Центурион - Елена Долгова

Дверь распахнулась без предупреждения. Джу сжалась, взглянув на окаменевшее от ярости лицо Эшли.

– Она расковыряла стену.

Спутник инсургента сухо кивнул.

– Здесь негодные перегородки.

Пришелец выглядел странно. Две глубокие борозды прочертили лоб не вдоль, не попрек, а наискось – словно глубокий бескровный порез. Узкие губы под аккуратными выцветшими усиками тоже кривились. Джу не могла опознать в вошедшем того, кого никогда не видела – Доктора, наблюдателя, что в свое время насмерть напугал Мюфа Фалиана.

– Вот пациентка.

Доктор кивнул. Прозрачные, белесые глаза глядели холодно, словно окна в пустую, до блеска вымытую кафельную комнату, в которой, однако, только что творили нехорошее.

– Любопытный экземпляр. Я специально летел из Порт-Калинуса.

– Вас не хватятся в Пирамиде? Вы не под подозрением?

– Я вроде бы здесь на отдыхе. Лучше начать прямо сейчас. Знаете, Эшли – мною движут не ваши бредовые общественные идеи, а чисто научное любопытство. Оно не терпит.

Двое охранников крепко ухватили Белочку за локти.

– Нет!

– Заткните ей рот.

Джу безуспешно пыталась нащупать и ударить наводкой разум этих людей – мешала доза наркотика. Серая стена тумана, серые нити, вязкая тошнота. Ее вытолкали за дверь, проволокли в соседнюю комнату. Эшли и Док вышли следом.

– Закрепите девушку понадежнее. Мне не нужны лишние осложнения.

Безысходно лязгнул металл.

Белочка сухими глазами смотрела на белые стены, белые салфетки, зеленоватый свет лампы.

– Нет…

…Хирургические инструменты у Доктора оказались новейшими, матовыми. Такие не блестят – чтобы не пугать пациентов.

Глава XXI

Хэри

7006 год, Каленусийская Конфедерация, Полис Параду.

Коротко взлаял серый терьер. Хэри Майер, молодой, преуспевающий доктор пси-философии, нехотя поднял голову, потянул шнурок жалюзи. Собака с деловитой яростью всеми четырьмя лапами разрывала чудо садового дизайна – вечноцветущий пышный газон. Хэри нахмурился, прикидывая масштабы разрушения – “ищет кротов”. Он встал с широкой упругой кровати у окна, обогнул столик с опустевшей на две трети бутылкой дорогого коньяка, накинул халат и босиком прошлепал к раздвижной двери. Изразцовые ступени сбегали к пронзительно-голубой кромке бассейна. Майер сбросил халат и нагишом нырнул в слегка прогретую, очищенную морскую воду. Купание прогнало хандру, Майер вытерся, прошлепал обратно, одел белые брюки и тонкий белый джемпер, поискал зачитанную с вечера книгу – не нашел, и с удивлением отметил, что испытывает чувство неопределенного дискомфорта. То ли задувал в щели почти неощутимый сквознячок с моря, то ли сок в стакане оказался слегка разбавленным. Хэри с отвращением выплюнул кисло-сладкую жидкость и поискал взглядом коньяк.

Странно – бутылка исчезла. Профессор Майер протер глаза – она не появилась.

– Наваждение. Пси-феномен.

Хэри пожал плечами и нехотя побрел к лестнице на второй этаж, намереваясь разом посетить бар и солярий…

– Эй!

Профессор резко обернулся.

– Кто вы такой? Что вы здесь делаете?

Незнакомец, появившийся как из-под земли, уютно устроился в кресле самого профессора. Майер насторожился было, но отогнал пустые страхи. Утренний гость явно не относился к людям Эшли. Кроме того, он был пониже и полегче рослого, крупного Хэри, выглядел беззаботно и, пожалуй, даже доброжелательно. Майер на всякий случай прикинул, где оставил пистолет. Получалось, что совсем под рукой – во втором ящичке инкрустированного комода.

Незнакомец открыто, ясно улыбнулся. Маленький шрамик на рассеченной некогда губе натянулся и побелел.

– Шел, смотрю – открыто, думаю – а почему бы не зайти? Как я погляжу, вы любите коньяк? Пагубная привычка.

Хэри вздохнув, расслабился.

– Вообще-то вы зашли в частное владение. Это мой дом. Теперь я разрываюсь между законным желанием выставить вас и скукой, проистекающей от отсутствия собутыльника. Вам налить?

– Попозже.

– Вы не сенс, случаем?

– Ни в коей мере.

– Прекрасно! Я тоже не сенс. Ненавижу это сволочь.

– Чем вам помешали эти несчастные, сжигаемые своим талантом люди?

– Ах, это долгая история, дружище… Кстати, как мне вас называть?

– Меня зовут Алекс.

– Я – Хэри. Ваше имя вам не подходит. Наверное, вас все называют по прозвищу.

