Экран наизнанку - Леонид Марягин

- Гениально! - шептал Давыдович.

- Порядок, - подтверждал почти беззвучно оператор Вадим, не отрывая глаза от лупы.

- Восхитительно, - просто млел от увиденного Ван Ваныч.

Рука его потянулась к деревянному ящику с аккумулятором и постучала по нему три раза.

Героиня Элла протирала тарелку.

- Стоп, - послышался голос оператора.

Элла застыла на полудвижении.

Давыдович резко развернулся к съемочной камере.

- В чем дело?

- Контакт отошел, - объяснил остановку ассистент оператора.

- Сам отошел? Пошел погулять?! - закричал Ефим Давыдович.

- Не сам, - вступился за своего ассистента оператор, - ваш, - Вадим напирал на слово "ваш", - второй режиссер постучал по аккумулятору, и контакт отошел.

- Зачем вы стучали по аккумулятору? - теперь уже злобно цедил шеф.

- Чтобы не сглазить дубль... из суеверных соображений. - Ван Ваныч затряс головой.

- Идиот!! - взревел Давыдович.

Элла грохнула тарелку о стол и убежала в кусты, изображая рыдания, шеф устремился за ней.

Оператор Вадим спокойно достал из портфеля термос и принялся за "перекусон".

Его ассистенты прозванивали кабель.

Сева вытащил из кармана уже вскрытое письмо и принялся дочитывать.

- Уже девочки пишут - просят взять на съемку? - спросил Певзнер, удобно перекуривая на ящике с боржомом шефа.

- Нет. Друг из Запорожья. Служили вместе. - Сева вытащил из конверта и протянул коллеге фотографию с кокетливыми провинциальными зубчиками по краям.

С фотографии смотрел матрос в обнимку с дородной девицей.

- Тоже хочет сниматься?

- Хочет жениться, - засмеялся Сева, - но просит для начала устроить его в какую-нибудь клинику по глазам, как он выражается. Не выдают шоферских прав из-за зрения...

- Он преувеличивает твои возможности. - Певзнер выпустил дым из ноздрей.

- Ну... Я попробую, - промямлил Сева.

Певзнер появился из узкой щели приоткрытых массивных ворот павильона.

- Ты в курсе? У нас уже нет второго режиссера. Ван Ваныч ушел!

- Куда? - опешил Сева.

- Куда - не знаю. Знаю - откуда...

- Ну что ты тянешь кота за хвост?

- Давыдович его убрал. Только что при всех объявил: "На сегодняшний день у нас нет второго режиссера".

- Его нет, будет другой... Если честно, неизвестно, какой будет лучше...

- Другим Давыдыч предложит быть тебе...

- Травишь? - Удивление Севы было искренним. - Откуда ты знаешь?

- Я знаю Давыдовича и знаю, как ему хочется угодить Фролову: он мечтает запуститься с новым вариантом "Ивана Грозного". А для этого нужно решение президиума ЦК!

- А при чем здесь я?

- Не играй ваньку. Ты живешь с дочкой Фролова.

Сева изучающе посмотрел на Певзнера.

- Зиновий, если мне предложат, ты хочешь, чтобы я отказался?

- Ты один не потянешь. Давай вместе. - Певзнер уловил колебания Севы и "дожимал" его. - За добро платят добром!

В свете прожекторов густые, слегка вьющиеся волосы Ефима Давыдовича гляделись нимбом.

- Человек с таким лицом, как у Ван Ваныча, не может быть вторым режиссером. Как только он входит в кабинет, ему сразу хочется отказать!

- Я никогда не ходил по кабинетам, - пожал плечами Сева, стоя напротив разместившегося в кресле мэтра.

- Научишься, - отмахнулся Давыдович, считая вопрос решенным.

- А если мы вдвоем, с Певзнером? Он старше меня, солиднее...

- Старше! - взревел мэтр, - Аркадий Гайдар был моложе тебя и полком командовал! А ты - "вдвоем". Вдвоем хорошо пилить дрова! В общем, решай: или ты один, или - обратно, в "Националь", пить кофе и мечтать о признании...

Весь этот разговор происходил на глазах у съемочной группы.

Певзнер, не дослушав его, вышел через щель павильонных ворот.

Хлопушка "Цена человека".

На экране героиня Элла "рвала страсти в клочья".

Сцену мы уже видели, но в этот раз камера фиксирует крупно лицо героини.

- Коля! Ты должен прийти и все рассказать в милиции! Все, как было! Ты же мне рассказал - и я поверила! Расскажи там. Там тоже люди!

Героиня совершает много физических усилий, тормоша и дергая Колю. Но глаза - пусты.

Снова хлопушка "Цена человека".

- Где люди? - враждебно отстранил героиню от себя герой Коля, которого на этот раз мы видим только со спины. - В милиции?

- Да, в милиции. Пока ты сидел, многое изменилось.

- Откуда тебе знать?

- Я хожу на работу, хожу по улицам... Вижу, что происходит вокруг!

