Эридиана - Жумабек Алыкулов

«Другие по живому следу

Пройдут твой путь за пядью пядь,

Но пораженья от победы

Ты сам не должен отличать».

Ровные машинописные строки были напечатаны твердой рукой профессионала. Инспектор еще раз пробежал глазами текст, он ему показался знакомым.

— Обойма пуста, ствол в нагаре, похоже, он отстреливался до последнего,- голос полицейского звучал ровно,- но мы ничего не трогали до вашего приезда.

— Я забираю его,- Барр тронул подбородок погибшего и невольно отшатнулся. На него смотрело знакомое лицо, одно из тех, что он только сейчас видел на экране своего телевизора, разве только чуть-чуть моложе.

— Что за чертовщина,- выругался инспектор,- еще один близнец? — увидя удивленные взгляды, он заставил себя замолчать и пошел к выходу.

Антон ехал вслед за спецмашиной с телом незнакомца, и в его мозгу постоянно звучали поэтические строки с голубого квадратика.

«Пастернак,- всплыло, наконец, имя поэта, написавшего их.- Русский, почему русский? Может быть, это как-то связано с происшедшим ограблением? Странный вензель. Две буквы «С» и «Г» оплетены змеей, которая, сбросив шкуру, превращается в нагую девушку. Что бы это значило? Хорошо, что хоть этот лоскут бумаги был в его кармане, все быстрее пойдет расследование».

Машины подошли к управлению. Барр посмотрел как выносили носилки и поднялся к себе.

— Юнна,- связался он с лабораторией,- я у себя и буду ждать результата вашего обследования тела, которое только что понесли к вам.

— Хорошо, Антон, я постараюсь выжать из него все возможное.

Через два часа в дверь тихо постучали.

— Да,- Барр выключил магнитофон, по которому раз за разом прокручивал ленту с утренним происшествием.

— Этому юноше,- Юнна уселась в кресло и закурила сигарету,-от силы шестнадцать лет. Очень развит физически. Я даже уверена, что это результат многолетних специальных тренировок. Суставы пальцев, скулы и нос сильно деформированы. Похоже, он часто дрался голыми кулаками. Дважды ранен. Один раз в левое плечо навылет, другой — в грудь. Стреляли часов двадцать назад из бельгийского автомата. Если хочешь, можешь полюбоваться на пулю, я извлекла ее из легкого. Перевязка сделана умело, но я думаю, что он сам себя перевязал. Юноша захлебнулся в реке. Прижизненных ударов, следов избиения нет, только порезы от сети, в которой он запутался уже мертвым. Я думаю, что он долго плыл, а утонул от того, что был ранен и ослаб. Произошло это часов десять-пятнадцать назад.

— Одежда?

— Обыкновенная, но сшитая в какой-то домашней мастерской: неровные швы и никаких фабричных меток. В карманах грязь с верховий реки. Я думаю, он где-то там прыгнул в воду.

Она потушила сигарету.

— Теперь квадрат бумаги. Это вензель знаменитого биолога и физиолога, профессора Саймура Грациани. Он двадцать лет назад погиб в авиационной катастрофе. Об этом много писали в газетах.

— Я помню, дальше.

— Стихи Бориса Пастернака в переводе Мурра. Печатал профессионал на машинке фирмы «Рейнметалл». Пистолет бельгийский, рукоять отполирована, боек тоже хорошо поработал. На обойме отпечатки пальцев погибшего. Заряжал ее он сам, видимо, и стрелял сам. Вот, собственно, все, что можно было узнать. Да, я сделала запрос по номеру оружия, в наших архивах пистолет не значится, так же как и этот юноша. Тут тебе придется покопаться самому.

— Спасибо, Юнна,- он провел ладонью по ее щеке. У самой двери она обернулась:

— Позвони вечером, если будет желание.

Барр улыбнулся и кивнул, а когда за экспертом закрылась дверь, он набрал номер телефона дежурного.

— Прошу вас, принесите мне самую подробную карту верховий реки.

Барр собрал листы с данными экспертизы, фотографии утонувшего и снимки нападения на банк и пошел к комиссару. Тот был профессионалом высокого класса и понял своего подчиненного с полуслова, потом достал из стола карту и подозвал инспектора поближе. Вдвоем они долго изучали ее.

— Не знаю,- поднял голову Юнг,- тут ничего кроме вилл и небольших поселков нет. Если бы где-то там была перестрелка, то мы бы узнали о ней первыми.

— И все-таки надо связаться с тамошней полицией.

— Хорошо.

Юнг набрал номер, переключил телефон на селектор. Когда на другом конце провода подняли трубку, он, не вдаваясь в подробности, спросил о перестрелке.

— Ничего подобного не было уже несколько лет,- ответил дежурный.

— Ну, а что-нибудь из ряда вон выходящее?

Трубку взял начальник полиции:

— Есть тут у нас странные сведения, которые недавно принесла одна старуха, которую считают немного тронутой. Она сказала соседям, что на вилле «Орлиное гнездо» поселились черти, которые разводят людей. Я только собрался с ней поговорить, как она сорвалась со скалы и разбилась.

— Сорвалась или подтолкнули?

— Следов насилия на теле не было, но кто его знает?

— Спасибо, у меня все.

Комиссар повернулся к Барру:

— Ну, ты удовлетворен?

— Знаешь, Юнг, я почему-то почувствовал опасность, может, заручиться поддержкой министра?

— Ты смеешься, а с чем я к нему пойду, с бредом покойной старушки или твоими предчувствиями?

— Ладно, в любом случае мы не должны пока раскрываться. Мне кажется, что след утопленника приведет нас к нападению на Европейский банк, но тогда эти решительные парни устроят нам фейерверк.

— Что ты предлагаешь?

— Съезжу-ка я туда под видом страхового агента, посмотрю, подышу воздухом этой виллы.

— Хорошо, встретимся в десять вечера в моем загородном доме,- комиссар перебросил инспектору плоский ключ.

Тот какое-то время смотрел на Юнга, потом опустил глаза и сказал:

— Знаешь, давай договоримся так: если до одиннадцати я не вернусь — делайте налет на виллу.

— Договорились,- Юнг протянул ему руку.

Барр поехал домой, переоделся, проверил содержимое карманов, положил в стол свой пистолет, взял удостоверение страхового агента, которым иногда пользовался. Уже сидя в машине, он вспомнил, что не сменил номера, хотел выйти, но включил двигатель и выехал на дорогу.

«У меня ничего нет, кроме странного предчувствия и того, что юноша, похожий на налетчиков, прыгнул в воду где-то в верховьях реки. Рассказ старухи любой здравомыслящий человек отнесет к бредовым видениям».- За окнами автомобиля появились невысокие холмы, поросшие редкими, худосочными деревцами. Несмотря на то, что было начало лета, большая часть листьев уже пожелтела и свернулась. Сизый, замешанный на выхлопных газах сотен машин воздух ближе к горам стал светлеть. Дорога, начавшая взбираться вверх, опустела. С десяток километров инспектор ехал в одиночестве. Наконец впереди показался небольшой поселок. Над одним из домов Барр с удовольствием увидел отличительные знаки полиции, но не остановился. Дорога вильнула несколько раз и уперлась в шлагбаум с предостерегавшей надписью: «Стой! Частное владение».