Пришелец кивнул.

– Возможно.

– Итак, Алекс, давайте выпьем. Постойте… У меня только один стакан. Надо взять второй…

Хэри расслабленной походкой подошел к инкрустированному комоду, дернул верхний (пустой) ящичек.

– Чума! Это не здесь.

Он внутренне напрягшись, потянулся ко второму ящичку, в котором оставил пистолет, делано небрежно потянул крошечную витую ручку.

– Стоять!

Ствол холодно и грубо уперся Майеру куда-то чуть пониже тщательно подстриженного, гордого затылка.

– В чем дело?! Что за шутки?

– Не дергайтесь. Я уже позаботился изъять вашу игрушку.

Майер застыл на месте, просчитывая варианты. Это не ограбление. Парень не похож на маньяка. Не из Департамента, не из полиции. Кто-то из боевиков Эшли? “Он не станет стрелять. Он совсем не хочет меня убивать, ему просто нужно что-то узнать.” Приободрившийся Хэри развернулся, пытаясь ухватить и выкрутить вооруженную руку. На секунду профессору показалось, что удача улыбнулась ему – незнакомец, вроде бы, даже выпустил пистолет. В следующее мгновенье неуловимый удар в бедро отправил Майера на пол.

– Ой, Разум! Больно.

– А вы как думали?

– Что вы делаете?!

– Надеваю на вас наручники. Вчера купил в хозяйственном магазине. Симпатичная модель, правда?

– Мне не видно за спиной.

– И не надо… Вставай, пошли.

Хэри охнул, поднимаясь.

– И куда теперь?

– Купаться.

– Но я сегодня уже…

Тот, который назвался Алексом, грубо ухватил Майера за скованные руки, развернул от выхода на ступени бассейна – по направлению к ванной.

– Пошел.

Хэри затравленно озирался, с тоской разглядывая знакомые стены, пухлые, мирные книги, недопитую бутыль коньяка, резной комодик, коллекцию трубок, уют и милый сердцу беспорядок.

– Разум милосердный! Что же будет теперь?

– Сейчас узнаешь.

– Не прикасайтесь ко мне! Я кричать буду.

Гость вместо ответа шлепнул по клавише на стене. Дом огласился бешеным ритмом аккордов и визгливыми воплями модной в сезоне певички. Алекс скривился, словно это он, а не Хэри, попробовал сок, разбавленный водой из бассейна.

– По-моему, ей не хватает аккомпанемента. Кричите.

Профессор ощутил острый приступ паники – дом стоял на отшибе, на спасение надеяться не приходилось – море, сады, целебный для разума покой и, увы, почти полное безлюдье.

– Помогите!

– Нет драмы в голосе… Давай еще разок.

– Караул!!! Спасите!!!

– Отменно. Что, никто не идет? Надо же… Никто не хочет помочь гениальному ученому и редкостному гуманисту. Тогда пошли купаться.

Под бичом страха Хэри стремительно развернулся и попытался наброситься на мучителя, после чего снова немедленно, самым позорным образом, оказался на полу. На этот раз Алекс не стал ждать, пока хозяин поднимется, он просто протащил его по мраморному полу, ухватив за воротник, кое-как поднял на ноги и зашвырнул в пустую ванну так, что несчастный философ оказался там лежащим вниз головой. Алекс второй парой наручником прикрепил лодыжки Майера к крюку для полотенец и потянул рычажок крана. Струйка воды звонко разбилась о дно нежно-розовой ванны.

– Вы меня так утопите!

– Утоплю, не сомневайся. Для того, чтобы ванна наполнилась, понадобится четверть часа. Впрочем, ты захлебнешься быстрее. Если не освежишь память и не расскажешь мне, как ты сдал Джулию Симониан.

Майер закусил губу, лихорадочно взвешивая реальность угрозы.

– Я ничего не знаю. Вы ошибаетесь! Я не виноват! Вы убиваете невинного!

Пришелец, присев на край ванной, на этот раз вежливо, как-то даже грустно покачал головой.

– Теперь интересные времена. Теперь это возражение могло бы произвести на меня впечатление. Да. Могло. Если бы я не побывал до этого в Центральной Клинике. Не отпирайтесь, Майер. Вас опознал ее референт… Так будете говорить?

– Нет.

– Ну и умирайте. Я подожду. Индивид, который промышляет похищением и вивисекцией людей только потому, что они имели несчастье родиться псиониками с даром сострадания к ближнему, вполне заслуживает адекватной экзекуции.

Хэри Майер замотал головой в отчаянии.

– Что?

– Вода холодная.

– Меня не волнует ваш комфорт. По законам жанра я должен был бы поливать вашу грешную макушку кипятком. Не хочу – пытки, в сущности не моя стихия. Вот, даю вам пять минут – или мы договариваемся, или вы отправляетесь в Великую Пустоту. Во втором случае я как-нибудь обойдусь без вас.