Оскал смерти. 1941 год на восточном фронте - Хаапе Генрих

— Я тоже поеду с вами! — заявил мне на это Кагенек. — И возможно, я смогу оказаться очень полезным вам там: мой брат служит летчиком-истребителем в северной Африке, и в Старице у него наверняка есть какие-нибудь друзья по Люфтваффе.

Я сказал унтерарцту Фризе, что на время моего отсутствия оставляю его за старшего по лазарету и что в случае чего, если в этом возникнет необходимость, ему должен, по идее, помочь старый оберштабсарцт. Для того чтобы удовлетворить его похвальное рвение, я позволил ему приступить к выполнению своих обязанностей прямо с того момента, и он сразу же принялся за работу с неподдельным интересом и с огромным усердием. Вечером того же дня мы сидели у разведенного огня в лазарете, и я терпеливо и обстоятельно отвечал на все имеющиеся у него ко мне вопросы. Он прибыл к нам прямиком из учебной части в Германии, где его буквально перепичкали теоретическими знаниями. По всей видимости, этот совершенно излишний материал преподавался им людьми, не имевшими никакого представления о реальных условиях на Восточном фронте. Его, например, совершенно всерьез волновала проблема с асептикой — мы не располагали во всякий момент стерильными инструментами, не имели возможности дезинфицировать руки спиртом всякий раз, когда следовало бы, у нас не было герметично запакованных, т. е. совершенно стерильных от микробов бинтов.

— Раны зачастую настолько серьезны, что требуют совершенно незамедлительного хирургического вмешательства прямо на месте, непосредственно в полевых условиях, — сказал я ему. — Остается только поражаться, что только способно вынести человеческое тело, и, несмотря на пыль и грязь, результаты в общем получаются не такими уж плохими. Я думаю, что в основном это потому, что мы имеем дело со здоровыми, крепкими молодыми людьми, имеющими сильные иммунные системы. Так что забудь об асептике — оставь эту прерогативу тыловым госпиталям. Ясно?

— Да, герр ассистензарцт. А что вы можете рассказать мне насчет хирургии? Надеюсь, моя хирургическая подготовка меня не подведет.

— Забудь и о своей хирургической подготовке! Здесь у нас бинты и пластырь, а скальпели и прочие блестящие штучки оставь тоже парням в полевом госпитале. Твоя задача — доставить туда раненых живыми. Иногда твоя хирургическая подготовка действительно может тебе пригодиться, но не часто. Скорость, Фризе, вот что главное! Если атака очень сильная и твой перевязочный пункт переполнен — решай, кто нуждается в твоей помощи в самую первую очередь. Ранения в голову занимают не много времени — тут важнее всего немедленно обеспечить максимально возможный покой и полную неподвижность. Ранения в живот — вот что сложнее и опаснее всего. Отправляй всех своих раненых в живот в госпиталь как можно быстрее. Используй для этого сани и конные повозки, не дожидайся по часу и больше санитарных машин. За этот час твой раненый в живот может умереть, а можно и успеть его спасти — тут очень многое зависит от твоей расторопности. Смертельно опасно при этом внутреннее кровотечение, а также внутренняя, так сказать «собственная», грязь организма, особенно при повреждении толстой кишки. Не теряй слишком много времени на закрытие, заклеивание, зашивание и т. д. входных и выходных пулевых и осколочных отверстий. Гораздо лучше потратить пару минут на то, чтобы связаться с госпиталем и сказать им, чтобы они были готовы к приему раненого в живот. Тут на счету каждая минута. Артериальное кровотечение: если оно окажется слишком сильным и ты не сумеешь с ним вовремя справиться, то дальше тебе докладывать будет уже просто не о чем. Что такое обморожения, ты уже видел, а к тому времени, как я вернусь из отпуска, будешь, наверное, знать о них больше, чем я. Запомни: твоя самая первая и самая главная задача — доставлять раненых в тыловой госпиталь живыми и подготовленными к операции.

— Все это как-то слишком уж просто, — с неожиданной легкомысленностью воскликнул Фризе.

Мне оставалось только грустно посмеяться над его мальчишеским энтузиазмом и запальчивым нежеланием признать, что жизнь далеко не так проста, как хотелось бы.

