Социальная сеть "Ковчег" - Вецель Евгений

— Как нет? — удивился я.

— Нужны беспилотники, — спокойно сказал Грегори и смешно выпятил губы.

— Какие беспилотники? — рассмеялся Мартин.

— Вы меня сейчас не удивляете, — нахмурился Грег. — Могли бы сами догадаться.

— Объясни, пожалуйста, — попросил Мартин.

— Проследить за всеми водителями, на начальном этапе, невозможно, — начал говорить Грегори. — Сумасшедших не хватит. Мы оптимизируем движение, как сможем, но пробки обычно от чего происходят?

— От аварий, — ответил я.

— Молодец! — похвалил Грегори. — Обычно происходит авария, и водители ждут прибытия полицейских. А мы поступим по-другому.

— Как? — спросил я.

— Прилетает беспилотный самолёт, — гордо сказал Грегори. — Он фотографирует место аварии и сканирует пространственным 3D сканером. До любой точки Лос-Анжелеса, он долетит за пять минут. Потом диспетчер созванивается с водителями и разрешает им убрать свои автомобили, если они на ходу.

— А если они не на ходу, — рассмеялся Мартин, — беспилотник запускает ракету «воздух-земля» и автомобили взлетают на воздух, освобождая дорогу?

— Тоже вариант, — захохотал Грегори. — Но люди настолько пугливы, что им это не понравится. Будем оптимизировать поездку эвакуатора к месту аварии. Уж на водителя эвакуатора, нам ресурсов окружающих людей хватит.

— С пробками мне всё понятно, — став серьёзным, сказал Мартин. — А кто будет накрывать наркосеть в городе?

— Те, кто обязан это делать, — спокойно ответил Грег.

— Отдел по борьбе с наркотиками? — спросил Мартин. — Они же в доле.

— Думаешь, мы не сможем повлиять на их мозг? — улыбнулся Грег. — Думаю одной психбольницы, которую нам любезно построит Бил, хватит, чтобы заставить целый отдел работать как надо и забыть про взятки.

— Так у тебя всё просто, — вздохнул я, глядя на Грегори. — А почему вы раньше этим не занимались?

— Тебя ждали, — с издёвкой сказал Грег. — Предлагаю закончить совещание. Мы с Мартином пойдём в его новый кабинет, а ты Бил начни писать указание по спецпрограмме с психами. Зама Фила попроси помочь, он уже в теме.

Мартин и Грегори одновременно встали и оставили меня одного в кабинете. Я нажал нужную кнопку и вызвал толстого заместителя.

Прошло шесть месяцев. Я уже ввёл в работу свою новую команду. Мы запустили программу по лечению психически больных людей. К счастью, пустовало несколько муниципальных зданий, которые мы смогли использовать как больницы. Благодаря масонским связям моих подчинённых, всё делалось быстро и без бюрократической волокиты. На прошлой неделе, мы выпустили половину больных, которых принимали в очень тяжёлом состоянии. После лечения, они стали абсолютно здоровыми.

Про нашу программу лечения, стали снимать репортажи. Со всей страны выстроилась очередь желающих. Мы стали расширять больницы и занимали всё больше и больше зданий. Врачи, работающие в этих центрах, удивлялись, как старые технологии излечения, наконец-то стали работать.

Как Грегори и обещал, пробки в городе стали рассасываться. Было ощущение, что автомобили передвигаются сами, без водителей. Расстояние между машинами уменьшилось, потоки уплотнились. Нарушения правил уменьшились до минимума. Аварий стало очень мало, а те, что случались, разъезжались сразу, после прилёта небольшого беспилотного самолёта.

Грегори посоветовал мне, практически не давать интервью. Это было правильным решением, так как любовь ко мне, среди горожан нарастала и без пиара. Мои поступки, говорили людям больше, чем часовые эфиры правителей соседних городов. Ко мне пришёл успех, и мне не нужно было его объяснять, так как журналисты были редкими гостями в моём кабинете.

Отдел по борьбе с наркотиками нашего города, как подменили. Они еженедельно накрывали поставки наркотиков. Уже через два месяца, их назвали ясновидящими. Они так безошибочно определяли автомобили с наркотиками, что склад вещественных доказательств, мог снабжать весь Китай в течение трёх месяцев. Наркодельцы соседних городов тоже стали страдать, так как транзит наркотиков через наш город, был невозможен.

Все люди, кто совсем недавно ходил с зелёными лицами, уехали из города, так как они не могли достать наркотики. Некоторые музыканты и голливудские актёры, стали смурнее, лишившись своих веселящих допингов. Для наркоманов жизнь стала тяжёлой и они стали сбегать из Лос-Анжелеса, повышая доходы соседних штатов.

