с направлением на север-северо-запад. Охотник прислал весточку.

Вдруг волна холода накрыла сознание. Снова стало темно, потом пришли смутные образы, и я увидел человека в рваном БЗК, в руках он сжимал М4А2, шлема на голове не было. Вся левая сторона лица была залита кровью, взгляд был устремлен к далекой полоске леса на горизонте. Человек споткнулся и упал ничком. Он не шевелился, но еще был жив. Широкая ладонь кровохлеба полезла в нагрудный карман разгрузки человека и извлекла флеш-карту, вроде той, что была у меня. Охотник показал мне того, кто выбрался из лаборатории. Видимо, что-то пошло не так и уцелел только этот бедолага. Нужно было поторапливаться. Я отжал тангенту коммуникатора.

— Здесь тридцать девятый. Благодарю за службу. Общий сбор, готовность — три. Стрелок «два», поздравляю с успешным выполнением боевой задачи. Ваш радиопозывной теперь — «Глаз». Отбой.

— Здесь Глаз! — Судя по голосу, парень пребывал в эйфории. — Благодарю, командир. Рад стараться! Слава спецназу!

Получить заслуженный радиопозывной — это дорогого стоит, это даже больше, чем орден. Такое не забывается.

— Старайся, старайся. А теперь пошевеливайся, боец, приказ был для всех. Время идет. Группе — сохранять радиомолчание. Отбой.

Пока все шло по плану и складывалось очень неплохо: сектантов подвела техника. Они не успели среагировать на быстрое изменение обстановки и ошиблись в оценке степени угрозы, за что и поплатились, не успев даже поцарапать кого-нибудь из нас.

Построив группу в походную колонну, я осмотрел бойцов: амуниция и оружие в порядке, вид бравый.

Мы взяли направление на северо-запад. Идти мне было тяжело: сеанс связи с кровохлебом отнял очень много сил, голова раскалывалась от приступов мигрени. Видя, что и другие стали выматываться, я объявил привал на десять минут. Ко мне подошла Марина. Честно говоря, я был доволен тем, как девушка вела себя в рейде: не скулила и не лезла с вопросами.

— Антон, что ты делаешь, почему мы не пошли в бункер?

— Нет необходимости. Те, кому действительно отвели первые роли, уже побывали внутри и добыли то, что просил Эдвардс. И скоро мы получим требуемое и совершим обмен. Деньги-товар, как говорится.

— Как ты узнал? — голос девушки стал хриплым и очень тихим.

— Это было очевидно: дурачок дергает тигрицу за хвост, пока охотник ворует детенышей. Дурачка рвут в клочки, а охотник получает шкуру и приплод. Эдвардс умный человек. Только слегка высокомерный. Невозможно быть умнее всех. Тебе он пообещал то, что ты просила. В обмен на то, чего не собирался отдавать. Слушай, Марина, я предлагаю тебе честную долю от тех денег, что предложил мне Эдвардс. Я заставлю его расплатиться, и получишь ты более чем достаточно, чтобы уехать куда захочешь и заняться тем, что тебе нравится.

— Нет. — Марина отрицательно мотнула головой и горько усмехнулась: — Мне почти тридцать пять и жизнь пошла под уклон. Нет ни семьи, ни дома. Эдвардс даст мне все это, лишь шевельнув пальцем. Ты отдашь мне эти данные?

— Конечно. Как только ты подтвердишь их подлинность, ты сможешь забрать флеш-карту и улететь на вертушке. Не держу. Ты все обдумала, это окончательное решение?

— Да. — Она решительно кивнула головой.

— Тогда пошли за призами. Надеюсь, ты получишь то, чего желаешь.

Мы выступили через пять минут. Эфир был забит переговорами остатков штурмовых групп «сечевых», рассеянных и отброшенных сектантами от УРа на добрых десять километров. Не преследуя напавших, подразделения «Братства Обелиска» отошли на исходный рубеж, освежив коллекцию голов на «аллее славы».

Через пару часов я дал сигнал рассредоточиться, поставив снайперов на фланги и разместив бойцов в линию. Нас прикрывал пяток аномалий, и риск нападения с тыла был допустимо низким. Я выдвинулся вперед, запретив стрельбу без команды. Полумертвый человек лежал там, где показал мне Охотник. Рядом в дупле засохшего дерева я нашел флеш-карту. В ста тридцати метрах по дальномеру находилась точка эвакуации. Склонившись над человеком, я обыскал его, убирая все, что стреляло и резалось. Хотя парень, похоже, израсходовал все, что у него было. Затвор автомата характерно перекосило, теперь этому стволу нужен серьезный ремонт. Но это был настоящий воин — оружие он не бросил, даже умирая.