Увидеть лицо - Мария Барышева

— Самолетом бы проще было, — заметил Виталий, пристально глядя на Марину, и та машинально кивнула. — Тебе не кажется?

— Смысл мне объяснять то, что ты и сам знаешь? — Жора удрученно вздохнул. — Амнезией не страдаю — ни ретроградной, ни парамнезией… а вот объяснить, почему поехал так, а не этак, не могу, как и вы все. Сел и поехал. Возможно, еще и отсутствие опыта сказалось — я, откровенно говоря, толком из города и не выезжал никуда.

— А откуда ты таких терминов нахватался? — поинтересовался Олег. — Врач что ли?

Жора хмыкнул.

— У меня мама профессор.

— Профессор чего?

— Педиатрии. В волжанской медакадемии преподает… Мы обсуждаем ситуацию или мою маму?

— Ах, да, ситуация… — Олег снова посерьезнел. — Ситуация, мягко говоря… не, при девушках нельзя. Ну, в общем эта ситуация наводит меня на мысли о кухне.

— При чем тут кухня? — встрепенулась Светлана, отодвигаясь от Бориса.

— При том, что без ста грамм тут никак не разобраться, — Олег извлек из пачки очередную сигарету и посмотрел на нее с подозрением. — Толпа состоятельных людей неизвестно почему и неизвестно как садится в раздолбанный автобус и едет в нем в разные города. Откровенно говоря, вот так вот сразу версий у меня нет. Кстати, есть у нас еще что-нибудь общее, кроме состоятельности и того, что мы не можем объяснить коекакие свои действия?

— Я, конечно, человек, в пределах разумного, скромный, кроме того, никому не хочу польстить, — медленно произнесла Алина, обводя взглядом остальных. — Мы все не только молоды, но и привлекательны… думаю, большинство из нас это заметили? Или я ошибаюсь?

Ольга презрительно фыркнула из своего кресла, а Рощина наградила Алину взглядом, в котором отчетливо читалось недовольство. Олег, Виталий и Жора обменялись удивленными и в то же время оценивающими взглядами. Алексей усмехнулся, разглядывая свои сцепленные на коленях пальцы.

— Ну, что касается вас, милые дамы, — Борис улыбнулся, — тут действительно нареканий быть не может.

— Да уж, — Олег подмигнул Кристине, — все как на подбор — такой цветник!.. А вы нам комплимент не вернете? Жорке можете ничего не говорить — с ним и так все ясно — Геракл с твердой буквы «г». Ну, а мы? Светик, ну скажи ты что-нибудь. Можно на нас смотреть при ярком свете и не зажмуриваясь?

— Вполне, — едва слышно ответила Света и порозовела, зябко обхватив себя руками. Петр добродушно рассмеялся.

— Ну, я-то не претендую, я — человек простой…

— Брось, Петро, не жеманься! — Олег чуть нахмурился, явно думая о чем-то другом. Потом встал, подошел к шкафу с видеокассетами и начал что-то выискивать. Борис, поджав губы, взглянул сначала в сторону залы, пытаясь уловить тиканье часов, потом перевел взгляд на дверь в коридор.

— Интересно, зачем здесь столько замков? — произнес он в пространство, никому конкретно вопрос не адресуя. — На каждой двери замки.

— Ну понятно — хозяева за имущество беспокоятся, — Алексей зевнул и встал.

— Да? А почему замки только изнутри? — Борис встал, подошел к двери и указательным пальцем постучал по ней. — Я обратил внимание… везде, где ходил. Замки всюду, но только внутренние, наружных нет, разве что на морозильной камере. Я еще понимаю в жилых комнатах, в ванных… а в кухне зачем? В комнате отдыха? В узле управления? Беспокоиться за имущество — значит запирать его, а не запираться с ним, разве нет? Да и кому придет в голову запираться в подвале? Зачем?

Виталий резко выпрямился.

— Везде? Ты хорошо смотрел?

— Если б я смотрел плохо, то не высказывался бы, — язвительно отозвался Лифман. — Странно, что ты при своей наблюдательности этого не заметил!

