Семь портретов - Александра Флид

Он лег рядом с ней и взял ее ладонь в свои руки.

– Год назад у меня была камера, но я не знал, что с ней делать. Ходил и фотографировал места вроде этого, а о большем и не помышлял. А теперь я еще жалуюсь, что мне страшно открывать собственную фотостудию. Подумать только, прошло так мало времени, и я тоже полностью переменился. И ты, конечно, знаешь, кто создал меня заново, не правда ли, милая?

Она закрыла глаза и на ее лице вновь появилась та же загадочная улыбка.

Глава 39 Рита. Марта

Почти весь сентябрь Артур провёл в ее доме. Он обедал вместе с ней и Анной, а после этого оставался до самого вечера. Когда Робби не было в доме, они выбирались к реке, и он часами лежал на заранее подготовленном одеяле, положив голову ей на колени. Они много говорили и обсуждали его будущее, стараясь найти верное решение. Ей хотелось, чтобы он нашел нечто интересное и сразу же начал работать независимо, но Артур был сторонником медленного начала. Он хотел наняться на работу в какой-нибудь салон и даже несколько раз выезжал в город, просматривая предложения в газетах. Однако во всех случаях условия работы оказывались невыгодными, и он возвращался к ней, честно рассказывая о своих попытках.

Теперь, когда на дворе стояли темные, пожелтевшие и пропахшие мокрыми листьями последние дни сентября, они все чаще проводили свое время в гостиной. Иногда, когда Робби задерживался у друга, они лежали на диване, каким-то чудом умещаясь на нем вдвоем, и Артур мечтал о том, что когда-нибудь они купят дом побольше и перевезут этот диван как память о своем первом супружеском ложе.

Об их отношениях было известно Робби и Анне, и этого было достаточно – Рита с некоторым удивлением поняла, что ее не беспокоило, известно ли об этом Антону. Еще в теплые дни Артур говорил, что они должны все рассказать Юдифи. Затем они решили, что лучше сделать это, когда появится больше определенности. В том, что этот маленький и хрупкий мир принадлежал только им, было нечто прекрасное, и им обоим не хотелось терять это ощущение.

Ей нравилось, что Артур не говорил о любви, но почти всегда касался ее, если была такая возможность. Ему нравилось молча лежать рядом с ней, расплетая пальцами пряди ее волос, которые потом приходилось собирать заново. До этого момента Рита не знала, как чувствует себя женщина, перед которой преклоняются, и теперь все эти пробелы восполнялись с лихвой. Не говоря ни слова, Артур умудрялся дарить ей столько эмоций, что она и впрямь начинала верить в собственную красоту.

В один из таких темных пасмурных дней они вновь сидели рядом на диване, и ее голова покоилась на его плече. Близость, которой она никогда не знала с Антоном, заполняла ее сознание, и она чувствовала, что весь мир действительно оказался позади, далеко за пределами их уединенного дома, где существовали лишь их тихие разговоры и мягкие прикосновения.

– Распускай волосы чаще, – перебирая пальцами собранные в ладони шпильки, которые он вынул несколько минут назад, сказал он. – Мне так очень нравится.

– Со временем тебе надоест, вот увидишь, – улыбнулась она.

– Почему ты всегда ждешь худшего? – касаясь ее руки, спросил он.

– Потому что… это правда, так всегда и бывает, понимаешь? У меня была… не горничная и не служанка, а помощница, скорее всего. Ее звали Марта, и она появилась уже после того, как Антон начал много зарабатывать. Она не занималась другой работой, только была рядом со мной.

– И что же она делала?

– Помогала мне одеваться, укладывала волосы в красивую прическу. Иногда помогала мне мыть волосы. Готовила мое пальто и все такое.

– У тебя была такая служанка?

– Артур, я же сказала, что она не была служанкой. Я прекрасно справлялась и сама, но по правде говоря, когда дело доходило до сложных укладок и локонов, ей просто не было равных. Для Антона это было необходимостью – чтобы на всех светских приемах я выглядела не хуже, чем жены и спутницы его партнеров, а потому он исправно оплачивал ее работу, хотя она не жила в нашем доме и приходила только два раза в неделю. Когда я вынудила его подать на развод и затеять судебное дело, от ее услуг пришлось отказаться, но если говорить начистоту, то я даже не заметила этого.

– А сколько ей было лет?

– Сейчас ей двадцать восемь, она замужем и у нее маленький сын. Хорошая девушка, я с ней часто беседовала. Кажется, она тоже знала об изменах моего мужа, но ничего не говорила мне, жалея мои нервы.

