Охота на Клариссу - Александра Лоренц

– Но тут подвернулся ты.

– Да, она считала, что мы, норманны, убили ее родителей, поэтому не хотела выходить за меня и решила срочно выскочить за соседского мальчишку, но я взял ее прямо из-под венца.

– Ну и как, смирилась?

– И даже более того, – улыбнулся Ингмар, – у меня хорошая жена, Роберт!

– И все же обвинение достаточно серьезное! Есть ли у тебя свидетели убийства?

– Всего один виллан, он чудом остался жив, – ответил граф, – я его забрал к себе в замок, чтобы не искушать де Брюнне. А то он уже наведывался к нему в селение, но виллан прикинулся умирающим. Правда, он действительно тяжело болен, после того, как получил удар мечом, тогда в монастыре. И еще, этот сарацинский кинжал графа Эдмонда. Его подбросила ко мне в вещи служанка Клариссы Жанна. А дал ей его, конечно, Донат. Все это одна шайка.

– Я вижу, ты провел настоящее расследование.

– Поэтому чуть и не лишился головы. А теперь барон мой кровник. Я не успокоюсь до тех пор, пока он будет топтать землю.

– Мне придется опросить твоих свидетелей лично, Ингмар. Но франки будут считать, что ты просто мстишь барону. По себе судят, мерзавцы. Поэтому придется доказывать свою правоту на судебном поединке.

– Я и так хотел вызвать его, но этот трус будет сидеть в замке и не покажет и носа. Не хотелось бы брать приступом его крепость – погибнет много людей.

– Хорошо, – заключил Роберт и встал, – я заманю его под каким-нибудь предлогом к себе в Руан, тут мы все и сделаем. Я сообщу тебе, когда ты должен будешь приехать.

Судебный поединок

Утром, через неделю после событий возле Аннетского озера, барон Донат получил послание от герцога Роберта.

– Барон Донат де Брюнне, вам предлагается завтра в полдень явиться ко мне в замок Руан для разрешения спорного вопроса по земле, право на владение которой оспаривает трое вилланов. В противном случае – если вы не явитесь, спорные земли будут закреплены за этими вилланами. Поскольку они являются подданными Нормандии, они вправе рассчитывать на мою защиту, если у вас возникнет желание забрать спорные земли силой оружия. Герцог Нормандии Роберт Первый, – прочитал по слогам барон.

– Это странно, Донат, – проскрипел сиплым голосом граф Клемент – он так много находился в замке барона, что, казалось, совсем забросил все дела в собственном графстве. – Какие у тебя споры с ничтожными вилланами?

– Может, эти ублюдки хотят оттяпать назад те выпасы, что прилегают к Нормандии? – как будто пропел Донат тонким голосом, – хрен им! Я хочу взглянуть в глаза этим смельчакам, что вздумали тягаться со мной у герцога! – лицо барон перекорежила злобная гримаса.

– Может, мне поехать с тобой, Донат? Да еще кого-нибудь захвачу из друзей. На всякий случай!

– Хорошо, поехали, вдвоем будет веселей. Но пусть твои друзья выедут чуть позже, мне нужно уладить некоторые неотложные дела. По дороге заедем в селение Викью, надо кое-кого навестить. Слишком долго он землю парит, надо поторопить. Да и дочка у него цветочек, будет неплохое пополнение нашему гарему, Клемент! А Роберт Нормандец….. Что, разве только он один бесстрашный?

Барона Доната Роберт Первый встречал в большом каминном зале своего замка. Как только за плечами гостя затворились створки дубовых дверей, его охрана была оттеснена отрядом из дружинников герцога. В зал разрешили войти только нескольким франкским дворянам, что сопровождали барона де Брюнне и графа Шатрского. Барон схватился было за рукоять своего меча, но, обернувшись, увидел, что зал быстро заполнился многочисленными викингами. Воины молча входили в зал и выстаивались вдоль стен. Скоро их собралось десятка три.

– Что здесь происходит? – от страха тонкий голос барона стал срываться на фальцет.

– Вам предъявлено обвинение, барон Донат де Брюнне, – бодрым голосом, негромко произнес Роберт, и каждое его слово гулко отдавалось под высокими сводами каминного зала.

В это время из—за тяжелой шторы вышел Ингмар и молча уставился на Доната. Барон ринулся было обратно к двери, но викинги, лязгая оружием, плотно сомкнулись перед его лицом.

– Граф Ингмар де Мелан обвиняет вас в убийстве родителей его жены графини Клариссы де Мелан – герцог четко произносил каждое слово, – введите свидетелей!

В зал ввели Жанну, она держала перед собой связанные веревкой руки. По виду женщины нетрудно было догадаться, что она провела несколько дней в темнице. Волосы Жанны были растрепаны, платье помято; ей развязали руки, и женщина стала растирать затекшие запястья.

Роберт протянул к глазам участницы заговора сарацинский кинжал, предварительно подняв его вверх, чтобы его мог увидеть каждый.

– Тебе знакомо это оружие?

Жанна опустила голову.

– Женщина, от правдивости твоих слов зависит твоя дальнейшая судьба, – обратился к ней опять герцог. – Мы найдем способ заставить тебя сказать правду, но не думаю, что пытки украсят твою внешность. Не бойся барона, говори.

Служанка подняла глаза и сразу же встретилась взглядом с бароном. В его маленьких глазках, покрасневших от волнения, Жанна увидела все чувства, которые испытывал барон. Это был острый страх, смешанный со злобой и ненавистью.

– А чего мне его бояться, – неожиданно запальчиво сказала женщина, – это он пусть теперь колотится! Не одной же мне отвечать за наши общие дела! Да, это он дал мне этот кинжал и распорядился подложить в вещи графа Ингмара. Также приказал подстроить все так, чтобы мадам Кларисса обнаружила его.

– Записки ты писала?

– Нет, мессир, я неграмотна. Записки писал мой дядя, священник Арлетте под мою диктовку. Мне было приказано выманить графа Ингмара из замка.

– А ты знаешь, кто убил графа Эдмонда и его жену?

– Это мне доподлинно не известно, мессир.

– А не доподлинно?

Барон было метнулся к женщине, но несколько пар дюжих рук остановили его неожиданный рывок. Жанна даже не дрогнула, а только презрительно процедила:

– Думаю, это барон все организовал.

– Почему ты так думаешь?

– У меня до сих пор хранится та записка, из-за которой и поехали тогда, два с половиной года назад, в монастырь граф с графиней. Там сообщалось, что в монастырь приезжает на один день один известный святой, который излечивает калек. Так вот та записка, как будто от настоятеля монастыря, была написана рукой кузена барона де Брюнне, графа Шатрского. Я сама слышала, как барон сказал, что, мол, и его кузен тоже поучаствовал в деле убийства графа Эдмонда.

Донат опять попытался вырваться, но безуспешно. На всякий случай викинги отняли у него меч. А граф Клемент вскочил со своего места и буквально зарычал на служанку.