Меч Без Имени. Свирепый ландграф. Век святого Скиминока - Андрей Белянин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гномы? Больше похожи на австралийских пигмеев. Гномы – это… Ой! Да что же они кидаются?! Гномы – это маленькие, добрые дедушки с умелыми ручками, в хорошей одежке и колпачках с кисточками. А такие гаврики в приличных сказках даже не упоминаются.
Меж тем нас взяли в кольцо. Везде, куда ложился свет костра, виднелись комичные ряды полуметровых воинов с явно выраженными преступными наклонностями на лицах. Ни малейшего проблеска интеллекта, полное отсутствие ума, врожденная агрессия и плохо скрываемый дибилизм.
– Будут бить! – уверенно заявил мой оруженосец, лихорадочно застегивая шлем.
– Да-а-а, ему что? Он весь в железе, – заскулила его златовласка. – Лорд Скиминок, предупреждаю сразу, если меня хоть один укусит – я за себя не ручаюсь, у меня в подсумках сковородка есть. Как дам по башке!
– Может, с ними мирно договориться? – Идея сражаться ночью с забавными, злобными крохотульками меня не прельщала. Тем более что я отлично помню, чем закончилась такая же битва для незабвенного Гулливера. – Эй, ребятишки, винца не хотите?
Ответом послужил возмущенный писк общества и град летящих копий. Лицо я успел прикрыть, остальное… Это уже больно!
– Не пьют. Алкоголь вредит растущему организму, – наставительно констатировала Лия. – А вот кому ломтик хорошего сыра? Есть свиной окорок, правда, остатки… Мамочки!
Точно брошенный дротик расцарапал ей ухо. Наша подруга зарычала и мстительно полезла за сковородой. Дикие гномы заверещали и лавиной бросились вперед. Нам ничего не оставалось, как принять неравный бой.
Боюсь сказать, в чью пользу он был неравный. Лия без устали опускала медную сковородку на лохматые головенки, но уже через пару минут ее ноги были в кровь исколоты маленькими камикадзе. Бульдозер топал железными башмаками и лупил врага булавой, но мелкие так ловко увертывались от тяжелого рыцаря, что пока его сила не причиняла им ни малейшего урона. Меч Без Имени замечательное оружие, но и он не мог защитить меня от летящих со всех сторон копий. Рубить спиногрызов, опустившись на колени, тоже было трудновато. Здесь более подошла бы надежная крестьянская коса, чем добрый рыцарский меч. Я попробовал гонять их горящей веткой, но успех все равно относительный. Огня они боялись не больше стали. Пока самым действенным оружием оказалась Лиина сковорода. Нет, конечно, и мы давались недешево, но ряды врагов не убывали.
– Милорд, я сейчас прыгну вперед и задавлю их пузом! – предложил Жан и рухнул в темноту.
Звук был такой, словно с крыши паровоз сбросили. Кого уж там припечатало, не знаю, но после третьего падения сам он так хряснулся головой о камень, что на шлеме появилась вмятина, и Лия обмахивала его тряпочкой через щели забрала. Мы были злы, обижены, исколоты, исцарапаны, а настроение так просто хуже некуда! Дикие гномы успешно давили на непобедимого лорда Скиминока, и исход борьбы был предрешен.
– Милорд, – взвыла хвастливая наша, – лошади оседланы, давайте сбежим! Умоляю вас – поступите не по-рыцарски.
– Разумное отступление – не есть бегство! – поддержал мой оруженосец заплетающимся языкам. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
– По коням! – взревел я.
Можно подумать, меня уговаривать надо. Хотя на моей памяти это первая битва, которую мы проиграли…
– Радуйтесь, мелочь пузатая! – вопила Лия, уже сидя в седле. – Милорд очень торопится и слишком мягкосердечен по природе. Он жалеет вас! Придурки!
– Линяем! – Мы пришпорили лошадей, радуясь, что так легко отделались.
Луна освещала дорогу, и уже через час мы поняли, что можем не опасаться погони. К утру, мрачные и невыспавшиеся, мы занялись техосмотром.
