Дай мне шанс. История мальчика из дома ребенка - Лагутски Джон

Я был в отчаянии. И тут Вика неожиданно выскользнула из машины. Она заметила выглядывавшую из-за ворот женщину и бросилась к ней.

— Вы нам не поможете? — спросила она. — Мы ищем семью мальчика, который тут раньше жил. Его маму зовут Наташа Пастухова.

— Знаю ее. Всю их семью знаю. Пойдемте.

Мы выбрались из машины. Наша спасительница была одета в светло-голубую рубашку. Она рассказала, что ее зовут Надей, что она здешняя — ее предки жили в этих местах с семнадцатого века. Недавно вышла в отставку из “госбезопасности”. Вике понравилось, что стены ее аккуратного деревянного дома украшены иконами и православными крестами.

— Лучше всех я знала их бабушку, Татьяну. Она маляром работала.

Подобно всем местным жителям — Надя махнула рукой в ту сторону, откуда доносился шум стройки, — Татьяна работала в домах отдыха, в соседней деревне Рублево.

В беседу вмешался муж Нади:

— Там партийные шишки отдыхали.

Ванина бабушка, продолжила Надя, была уважаемым в деревне человеком, великой поварихой и жуткой чистоплюйкой. С мужем Иваном они прожили счастливую жизнь, держали большой огород, на котором оба самозабвенно трудились. Вот только вчера, сказала Надя, она готовила салат из маринованных перцев по Татьяниному рецепту.

Лет до сорока Татьяна оставалась бездетной, а потом, на удивление всем, родила дочку Наташу. О Ваниной маме Наде не очень хотелось рассказывать.

Однако Вика настаивала:

— Когда она сбилась с дороги?

— Наташа росла балованным ребенком. Единственная дочка, да еще и поздняя. Татьяна умерла, когда Наташа носила Ваню. Незадолго до этого скончался и Наташин отец. Наташа осталась без родительской поддержки, а тут трое детей. Она и не справилась.

Надя сказала, что Денис — старший сын Наташи — учился в одном классе с ее сыном, но теперь он, кажется, в тюрьме.

Тут разговор ненадолго прервался. Надя с мужем торопились на автобус — им надо было в поликлинику, забрать результаты анализов. После короткого совещания они решили, что на автобус, скорее всего, уже опоздают, и отказались от поездки: завтра съездят.

— Чего не сделаешь ради хороших людей!

От нее же нам стало известно, что недавно местных жителей переселили, поскольку их дома мешали строительству таунхаусов. С завидной быстротой — опыт работы в КГБ? — Надя позвонила подруге в местной администрации, у которой могли быть нужные сведения, но той, к сожалению, в кабинете не оказалось. Секретарша сказала, что она вернется с обеда часа через два. Тогда Надя разыскала номер мобильника соседки, которая хорошо знала Ванину семью. На звонок никто не ответил.

И все же Надя была полна решимости нам помочь. Она повела нас обратно на вершину холма и показала за стену.

— Если влезть на дерево, можно увидеть дом, в котором они жили.

На дерево мы не полезли, но вскарабкались на горку из камней, с которой действительно виднелась крыша старого советского дома, в котором жила семья Вани. Это был последний дом, снос которого по каким-то причинам отложили.

Пошел дождь. Не обращая на него внимания, мы делали снимки. Зазвонил Надин мобильник. Оказалось, это бывшая соседка, Светлана. Надя передала трубку Вике, и та начала расспросы, делая в блокноте пометки, размываемые дождевыми каплями.

Я спросил у Нади, что заставило ее выглянуть из ворот, когда мы уже отчаялись найти тут хоть одну живую душу.

— Должно быть, мой ангел-хранитель вмешался! Он всегда меня приводит туда, где я могу помочь людям.

“Кагэбэшный ангел”, — хмыкнул я про себя.

Вика закончила разговор со Светланой. Та помнила Ваню младенцем. Он родился недоношенным и слабеньким, но у него были на редкость умные глазенки. Она никогда не могла забыть эти пытливые детские глаза, но думала, что мальчик давно умер в государственном приюте.

Она же объяснила, почему Ванин дом все еще стоит на месте, хотя все остальные уже снесли. Это все из-за Ваниного старшего брата Дениса, который там прописан, хотя его здесь не видели уже много лет. Как вышел из тюрьмы, так где-то и сгинул. По закону нельзя передать собственность другим лицам, пока всех жильцов не обеспечат комнатами или квартирами. Вот дом и стоял пустой в ожидании, когда появится Денис и получит новый ордер.

