Град обреченный. Путеводитель по Петербургу перед революцией - Лев Яковлевич Лурье
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В особняке хранились превосходные коллекции фарфора, китайских лаков, мебели и живописи, собранные Павлом Шуваловым, и огромная библиотека. Графиня была не только светской, но и деловой женщиной: во дворце располагалась контора принадлежавших ей уральских заводов.
Мария Барятинская вспоминала в Париже: «Среди тех, кто наиболее расточительно развлекался в Санкт-Петербурге, была тетя моего мужа, графиня Шувалова, урожденная Барятинская. Сам дом ее был приспособлен для этого, поскольку это был настоящий дворец. Танцевальный зал был огромен, в нем можно было играть в теннис на корте стандартных размеров».
Князь Сергей Урусов писал: «Бетси Шувалова была одной из первых великосветских дам Петербурга. Приемы в ее доме славились роскошью. Когда она давала бал, об этом извещали императора, чтобы он в виде редкого исключения побывал в ее доме».
Бал во дворце графини Шуваловой. 1900
31. Офицерское собрание Сводно-Казачьего полка
Манежная пл., 4
Трехэтажное здание в неоклассическом стиле было возведено в 1902 году для офицерского собрания и служебных квартир офицеров Уральской Его Величества казачьей сотни Офицерского корпуса Его Императорского Величества Конвоя по проекту архитектора Б. И. Сегена. Его появление в створе Кленовой аллеи – одна из крупнейших градостроительных ошибок в истории Петербурга: была закрыта перспектива от Манежной площади до Инженерного замка.
Екатерина II не доверяла уральским казакам, замешанным в пугачевщине. Поэтому ненавидевший свою мать император Павел I повелел сформировать лейб-гвардии Уральскую сотню для службы в столице. Уральцы разместились рядом с императорской резиденцией – Михайловским замком в казармах, находившихся на стыке Караванной и Манежной площади. Здание, в котором размещались казармы и, позже, церковь лейб-гвардии Сводно-Казачьего полка, было реконструировано в 20-х годах XIX века, по проекту архитектора К. И. Росси.
Император Николай II шефствовал над Уральской казачьей сотней с 1899 года, а числился в ее списках со дня рождения.
В 1906 году в знак благодарности казакам за подавление волнений и беспорядков 1905 года был создан лейб-гвардии Сводно-Казачий полк. Офицерское собрание полка до 1909 года находилось на Манежной площади, 4, а потом переехало в специально построенное здание в Павловске.
В 1906 году сотня вошла в состав полка под названием 1-й Уральской Его Величества сотни. В составе полка были также 2-я Оренбургская, 3-я (Сибирская полусотня, Семиреченский и Астраханский взводы) и 4-я (Приамурская) сотни. В Петербурге стояли только уральцы, остальные казаки были расквартированы в Павловске и Гатчине. Казаки полка осуществляли часть мероприятий по охране императора в конвое при передвижениях, в том числе, когда он следовал со своей семьей.
Полк укомплектовывался рослыми брюнетами с небольшими усами. Парадный мундир Уральской сотни был малиновым. Уральские и Оренбургские казаки сидели на лошадях улучшенной киргизской породы местных табунов. На головах – волчьи уральские папахи.
В течение 1907–1909 годов все сотни полка помесячно несли охранную службу в дворцовых парках Царского Села, Павловска и Гатчины. В предупреждение беспорядков среди рабочих Охтенского и Ижорского заводов команды и сотни полка по очереди стояли в этих пунктах.
Молебен и парад по случаю полкового праздника в день святого Евтихия всегда производился в Царском Селе, в высочайшем присутствии, в конном строю, на площадке Екатерининского дворца, или – в пешем строю, в манеже лейб-гвардии Гусарского полка. После молебна и парада офицеры полка и их семьи приглашались во дворец к высочайшему завтраку.
8 августа 1914 года полк погрузился в Павловске в вагоны и выбыл на театр военных действий. Полковым командиром был полковник генерал-майор свиты граф Михаил Граббе.
32. Михайловский манеж
Манежная пл., 6
Экзерциргауз (Манеж) был построен Винченцо Бренна одновременно с Михайловским замком и перестроен Карло Росси в 1824 году. Это сооружение – самый большой из столичных манежей – предназначалось для строевых занятий войск и выездки кавалерийских лошадей в осенне-зимнее время, смотров, разводов и парадов.
Разводы караулов от всех полков гвардии и военно-учебных заведений в высочайшем присутствии производились по воскресеньям. Последний развод состоялся 1 марта 1881 года, сразу после участия в нем был убит Александр II, и эта церемония больше не возобновлялась.
Николай II посещал манеж во время церковных парадов, сопровождавших полковые праздники. Одному из таких парадов в высочайшем присутствии посвящена картина Бориса Кустодиева «Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка 12 декабря 1905 года».
В 1914 году государь записал в дневнике: «Поехал с Ольгой и Татьяной в город на празднование столетия участия лейб-казаков в Лейпцигской битве. Парад был в Михайловском манеже в конном строю. За молебном пел отличный войсковой хор из Новочеркасска. Лейб-казаки представились в чудном виде».
Ежегодно в конце февраля состязаниями «конкур-иппик» (выездка и прыжки через препятствия) в Михайловском манеже открывался новый спортивный сезон петербургского военного округа. В ходе двухдневных состязаний офицеры разыгрывали денежные призы, нижние чины казачьих полков состязались в джигитовке, а нижние чины кавалерийских полков – в рубке. Призами служили серебряные часы на цепочке.
«Петербургский листок» в 1907 году писал: «Вчера началась в Михайловском манеже великолепная забава столичной аристократии – Concours hippique. По обыкновению, зрелище это привлекало в манеж очень много публики. Все места абонированы, а места в трибунах брались почти с бою».
Картина Б. Кустодиева «Церковный парад лейб-гвардии Финляндского полка 12 декабря 1905 года»
Посещение «конкур-иппик» Михайловского манежа считалось в свете, особенно для гвардейских офицеров и их дам, обязательным. На соревнованиях нередко присутствовал государь, сам прекрасный кавалерист.
В России рекордные прыжки в высоту в 1898 году были выделены в особое соревнование и впервые проведены именно в Михайловском манеже. Каждый полк болел за «своих», иметь в рядах мастеров выездки было честью. Кирасир Владимир Трубецкой вспоминал: «Больше всего меня радовало то, что именно эти кирасиры слыли за замечательных кавалеристов-спортсменов, сплошь и рядом выходя победителями на concours hippique не только в Петербурге, но и за границей». В выездке побеждали обычно офицеры кирасирских полков, зато лейб-гвардии Сводно-Казачьему полку чаще других вручали призы за джигитовку.
Полковник П. М. Ткаченко, последний командир 1-го Лабинского полка, в 1920 году, вспоминал товарища по юнкерским годам в Николаевском кавалерийском училище: «На конкур-иппике в Михайловском манеже казачьей сотни юнкеров все любовались только им. На ежегодной знаменитой “лермонтовской карусели” в ложах был весь Петербург. После вольтижировки гвардейских конных полков – джигитовка сотни Николаевского училища, сцена погони.
