Четырнадцать гениев, которые ломали правила. - Ландрам Джин

Когда Пикассо было три года, ужасное землетрясение встряхнуло Малагу. Маленького Пабло, визжащего от ужаса, вытащили из горящего дома. Вскоре после этого навестить семью Пикассо приехал талантливый художник дон Антонио. Его приезд случайно совпал с приездом короля Альфонсо XII, который прибыл осмотреть разрушения, причиненные землетрясением. Впечатлительный Пикассо перепутал эти два события и так и вырос с убеждением, что вся помпа и торжественная встреча предназначались человеку искусства: он считал художников самыми уважаемыми членами общества. С этого времени Пикассо идентифицировал «живопись со славой». Вспоминая это событие пятьдесят лет спустя, он предположил, что оно оказало огромное влияние из его страсть к живописи.

Семья поощряла увлечение юного Пабло рисованием и награждала за рисунки яблочными оладьями, присыпанными сахаром. Следовательно, Пикассо начал рисовать раньше, чем говорить. Его первым словом было «piz» — «карандаш». Школа для этого избалованного ребенка, никогда не собиравшегося покидать уютное лоно семьи, оказалась каторгой. Если бы ему не наняли репетиторов и не подкупили администрацию, Пикассо никогда бы не закончил и начальной школы. Он вполне возможно мог оказаться и дислектиком, что целенаправленно сказывалось на его неуспеваемости. Пабло также ненавидел всяческие правила и тех, кто критиковал его работу и поведение.

Пикассо нарочно хулиганил, чтобы его изолировали от других учеников и он мог спокойно рисовать. Живопись стала для него средством выражения. На своем первом полотне он изобразил малагский порт с маяком. В шесть лет мальчик написал «Геркулеса с боевым топором». Рисунки Пабло «никогда не были детскими», как у других детей.

Когда Пикассо было десять, семья переехала в Корунью (Испания), чтобы отец мог получить работу. Привыкая к новой жизни, Пикассо пережил трудное время и стал непокорным. Его отец отдал его в художественную школу, чтобы начать формальное образование сына, но Пабло не мог надолго останавливать на чем-либо свое внимание, а здания и вовсе тяготили его.

В тринадцать лет Пикассо повстречал свою первую любовь — одноклассницу по имени Англес Жиль. Она происходила из аристократической семьи, стоящей на социальной лестнице неизмеримо выше Руисов. Пикассо был убит горем, когда родные отослали Англес в школу в Памплоне, дабы избежать романа. Один репортер писал много лет спустя: «В нем погибло что-то очень нежное и глубокое».

Когда Пикассо исполнилось четырнадцать, его восьмилетняя сестра Кончита умерла от дифтерии. Подростка глубоко травмировало это событие. Пикассо заключил с Богом нечто вроде договора, пообещав бросить живопись, если Кончита выживет. Это вызвало в нем смешанные чувства, и он испытывал чувства вины, когда обнаружил, что не знает, чего ему хочется: чтобы его сестра выжила или чтобы умерла. Когда она скончалась, Пикассо разгневался на Бога, гнев отягощало и чувство собственной вины за ее смерть. Смятение его усугубилось еще тем, что дон Хосе отдал Пабло свои кисти и поклялся никогда больше не писать картин.

Чтобы пережить трагическую смерть Кончиты, семья переехала в Барселону. Пикассо отдали в другую художественную школу. Там он встретился со своим лучшим другом и спутником всей жизни Жайме Сабартесом.

Секс и искусство

Пикассо по своей натуре был бунтарем и ненавидел власть в любых ее проявлениях. Барселона внесла свою лепту в формирование у него нигилистических воззрений, потому что это был самый анархический город на свете, привлекающий художников-экзистенциалистов, вдохновленных наиновейшими философскими течениями. Первое нигилистическое по духу полотно Пикассо было закончено в Барселоне. Это был «Христос, благословляющий дьявола». Мануэль Палларес, однокашник Пикассо, так описывал нарождающегося иконоборца: «Пикассо все схватывал очень быстро, не обращая никакого внимания на то, что говорили профессора... Иногда весьма возбужденный, в другое время он мог ходить часами, не произнося ни единого слова».