— Хорошо! Если ты полагаешь, что обработка ран простое занятие, то давай рассмотрим некоторые заболевания, с которыми тебе предстоит иметь дело. Возьмем, например, гепатит Крамера: я никогда не сталкивался со случаями гепатита дома, в Германии, здесь же он — вполне распространенное явление. Далее, у нас имеются здесь сыпной тиф и «Волховская лихорадка» — оба заболевания происходят от нечистоплотности, переносятся вшами и также практически не встречаются в мирной жизни. Еще мы имеем «Колодезную болезнь», причиной которой является обычно вода, загрязненная крысами. Встречается также туляремия, еще одно инфекционное заболевание, переносчиками которого являются слепни, но подцепить его можно просто в результате употребления в пищу мяса инфицированных животных или от укуса крысы. Да и вообще, Фризе, у нас здесь просто не существует достаточно эффективной защиты от главных переносчиков этих самых настоящих бедствий — от крыс, мышей, блох, клещей и прочей подобной пакости. Так или иначе, но никогда не знаешь, что может подкосить человека в следующий момент. Какое это все-таки приятное занятие — передача опыта, особенно в преддверии отпуска. Знаешь, как я провел бы его, если бы мне не предстояла церемония помолвки?

— Нет, расскажите.

— Я бы провел его в прекрасной белой, просто-таки сияющей стерильной чистотой больнице. Не вылезал бы первую часть дня из-под душа и из сауны, оттираясь всевозможными щетками и моющими средствами, а затем долго с благоговением перебирал бы завораживающе блестящие хирургические инструменты, беря их прямо из абсолютно стерильного автоклава, и каждую ночь спал бы в отдельной палате со всевозможными удобствами. А медицинские сестры в той волшебной больнице никогда бы даже не слышали о том, что такое сыпной тиф или что такое агонизирующий человек, чьи кишки валяются рядом с ним прямо в грязи…

— Это именно то, с чем я просто до смерти мечтаю сойтись в поединке! — запальчиво воскликнул Фризе.

— Разве о таком можно мечтать… — задумчиво отозвался я. — Впрочем, если это то, чего ты хотел, то считай, что ты получил это! Но знай, Фризе, что тебе предстоит до смерти намучиться от поединка с одними только вшами.

До конечной остановки московского трамвая[1]

В одной трамвайной остановке от Москвы по другую от нас сторону Волги раскинулась Старица. Это был старинный русский город, от которого даже на расстоянии веяло неувядающей славой и величием царской России. Над жилыми кварталами города возвышалось множество православных церквей с огромными припорошенными снегом куполами. Казалось, что окна колоколен взирают через реку мрачно и неприветливо.

Фишер вез нас троих — Крамера, Кагенека и меня — обратно по той же самой дороге, по которой мы двигались на Васильевское: через деревни, которые мы брали приступом, и через могилы наших товарищей, которых мы хоронили по обочинам. Поскольку в результате довольно интенсивного автомобильного движения снег на дороге оказался спрессованным и раскатанным до состояния очень скользкой поверхности, восьмидесятикилометровая поездка заняла у нас почти два часа.

«Опель» прогрохотал по бревнам деревянного моста, возведенного нашими саперами через Волгу перед Старицей. Над крутыми обрывистыми берегами реки, вот-вот готовые сорваться вниз, нависали массивные шапки снега, а вниз по ее зловещим черным водам медленно плыли, время от времени сталкиваясь друг с другом, пока еще отдельные глыбы льда. Уже совсем скоро они прекратят дрейфовать по течению и начнут сцепляться друг с другом — вначале в тихих заводях, а затем, постепенно, и по всей поверхности реки. По мере усиления морозов они будут утолщаться, расширяться, покрывать собой все большую часть фарватера, разделяющая их полоса воды будет становиться все уже и уже, и в конце концов зима покроет всю реку льдом от берега до берега. Волга будет продолжать нести свои воды, но в течение всех зимних месяцев они будут закованы сверху исполинским ледяным панцирем толщиной от метра до полутора. Затем замерзшую реку начнет заметать снегом, и он укутает ее настолько плотно, что постепенно Волга почти перестанет выделяться на фоне остального окружающего ландшафта.