Убить Герострата - Татьяна Рябинина

- “Жучок”-то поставили на всякий случай, вдруг вы в гости кого-нибудь пригласите и организуете себе алиби. И ведь пригодился. Когда ее первоначальный план не сработал, да еще так крупно не сработал, пришлось его срочно менять. Ладынина была уверена, что Корнилов давно в Петербурге. А вот вам почему-то не звонит. Тут уже и новый план оказался под угрозой. Но Корнилов вам все-таки позвонил, на что она и рассчитывала. Конечно, ваш разговор по телефону соседки она подслушать не могла, но, по крайней мере, появилась надежда, что вы встретитесь. Оставалось только проследить за вами.

Но мы остановились на том, что Милка позвонила моим родным и знакомым. Затем, в понедельник утром, она покрутилась у моего дома в рыжем парике и в одежде, похожей на мою, села в машину и поехала в аэропорт. Мало ли, соседи заметят, запомнят. И ведь Динка действительно это увидела!

С липовым паспортом на мое имя Милка вылетела в Сочи. До этого момента все складывалось неплохо. Но потом резко пошло на перекосяк. То обстоятельство, что количество трупов несколько превысило запланированное, никого особенно не огорчило, потому что реализации плана не мешало. Но в тот момент, когда Корнилов сел в машину, Милка перехитрила саму себя. Не слишком уверенная в своей сноровке, она дала ему деньги, рассчитывая, что эта жадина увлечется пересчетом и не сможет вовремя среагировать. Но ошиблась. Когда она выстрелила в Комиссарова, Корнилов успел вывалиться из машины и удрать. С диском и двадцатью тысячами долларов.

- Интересно, а откуда у нее двадцать тысяч, если после развода она оказалась такой бедной? – снова перебила я.

- Видимо, оттуда, откуда взялось и немаленькое число помощников. Все-таки миллион – неплохая приманка. Впрочем, всех ее сообщников нам еще предстоит выявить.

- И что было дальше?

- Дальше? Дальше у Милены немного отъехал чердак. Некоторых людей неудачи заставляют мобилизоваться, а некоторых – напротив выбивают из колеи. Эта фигова психологиня в подобных ситуациях, видимо, судила о других по себе. Она сделал вывод, что Корнилов ни в коем случае не останется в Сочи, а непременно отправится в Питер. И непременно к вам. Хотя тут-то она как раз и не ошиблась.

- Да с чего она это взяла? – взвилась я, как золотой петушок. – Понимаю еще, если бы я у него была одна-единственная, свет в окошке, надежда и опора.

- Судя по всему, Алла Валентиновна, вы – женщина, к которой можно обратиться в самом крайнем случае.

- Вот спасибо-то за комплимент! – оскорбилась я. – Это что, третий сорт не брак?

- Да нет, вы не поняли. Просто другие женщины в такой ситуации скорее всего послали бы его по вполне известному адресу. И были бы правы.

- Но он-то сказал, что попал в Питер случайно.

- Это он так сказал. А что там было на самом деле… Может, он решил, что сказать вам правду было бы слишком…

- Жирно?

- Возможно. Значит, так, Алла Валентиновна, - Зотов спрыгнул с подоконника и сел за следовательский стол. – Если вы меня еще раз перебьете, я прекращаю рассказывать. Договорились?

Боясь сказать что-то лишнее, я только кивнула.

Сделав свои выводы, Ладынина рванула в аэропорт. Почему-то ей и в голову не пришло, что из Сочи можно отбыть другим способом. Поскольку питерские рейсы днем и вечером, она решила, что Корнилов полетит первым же московским.

Поймав такси, Мила пообещала водителю двойной тариф за скорость. Заодно он должен был запомнить ее, а точнее, меня. И надо ж было такому случиться, что на трассе столкнулись две машины, и пришлось постоять в пробке. К московскому рейсу она опоздала. За пару зеленых бумажек дама-регистраторша согласилась заглянуть в свои анналы. И тут произошла просто фатальная для Милки ошибка.

Андрей Корнилов действительно улетел этим рейсом. Правда, звали его не Андрей Евгеньевич, а Андрей Сергеевич, к тому же он был москвичом. Но поскольку об этом Мила не спрашивала, ей ничего и не сказали.

Следующим рейсом она вылетела в Москву. Там следы Андрея (Сергеевича!) Корнилова затерялись. На самом деле он преспокойно поехал к себе домой на такси, но Милка решила, что он отправился в северную столицу поездом.