Именно Светлана помогла нам разыскать старшую сестру Вани Ольгу. Она продиктовала Вике номер телефона другой соседки, Аиды, у которой могли сохраниться координаты Ольги.

Изрядно вымокнув, мы с Викой укрылись от дождя в машине, а я от треволнений забыл на ее крыше свои очки. К счастью, шофер, с которым мы подружились, спас их. Попрощавшись с кагэбэшным ангелом, мы отправились обратно к метро. Шоферу заплатили тысячу рублей — он их честно заработал.

Обедали мы в ужасном ресторане над торговым центром, похожем на сарай. Несмотря на тяжелый день, Вика не утратила присущего ей жизнелюбия и с энтузиазмом принялась выбирать из меню экзотические блюда. Например, “Кавказский салат”, о котором официантка не могла сказать ничего, но Вика все равно его заказала.

Пока мы ждали тирамису, я не удержался и пошутил:

— Похоже, у всех кагэбэшников есть свои ангелы-хранители. Наверно, мы все в то время ошибались насчет КГБ.

— Ну да! Это ангел-хранитель Вани привел нас к ней.

— И она нам помогла. Возможно, она и в самом деле ангел и только притворяется агентом КГБ.

Я дал Вике свой телефон. Она доказала, что умеет разговаривать с людьми, а я не хотел пугать их своим акцентом. Светлана уже позвонила Аиде, и та ждала звонка Вики, чтобы сообщить ей номер Фарида, Ольгиного мужа. Он, в свою очередь, продиктовал Вике номер своего домашнего телефона. Несколько минут спустя Вика уже разговаривала с сестрой Вани.

Ольга была дома. Она извинилась за то, что не приглашает нас, но они только что переехали, и в квартире жуткий беспорядок. Мы договорились встретиться на следующий день на станции метро поближе к Викиному дому. Я обещал, что привезу торт и газету, чтобы подтвердить, что я — это я.

— Как мы вас узнаем?

— Узнаете! Я сильно беременная.

30

Май — октябрь 2007 года

Рассказ сестры

На следующее утро я покинул отель довольно рано и отправился в кондитерскую, которую высмотрел накануне вечером. Перспектива увидеться с сестрой Джона была столь волнующей, что я был рад заняться любым делом, не требующим умственного напряжения, — в данном случае покупкой торта. Известная мне статистика — даже официальная, — касательно судьбы детей, которые до восемнадцати лет воспитывались в государственных учреждениях, а потом были выпущены в большой мир, не располагала к оптимизму. Со всех сторон уязвимые юные девочки легко попадали в сети наркодилеров и сутенеров и, как правило, становились уличными проститутками, а потом быстро спивались или гибли от передоза. Однако мы обещали Джону узнать о его семье и не имели права его подвести.

Итак, я прошел мимо стаи бродячих собак, облюбовавших себе жилье возле гостиницы, и пересчитал в кармане деньги — четыреста рублей, должно хватить на самый дорогой торт. В шикарной кондитерской хорошо одетые москвички покупали круассаны и багеты. Окинув взглядом ценники, я понял, что сильно отстал от жизни — самый дешевый торт стоил семьсот рублей, то есть около пятнадцати фунтов.

Пришлось срочно искать банкомат. Шагая к выходу, я не мог не обратить внимания на покупательниц, гордо державших в руках пачки кредитных карт — от золотых до черных. В итоге за небольшой тортик, украшенный экзотическими фруктами — кумкватами, физалисами и несколькими дольками грейпфрута — я выложил восемьсот рублей.

Мы с Сэрой приехали на место встречи заранее. Так как выход из метро был только один, то с Ольгой мы договорились встретиться наверху. Около колонны стояла худенькая молодая женщина с длинными прямыми рыжеватыми волосами и бледным лицом. Она была на большом сроке беременности и держала в руке коробку с тортом. Мы поздоровались. Говорила Ольга тихо, одета была просто. Никаких высоких каблуков, никакой мини-юбки или косметики. У нее было типичное русское лицо с высокими скулами. Позднее она показала нам фотографии, на которых у нее высветленные волосы, но она сказала, что они ей не идут и она решила больше не краситься. Ольга показалась нам хрупкой, нуждающейся в защите. Она согласилась пройтись пешком до дома Вики, но, переходя через улицу, мы с Сэрой на всякий случай взяли ее под руки.