Результаты самые хреновые! Простите за грубость – нервы… На мне насчитали восемнадцать колотых ран, которые, впрочем, быстро подсохли, но бешено чесались. На Лие десять – и две загноились. У Жана огромная шишка на лбу плюс сильная головная боль. Не исключено сотрясение мозга. Хоть его там и немного… В придачу – нас ограбили! Днища у всех сумок оказались вспоротыми. Ни денег, ни продуктов, ни смены белья – ничего! Только мы, то, что на нас, да наши кони. Я сгоряча приказал поворачивать назад и отнять у негодяев нашу колбасу! Меня отговорили. Правильно, за такое время эти шпингалеты могли десять раз спрятаться где угодно. Оставалось шумно ругать несовершенство мира, слабо надеясь на светлое будущее. Мы, сумрачно хмурясь, неспешно трусили по ущелью, когда сверху под копыта коней упал первый камушек. Засада! Вот так всегда. Едешь, едешь, никого не трогаешь – и нате вам! Вы не поверите – мы не испугались. Никто! Со всех сторон на нас смотрели вооруженные люди, сотни стрел и тяжелых копий выбирали у нас самые приятные для проникновения места, жизнь висела на волоске, а мы? Мы трое против всех, с десятифунтовым призрением глядя на неизбежную смерть, ворча, приготовились к последнему бою. Бульдозер наклонил полосатое копье, Лия поудобнее перехватила сковородку, а я взялся за Меч Без Имени. Мы просто жаждали драки! Вот в таком критическом расположении духа не стоило нас трогать…
Из-за скалы выехал знакомый рыцарь.
– Лорд Скиминок, вы узнаете меня?
– Барон, вы дурак и пьяница! С чего вы взяли, что я буду вам помогать?
– Но, лорд Скиминок, я… Я надеялся, – жалостливо продолжил бесконечные уговоры Хрум Хром де Хорст. – Вас ведь называют Ревнителем Благородства и Чести и Хранителем Обиженных Безвинно!
– А если завтра какому-нибудь недалекому идиоту взбредет в голову назвать моего господина Одиноким Победителем Великанов? Он что, обязан бросить все и гвоздить по голове каждого, кто выше его ростом? Нипочем не соглашайтесь, милорд! Спасение принцесс всегда было самым неблагодарным делом. Вам это надо? Не-е-е, без должной компенсации…
– Чего, чего? – Мы все трое уставились на Лию.
– Готов взять на себя все расходы! – мгновенно сообразив, ухватился за единственную ниточку барон. – Пятьдесят процентов авансом, остальное по получении товара.
– Плюс накладные расходы, питание, проживание, транспорт, комиссионные за потерянное время и организация достойных похорон за счет компании в случае летального исхода, – безжалостно добила деловая наша.
Признаться, я надеялся, что после такой наглости барон окосеет и откажется от своих бредовых планов. Мы находились в его походном шатре, сытые, вымытые, принятые с всевозможным почетом и помпой. Своеобразие средневековых традиций заключалось в совершенно необъяснимых для меня перевоплощениях врагов в друзей, и наоборот. Причем для всех остальных это было абсолютно нормально. Главное, чтобы присутствовал элемент взаимного уважения. Остальное не важно. Ну и что с того, что эти же войска только вчера осаждали замок сэра Чарльза Ли? Временное помутнение мозгов, погорячились, плюнули и забыли! Что с того, что они удирали от нас как от чумы двадцатого века, справедливо полагая, что связываться с тремя столь могущественными воинами просто неразумно? Сегодня мы пируем за одним столом, а их предводитель, поскуливая, уговаривает нас добровольно отдать свои жизни за его прекрасную даму. Все кругом довольны, обоюдно вежливы, взаимопонимание наиполнейшее. Но ведь при случае продадут с потрохами так же легко, как недавно клялись в вечной дружбе. Ну, не милашки ли?
– Довольно слез и меркантильных споров. Конкретно, чего вы хотите?
– Спасите мою невесту, заточенную злым колдуном в заколдованном замке. Я за все заплачу!
– А сам-то вы почему ее не спасете? Экономия финансов плюс весомый шанс понравиться даме. С такой армией можно любой замок по кирпичику разнести.
– Он заколдован, – поморщился Хром де Хорст, сразу видно – ему неприятно говорить нам горькую правду. – Мы потеряли у его стен более полусотни воинов. Кроме великого лорда Скиминока уже никто…
– Сколько? – напрямую обрубила Лия.
– Сто монет, – предложил барон.
– Вы издеваетесь! Этого даже мне не хватит на приличное погребение. А вы представляете, сколько сдерут за рытье могилы для такого вот Бульдозера?
Жан глотнул воздух хватаясь за сердце.
– Триста. Только как аванс. Все прочее оплачивается отдельными счетами. В пределах разумного, естественно. Думаю, общая сумма вряд ли намного превысит нашу честно заработанную тысячу…
– Что?! Тысячу монет?! – жалобно возопил наниматель, трагически заламывая руки. – Да я на всем приданом не заработаю и половины!
– Ни фига себе! – возмутился трусливый рыцарь. – А мы-то думали, у вас любовь…
– Любовь – субстанция нежная, возвышенная, за нее надо платить стихами и серенадами. Не следует путать священные чувства с банальной прозой бытия, – наставительно отметил де Хорст. Мужик соображал, что почем в этой жизни, что и говорить. – Между прочим, она крупная женщина и много ест!
– Значит, не договорились, – с искренней печалью заключила Лия.