Снова хлопушка "Цена человека".

И новый дубль последнего кадра

- В стране все изменилось! - этих слов в предыдущем дубле не было.

В зале зажегся свет.

- Кто хочет сказать? - спросил Давыдович.

Группа и редактура молчали.

Героиня Элла из-под ладони, прикрывающей глаза, зорко следила за присутствующими.

Сева вжался в обтянутое белым чехлом кресло, но что-то заставило его подняться:

- Я.

- Говори! - разрешил мэтр.

- В прошлый раз я был потрясен материалом, а сегодня... что тут долго говорить... все сыграно фальшиво...

- Кто ты такой?! - взревел Давыдович. - Как ты сюда попал? Вон со студии!

Сева сглотнул комок, образовавшийся в горле, и вышел.

Героиня Элла ухмыльнулась краешками губ.

Директор студии попенял мэтру:

- Вот, берешь их из провинции, а они срут на голову!

- Что можешь делать? - спросил прораб, не отрывая взгляда от бумаг, в которых он на ходу проставлял какие-то цифры.

- На флоте был по радиолокации... - отвечая, Сева понимал, что флотская специальность здесь ни при чем, а киношная - тем более.

- Этот дом строится пока без радиолокации, пердячим паром... Маляром пойдешь? - Мимо прораба пронесли носилки со строительным мусором, и он отвлекся от Cевы: - За территорией все вываливайте! Понятно? Проверю! И наряды не закрою! - погрозил он вслед чернорабочим и снова занялся Севой: Маляром, понял?

- Пойду, если общежитие дадите, - согласился Сева.

- Московской прописки, конечно, нету?

- Что спрашивать! - подтвердил Сева.

- А судимость, конечно, есть?

- И судимости нет, - улыбнулся Сева.

- Уже легче. Иди, паспорт и трудовую книжку сдай в кадры. Они дадут ордер на место в общежитии. - И прораб протянул Севе записку.

Комната в общежитии была коек на восемь. На угловой, несмотря на дневное время, лежал парень в одежке и обувке и пел, подыгрывая себе на гитаре.

Коля парень не простой, Колька наш пройдоха

Если ищут до сих пор, значит клали плохо.

- Какая койка свободна? - перебил его стоящий у дверей со своим неизменным портфелем Сева.

Парень окинул взглядом новичка и продолжал петь:

Если фраера поддел на тропинке узкой,

Значит, к Зое прилетел со своей закуской!

Ваши уши - не топор, вас замучит совесть,

Я кончаю разговор, закругляю повесть!

Он приподнялся на локтях и спросил пришедшего:

- Обождать не можешь? Торопишься на трудовой подвиг за копейки?

- Мое дело, - отрезал Сева, - я про койку спрашиваю.

- Вон та, - лениво показал гитарист и, когда Сева сунул под указанную койку портфель, добавил: - Ты свой сундук здесь не оставляй - сразу уведут. Сдай комендантше.

Гитарист снова запел:

Ваши уши не топор, вас замучит совесть,

Я кончаю разговор, закругляю повесть!

Сева, в заляпанном краской комбинезоне, стоял на подоконнике лестничной клетки и тщательно красил оконную раму.

Подошел такой же перемазанный работяга, спросил:

- Тебе какой разряд дали?

- Пятый.

- А зарплату какую обещали?

- Сдельно. Сколько заработаю.

- Если по малярке процентовку закроют, получишь за месяц триста.

- Сколько? - поразился Сева.

- Сколько слышал. Хочешь больше?

- Кто не хочет? - пожал плечами Сева.

- Видишь вон того мужика, - работяга показал через окно вниз, где по двору шел низкорослый коренастый крепыш.

- Ну, вижу - это наш прораб.

- Во! Мы хотим его помять, чтобы закрывал процентовки, как надо! Работяга показал, что значит помять. - Пойдешь с нами?

Перспектива избиения начальника не улыбалась Севе, и он уклонился:

- Надо подумать...

- Подумай, а то мы тебя помнем!

- Отвали.

Работяга отвалил.

Сева присел на подоконник переварить предложение и во дворе неожиданно увидел Ефима Давыдовича - тот стоял, нелепый в своем модном наряде, среди куч строительного мусора, а крепыш-прораб показывал ему этаж, где работал недавно испеченный второй режиссер мэтра.

Давыдович шел навстречу Севе, разбросав руки в стороны.

- Звонила Тамара, беспокоилась, куда ты исчез, - он засмеялся, успокоил ее. Сказал, что в командировке... Пришлось разыскать... не пора тебе возвращаться?

- Вам виднее, - уклонился от прямого ответа Сева.

- Тогда поехали, - Давыдович массивной бамбуковой палкой указал направление.

- На стройку просто только поступить, а уволиться... - И Сева пояснил сложность положения: - В кадрах паспорт отбирают.

- С отделом кадров я устрою. Но, впредь учти, не вздумай хамить при всех. - И мэтр ушел в кадры.

За спиной Севы снова возник работяга.