Еще до того, как ему исполнилось пятнадцать, Пикассо познал секс и проводил бесконечные часы в борделях. Лет до двадцати секс и живопись составляли два его страстных увлечения, что предопределило следующие семьдесят лет его жизни. Обескураженный неукротимым подростком, отец в 1897 году отдал его в Королевскую школу изящных искусств в Мадриде. Там Пикассо заболел от постоянного разгула и вернулся в Барселону, так ничем vне отличившись в мадридской школе.

Эдипов комплекс

В детстве Пикассо обожал своего отца. В искусстве дон Хосе стал его первым образцом для подражания, не вскоре превратился в соперника в психологическом планe. Отец был высок, смугл, красив, строен, с элегантной походкой. Пикассо же был низок (5 футов 3 дюйма), коренаст и непривлекателен. Пикассо отверг человека, который представлял в его глазах квинтэссенцию мужественности. Позднее Пикассо писал: «Каждый раз, когда я рисую мужчину, я думаю о своем отце. Для меня дон Хосе — воплощение мужчины». Именно в этот период Пикассо вошел в богему и взял фамилию матери.

Во всех передрягах мать всегда поддерживала Пикассо. В детстве она говорила ему: «Если ты пойдешь в солдаты, станешь генералом, а если в монахи — то папой». Это преклонение оставило на Пикассо свой отпечаток и вооружило его неукротимым самолюбием. Дона Мария воспитала поглощенного собой человека, уверившегося в том, что общепринятые нормы поведения его не касаются. С самого детства Пикассо гневно обрушивался на учителей, наставников и прочих облеченных властью людей, осмелившихся загнать его в какие-то рамки или критиковать его работы.

Бродячий образ жизни и «сверхчеловек» Ницше

Ребенком Пикассо вел бродячую жизнь. Он родился в Малаге, затем лет в десять переехал в Корунью, в четырнадцать — в Барселону, в шестнадцать — в Мадрид, а в восемнадцать — назад в Барселону. Когда художники Барселоны совершенно проигнорировали его работы, он переселился в Париж еще до своего девятнадцатого дня рождения. Его цыганская жизнь в Пиренейских горах и посещения борделей в Мадриде и Барселоне закончилась сифилисом. Один кастильский поэт написал: «Пикассо — цыган из цыганов». Его жизнь в Барселоне протекала в богемном кругу молодых художников, околачивавшихся в кабаре «Эль Кватре Гатс». Именно здесь он повстречался с Карлосом Касехемасом, художником-экзистенциалистом, чьим героем был Ницше. Философия Ницше о «воле к власти» повлияла на самого Пикассо и его искусство. Его очаровала ницшеанская концепция «сверхчеловека», который может использовать «волю к власти», чтобы спасти мир, где «Бог умер». Пикассо приспособил философию Ницше к своей собственной идеологии.

Когда Барселона оставила его работы без внимания, он со своим другом Касехемасом отправился в вольный Париж. Своим родителям он оставил в дар автопортрет, который создал, будучи вдохновлен Ницше, и подписал: «Yo Rey» («Я, Король»). Это полотно подтверждает существование у молодого человека экстраординарного внутреннего образа.

Париж, наставники и «голубой период» (1900—1904)

Париж стал для Пикассо домом на всю жизнь. В Лувре он открыл для себя полотна Сезанна и много лет восхищался им. Он заметил: «Если бы Сезанн работал в Испании, его сожгли бы живьем».

Так начался «голубой период», в течение которого Пикассо обычно писал по одному полотну в день. Он раздваивался между страстью к жизни и озабоченностью смертью, что выражается в обнаженной натуре и голубых тенях. В основном героями его картин были отверженные, нищие, проститутки, печальные супружеские пары и семьи бедняков. Пикассо написал картину «Две сестры» — портрет проститутки и монашки — выразив тем самым свое извращенное понимание женщины как одновременно мадонны и проститутки. В сознании его мать была образцом совершенства, а все остальные женщины — испорченными.

В то горячечное время кутежей и шатаний по проституткам лучший друг Пикассо Касехемас влюбился в одну испанскую натурщицу. Пикассо спал с возлюбленной своего лучшего друга и был убит горем, когда Касехемас покончил с собой после того, как она его бросила. Это подтолкнуло Пикассо на создание картин «голубого периода», первой из которых стало полотно «Похороны Касехемаса». В это время нигилизм переполнял художника. Сам же лично он не смог столкнуться со смертью лицом к лицу и отказался пойти на похороны. Все же темы смерти, разрушения, болезни и печали пронизывали все его работы, созданные в эти годы двадцатого века, включая и такой его первый шедевр, как