Прыжок в ничто - Александр Беляев

— А вы?

— Я остаюсь в ракете для ее охраны. Притом я не теряю надежды, что мне удастся наладить связь с Землей.

Начались новые сборы, новый отбор вещей. Леди Хинтон и на этот раз не рассталась со своим замшевым мешочком, пополнив свои сокровища двумя крупными бриллиантами. На заре прозвонил колокол. Началось «переселение народов».

Горячий дождь больно стегал по лицу. Кругом пар, дым, туман. Грохочут громом облака, грохочут вулканы. Дрожит, гудит почва от скрытых вулканических сил. Жутко… Леди Хинтон шествует, опираясь на руку епископа. Скользит под ногами мокрая, каменистая почва. Длинная ряса епископа и подол широкого платья леди Хинтон путаются в ногах, цепляются за острые камни. Струйки горячей воды текут по лицу, спине, груди. У леди — лицо жертвы, ведомой на заклание.

— Боже мой! Никогда я не думала, что…

— Прошу вас, остановитесь, — сказал епископ, отдуваясь.

Он положил в лужу узлы — свой и леди Хинтон, поднял полы рясы до пояса и связал их узлом. Леди Хинтон отворачивается. Она шокирована. Епископ с открытыми ногами! Мало того что неприлично, это почти противоестественно.

— Советую и вам, мадам, сделать то же.

— То же? — с негодованием восклицает леди.

— Да, то же. Здесь не до этикета. Мы и так отстали и рискуем заблудиться. Нас никто не видит.

— Нет, нет. Идем, — решительно отвечает леди Хинтон.

Епископ кряхтит, поднимает узлы. Плетутся дальше.

— Эй, эй, епископ! Хинтон!

Что за непочтительность! Это голос, кажется, мясника Стормера. Леди наступает на подол, падает. Уэллеру с трудом удается поддержать ее грузное тело. Он измучен, зол. Говорит грубо, повелительно:

— Я же говорил вам. Из-за вас мы отстаем.

— И это лорд епископ! Что делает с людьми Венера!

От обиды, усталости, оскорбления, досады леди Хинтон готова заплакать. Где ее выезды, вымуштрованные лакеи, понимающие ее с одного взгляда?..

— Да ползите же, черт возьми, иначе мы не будем ждать вас! — кричит Стормер.

Леди Хинтон вздыхает. Поистине скорбный путь.

Ганс идет впереди, осматривает почву. Вот здесь были найдены перья и лужа крови. Их теперь нет, смыли дожди.

А вот и выход самоцветов. Ну, здесь уж, наверно, будет остановка.

— Ппомогите мне фвстать. Я уппал и лежу, кажется, на пбриллиан-тах… колются… — раздается в тумане голос барона.

— Ого! Вот они, россыпи! Ффу! Даже в жар бросает! — рычал Стормер.

Леди Хинтон почувствовала неожиданный прилив сил. Уже не думая о приличиях, она высоко подоткнула платье и потянула за собой епископа.

— Скорей! Скорей! — задыхаясь, говорила она. — Иначе нам ничего не останется.

Барон, Стормер, Уэллер, Пинч, Делькро развязали мешки и начали наполнять их драгоценными камнями, выбрасывая одежду и белье. Никогда еще они не богатели с такой быстротой. Одно лишь движение руки приносило сотни тысяч — так им казалось. В мешки сыпалось многомиллионное состояние.

Ганс смотрел на эту сцену с улыбкой, отдыхая под откосом скалы. Встав, он свистнул: пора отправляться в путь.

«Миллионеры» взвалили на спины мешки. Тяжелый груз! Пошли. Камни невыносимо давили на плечи. Кряхтели, тяжело дышали, но несли.

Внизу, когда редел туман, виднелось темное пятно залива.

Вдруг почва заколебалась под ногами. Все упали, содержимое мешков рассыпалось. Глухой подземный гул нарастал, переходил в громовые раскаты и разразился ударом чудовищной силы. Со скал полетели камни. С правой стороны туман налился багровым светом, ослепительно вспыхнуло пламя. Клубы черного дыма заволокли все кругом. Молнии бороздили этот первобытный хаос стихий. На голову сыпался пепел, мелкие камни. Укрыться под скалой? Скала дрожала как в лихорадке и могла обрушиться. Всеми овладела паника. Ганс пытался установить порядок, но его голоса не было слышно. Побросав окончательно свои мешки, пассажиры, как обезумевшее стадо, бросились вниз по отлогому склону. Справа, через утесы, стремительно текла огненная река, ярко освещая окрестности. С Гансом остались только Винклер, Мэри и Жак. Они намотали свои мешки на головы и побежали.

Подземные силы, прорвавшись наружу, успокоились. Почва еще дрожала, но сильные толчки больше не повторялись. Тяжело было только дышать от паров серы. К счастью, ущелье кончилось и за ним начиналась открытая долина — пологий спуск к подошве горы. Здесь всегда был сильный ветер. Он относил туман, серные пары и пепел в сторону. Стало легче дышать.

Вскоре собрались остальные. Все были налицо и целы, если не считать ссадин.

Узкий полуостров, вдававшийся в залив, был уже хорошо виден. Полуостров начинался у отвесной скалы красного песчаника. От дождей и выветривания в этой скале должны образоваться пещеры. Туда и направил Ганс своих измученных спутников.

Птицы и животные попрятались, спасаясь от бушующих сил. Не видно было даже птиц-шаров на «хвощах».

Вот и залив. С левой стороны на полуостров набегают валы прибоя высотою с многоэтажный дом. На Земле не бывает таких высоких волн. Только необычайные бури здешних мест способны так раскачивать воды океана. Каждые двадцать секунд на полуостров низвергается водопад в несколько километров длины. Неистовый шум, от которого дрожат почва и скалы, ритмически наполняет воздух.

Поток, черный поток преграждает дорогу. Пахнет чем-то знакомым. Ну конечно, это нефть! Сколько горючего, сколько энергии сконденсировано на Венере! Эти горные водопады, прибои, ветер, нефть… Есть, вероятно, и уголь. Венерианские богатства ждут своей очереди, когда земные запасы истощатся…

С левой стороны полуострова — бешеный прибой, с правой — тихая заводь, поросшая деревьями. Они несколько напоминают мангровые деревья Индии и Южной Америки, растущие на залитых водой площадях. Но здесь воздушные корни достигают гигантских размеров, сам же ствол и ветви по сравнению с корнями — карликовые. Так приспосабливаются растения к сильнейшим ветрам, дующим над этой долиной. Как когти, запускает дерево в воду и илистое дно свои далеко разветвляющиеся корни.

На карликовой, корнеобразной кроне дерева кривые, изогнутые ветви оканчиваются кисточками. Ганс подумал, что по этим переплетающимся воздушным корням очень легко перебраться на другую сторону через Тихую заводь, как он мысленно назвал эту часть залива.

Меж корнями и у самого берега из воды поднимаются болотные растения в три-четыре метра вышиной. Каждый стебель имеет вид вопросительного знака. Много таких вопросительных знаков для пытливого ума расставлено на Венере…

На полуострове, покрытом буро-зеленой травой, достаточная площадь для посева и огорода. Но почва неодинаковая: есть заболоченные места, есть песчаные дюны, выход гранита. Однако есть и жирный чернозем.