Успех в моих предвыборных обещаниях, пришёл не один. Губернатор штата Калифорнии, который, по сути, являлся моим боссом, ненавидел меня. Я не знаю, по каким причинам, но он вёл себя хуже Фила. Грегори говорил, что так и надо. Он объяснял, что не нужно с ним мириться. Информация о вражде между губернатором и мной, просочилась в прессу.

Губернатор был очень близок к Президенту страны, что усложняло нам жизнь. Нам постоянно урезали финансирование, но мы всеми правдами и неправдами, заставляли неповоротливую бюрократическую машину мэрии крутиться с недоступной другим городам скоростью.

Когда прошёл год моей работы, мы заметили, что всё больше и больше предпринимателей, переезжают в наш город, чувствуя, что им тут везёт гораздо больше. Наш город, всё чаще и чаще, стали называть «городом ангелов». Многие, стали думать, что это святой город, который приносит удачу. Если бы не моя вражда с Губернатором, всё было бы хорошо.

Однажды, очень влиятельные люди Вашингтона из оппозиционной партии позвали меня на деловую беседу. Они не были в правящей партии и их люди заседали в сенате в меньшинстве. Если мыслить по-американски, они были лузерами.

Почему Грегори настоял на этой поездке?

Перелёт

Мы летели на служебном самолёте. Кроме нас с Мартином, в салоне самолёта никого не было. На регулярных рейсах среди других пассажиров, летать было невозможно. Даже билеты в бизнес-класс не давали гарантии спокойного перелёта. Точнее, наоборот. Билеты в бизнес-класс, практически гарантировали, что к нам будут приставать соседи бизнесмены и не дадут расслабиться. Они почему-то считают, что 100 % своего времени, должны посвящать приобретению знакомств и именно поэтому, любят выпить с новыми знакомыми на борту.

А ещё хуже, если кто-то из обычных пассажиров или, не дай Бог, журналистов увидит нас в бизнес-классе. Тогда они дружно скажут, что мы неоправданно тратим деньги налогоплательщиков на вип-услуги. Люди говорят, таким образом, а потом удивляются, что не видят элиту в тех местах, где бывают простые люди. Элита не любит, когда ей напоминают о том, что в небоскрёбе жизни, есть ещё и нижние этажи.

Пока мы с Мартином летели в Вашингтон на секретную встречу с оппозицией, я рассказывал ему основной принцип переговорщиков. Я водил пальцем по холодному иллюминатору и говорил:

— Любой еврей, цыган или восточный человек, знают эти принципы с детства. Для успешных переговоров, нужно выработать два рефлекса. Первый — никогда не называть цену первым. Знаешь почему?

— Это я знаю, — согласился Мартин, двигая по гладкому столику вазочку с фруктами. — Если назовёшь цену сам, то можешь продешевить.

— Правильно, — сказал я, кивнув головой. — Никто не может быть уверен, что твой оппонент не приготовил сумму больше, чем ты хотел предложить. Твой противник, если он покупатель, всегда рассчитывает две суммы: минимальную и максимальную. Если твой противник на переговорах продавец, то он называет максимальную стоимость, держа в голове минимальную цену, за которую он готов купить. Наша задача, не соглашаться до тех пор, пока не услышим последнюю цену.

— А какой второй принцип? — спросил Мартин, отправляя в рот пару виноградин.

— Второй принцип в том, — продолжил я, — что переговоры всегда нужно начинать с «нет».

— Нет, — перебил меня Мартин.

— Что нет? — удивился я.

— Нет, — повторил Мартин.

— Что нет? — спросил я, рассмеявшись и толкнув его плечом.

— Это я так тренируюсь, — сказал Мартин и широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. — Продолжай.

Мне было жарко. Я вытер лоб салфеткой и, вытянув руку вверх, отрегулировал воздуховод вентиляции. Сверху подул приятный поток воздуха. Я прикрыл глаза и крепко прижал руки к подлокотникам. В этот же момент, самолёт немного тряхнуло. После этого, я продолжил:

— Любого переговорщика готовят к встрече. Ему заранее дают два предложения. Одно — невыгодное нам, другое — невыгодное им. Только переговорщик знает, в какую сторону он может двигаться. И только дураки, приезжают на переговоры с последней ценой.

— Мы что, торговаться едем? — спросил Мартин.

— Не знаю, — улыбнулся я. — Но тебе эта информация пригодится не раз. Я хочу тебе объяснить, что любые переговоры, это обсуждение начальных условий, а потом долгая попытка надавить на оппонента так, чтобы нащупать крайнюю цену и уговорить переговорщика согласиться.