Воробьев взглянул на него со снисходительной улыбкой — так смотрит умудренный жизнью человек на капризничающего ребенка, и Борис невольно отвел глаза. Не то, чтобы этот светловолосый парень был ему неприятен, не то, чтобы он пугал его, но в его присутствии у Бориса то и дело появлялось странное чувство неловкости и неуверенности в себе. Виталий наверняка младше и жизненного опыта у него поменьше, но что-то в его взгляде смущало и заставляло прислушиваться к тому, что он говорил. Более того, заставляло подчиняться, а вот это уже раздражало.

— Нет, — негромко произнес Олег, отходя от шкафа с видеокассетами. — Мелькнуло что-то, а ухватить не успел… Ничего, вспомню. Ну, какие будут предложения?

— Лично я иду спать, — Марина с ленивой грацией соскользнула с кресла и одернула халат. — Уже первый час… я не привыкла ложиться так поздно. Можете сколько угодно сидеть здесь и строить свои теории… Лично мне разумными кажутся только две версии — либо это чей-то дурацкий розыгрыш, типа какогонибудь телешоу, либо все дело действительно в деньгах. Так или иначе, все уже произошло, и никакие разговоры этого не изменят.

Она быстро вышла из комнаты. Ольга встала и, ничего не говоря, тоже покинула гостиную.

— Девчонки, вы заприте комнатыто — на всякий пожарный! — крикнул вслед Олег, и из коридора долетел удаляющий голос Ольги.

— Без тебя в жизни бы не догадались!

— Вот стервозная баба! — Кривцов рассмеялся. — Радует, что такая здесь в единственном экземпляре, а то плохо бы нам пришлось! Ну что, будем еще заседать или отправимся на боковую?

— Я, пожалуй, сделаю себе еще бутерброд и пойду спать, — извиняющимся тоном сказала Светлана и начала собирать грязную посуду. — Хоть и плохая привычка есть на ночь, но… От нервов, обычно, очень есть хочется.

— Мы все сегодня перенервничали, — заметил Борис, помогая ей. — Я, наверное, бы тоже еще чего-нибудь перехватил. Нетнет, ставь все сюда, на поднос, я заберу.

Подхватив поднос с посудой, Лифман вышел из комнаты, пропустив Светлану вперед, следом, отчаянно зевая и поеживаясь, ушла Кристина. Алексей недоуменно посмотрел на качнувшуюся за ними дверь, потом на лифт, с помощью которого они не так давно поднимали еду из кухни, снова на дверь, пожал плечами, потом коротко кивнул оставшимся в комнате.

— Надеюсь, завтра увидимся.

— Оптимистично, — отозвался Олег, подхватывая с кресла стилет и свою кепку. — Ладно, пойду восстановлю статускво, — он весело помахал в воздухе мизерикордией, потом огляделся. — Аля тоже ушла? Эх, и эта не попрощалась… а я даже и не заметил. Тихо ходит, как мышка.

— Я тоже не заметил, — рассеянно отозвался Виталий, думая о чем-то другом.

Алина, которая, воспользовавшись отсутствием внимания к своей персоне, тихо выскользнула на веранду, криво улыбнулась, скрытая узорчатой занавесью, потом подошла к перилам и глянула вниз. Здесь почти вплотную к дому, ярко освещенные светом фонарей, росли пышные розовые кусты, параллельной линией протянувшиеся вдоль стены, и капли дождя нещадно били по нежным лепесткам, стойко выдерживавшим эти удары. Кусты были огорожены прочным железным забором метровой высоты. Заборчик был причудливоажурным и производил бы довольно симпатичное впечатление, если бы не заканчивался острыми прутьями, хищно торчащими вверх и сразу же наводившими на мысли о том, что нечаянно свалиться на них сверху было бы очень неприятно и крайне вредно для здоровья. Алина удрученно вздохнула, безуспешно накручивая на палец короткий непослушный локон, — ну не приходила в голову ни одна положительная мысль. Такой уж настрой — везде мерещится что-то зловещее. Почти сразу же в голову заглянула еще менее положительная, но куда более глупая мысль — не попроситься ли на ночь к комунибудь в комнату, а то в своей в одиночестве еще начнет видеться что-нибудь жуткое? Всетаки, хорошо, что ее комната запирается только изнутри, так что снаружи не откроешь.