– Рита, он больше не твой муж.

Артур всегда очень внимательно относился к подобным мелочам, и теперь она стала к этому привыкать.

– Да, милый, я помню об этом. Просто в то время мы еще были с ним женаты.

– Хорошо, я успокоился, – обнимая ее за плечи и прижимая к себе, примирительно сказал он.

– Когда мы с тобой станем жить вместе, твоя ревность немного уляжется. Ты привыкнешь ко мне, и уже не будешь обращать такого внимания на слова.

– Не уверен, но если ты так считаешь, то… ладно, пусть будет так. Кстати, а что о служанке? Она тоже стала тебе надоедать?

Рита засмеялась и прижалась носом к его плечу.

– Нет, она просто не успела надоесть мне. Зато поначалу она очень восхищалась моими волосами, говоря, что они красивые, густые и тяжелые.

– Я ее понимаю, – вновь запуская пальцы в ее распущенные по плечам волосы и проводя раскрытой ладонью до самых кончиков, сказал он.

– А дальше она просто привыкла и даже стала иногда ворчать, когда приходилось делать особо сложные прически. Она старалась не выказывать раздражения всерьез, но я все видела. Это было забавно. Видишь, все приедается – дай только время. Хотя, наверное, все дело было в том, что она постоянно работала с волосами – потом я узнала, что Марта жила в большом доме на улице, расположенной недалеко от фабрики. Каждые выходные у ее дверей собиралась целая очередь желающих получить красивую прическу. Она завивала им волосы, наносила помаду и даже выбирала платья. У нее неплохо получалось – однажды я тайком от Антона пришла к ней в гости, чтобы посмотреть на ее новорожденного сына Габриэля. Пока она возилась с девушками, я приглядывала за младенцем. Ты не поверишь, всего лишь за один час она приняла трех клиенток и со всеми прекрасно справилась.

– Почему же не поверю? В моем доме тоже жила такая женщина, правда теперь она не работает. Я не знаю, нанималась ли она в дом к кому-нибудь, но зато возле ее дверей всегда топтались девочки, которые собирались в кино или на свидание.

– В кино? – переспросила она.

– Да, собирались вместе со своими ухажерами залезть на стену летнего кинотеатра, если быть точнее.

Она рассмеялась:

– Это, наверное, было интересно. И зачем в таком случае были нужны прически?

– Не знаю. До сих пор не могу понять. Все эти женские причуды очень странные. Насколько я могу судить, далеко не все дамы из высшего общества заботятся о прическах каждый день. Кажется, за время моего обучения я перевидал столько женщин, что теперь мог бы составить книгу. Разумеется, каждую из них я сравнивал с тобой, пытаясь понять, есть ли еще кто-то, обладающий таким же сочетанием простоты и загадочности одновременно. Никого не нашел.

– Ты мне льстишь.

– Вовсе нет, я говорю чистую правду. И знаешь, некоторые из них были вынуждены фотографироваться без особой подготовки. То есть, ни кудрей, ни нарядов – просто, как есть. Такое случалось часто, когда мы приходили фотографировать маленьких детей и заставали матерей врасплох.

– Вот если бы у каждого фотографа была при себе работница вроде Марты, то таких проблем бы не было, – в шутку сказала Рита, поднимая голову и глядя на него.

Артур улыбнулся.

– Было бы замечательно. Тогда, бьюсь об заклад, клиентов у Готлиба могло быть куда больше, чем он когда-либо видел.

В тот момент они не задумывались о том, что идея о парикмахере была такой удачной, и лишь после того как Артур ушел, совсем поздно вечером, сидя перед новым зеркалом и расчесывая свои уже прилично отросшие волосы, Рита почувствовала, что они, возможно, открыли нечто важное.

Почему бы и нет? В конце концов, не у каждой простой женщины есть возможность сделать хорошую прическу и сфотографироваться. Рита много думала об этом, и ей казалось, что стоит обсудить эту идею с Артуром. Прежде они искали возможность сразу же начать нечто неординарное в хорошем районе, но теперь она впервые задумалась о том, что Артур может начать и с собственного квартала. Наверняка там нет фотостудии, так почему бы ему не стать первым?

Она знала заранее, что насчет этого с ним придется немало повоевать, но к этому можно было подготовиться. Артур оставался чрезмерно осторожным во всем, что касалось денежных вопросов, и все слишком рискованные идеи отметались сразу же, без возможности повторного рассмотрения.