- И вот тут-то, Алла Валентиновна, с Ладыниной приключился еще один замечательный конфуз, благодаря которому мы с вами и познакомились. Она, бедняжка, так переволновалась, что совершенно забыла поглядывать на часы. Дело в том, что, если бы все прошло по плану, один из ее сообщников ровно в девять утра должен был отправить по электронной почте анонимное письмо. На один из наших общедоступных адресов. Сигнала “отбой” не последовало – расстроенная Милена об этом просто забыла. И письмо отправилось по назначению. А в нем – копии ваших открыток, фотографии с Комиссаровым и информация о том, как вы втроем забрались в компьютер Ладынина, а потом вы их за ненадобностью убрали. А еще – ваш адрес. Ну, вы анонимку ее жениху, а она анонимку – в милицию.

- А от… - пискнула я и даже рот зажала рукой.

- Что?

- А откуда у нее адрес? Извините.

- Элементарно, Ватсон. Не найдя вас как Увалову, она узнала вашу девичью фамилию и в два счета нашла как Мартынову. Послание попало ко мне, я получил благословение начальства и связался с Сочи. И выяснилась забавная подробность: Комиссарова действительно застрелили, а Корнилова – нет. Судя по свежеполоманным куста, он сбежал. И вот я поехал к вам на разведку. Вы уж извините великодушно, но пришлось немножко вам наврать. Например, будто мы узнали, что Корнилов не пошел в Петербурге ни к родственникам, ни к знакомым. К тому же я заснял нашу беседу скрытой камерой.

- Да? – неприятно удивилась я, вспоминая свой мятый свитер. – И что?

- Разрешите? – Зотов вытащил пачку “Золотой Явы” и закурил. – Да ничего. Наши эксперты посмотрели и сказали, что, скорее всего, вы не врали. За исключением того момента, когда вы сказали, что Корнилов не знал ваш телефон. И тогда мы взяли вас под наблюдение. Телефон, разумеется, поставили на прослушку. И сразу поняли, что вас слушает кто-то еще. К сожалению, мы не знали про номер автобуса. Да и сидела мышка-“наружка” на улице, так что погром в вашей квартире пропустила. Ну а потом вас потеряли. И объявили в розыск.

- Огромное спасибо! – презрительно фыркнула я. – И зачем это вам понадобилось, можно узнать?

- Во-первых, у нас не было стопроцентной уверенности в вашей непричастности. А во-вторых, надо было вас найти, а обыватели реагируют исключительно на чикатил.

- Ну и глупо! – обиделась я. – Между прочим, я, когда с дачи Пересветова убежала, хотела к вам пойти. Но увидела вашу… афишку и передумала. Пошла топиться.

- Что, серьезно? – не поверил капитан.

- Вполне. Ладно, Алексей Степанович, будем считать, проехали.

Когда мой испуг прошел, я вдруг почувствовала себя с ним удивительно легко, как с мальчишкой-ровесником. Хотя он, наверно, и был моим ровесником, даром что капитан милиции. Пожалуй, он даже мог бы мне понравиться, познакомься мы с ним при других обстоятельствах.

- Хорошо, давайте на этом закончим, - Зотов посмотрел на часы все тем же фирменным способом, незаметно-демонстративно. – Надеюсь, теперь у вас не осталось вопросов.

- Подождите! Всего один. Зачем Ладынина использовала моего племянника и Диану Каретникову?

- Да чтобы вам было понеприятней, - усмехнулся Зотов. – Цель у нее была одна, но комплексная: Корнилова убить, диск заполучить, а вам создать максимум неприятностей. Разумеется, она могла узнать адрес вашей дачи и без помощи вашего родственника. Но предпочла ему заплатить, да еще подставить вашу подругу. Вы же ведь об этом узнали? Обрадовались? Значит, она своего добилась.

Из прокуратуры я выползла совершенно измочаленная, но, как говорится, с чувством глубокого удовлетворения. Вот теперь действительно все. Если не считать того малоприятного ощущения, что вляпалась в падаль. И что там Милка! Где-то я могла ее понять. Просто глупая баба, привыкшая винить в своих бедах кого угодно, но только не себя. У кого-то слишком слабый иммунитет, чтобы сопротивляться болезни. А кто-то слаб душой и не может устоять перед соблазном очернить других. Когда кругом черти, на их фоне так удобно и приятно видеть себя ангелом.

Но Корнилов…

Наверно, странно, но обиднее всего мне было из-за того, что этой грязью оказались заляпаны мои самые светлые воспоминания о нем. Именно те, о которых говорил Петя. Те, которые не давали забыть…

Я дернула плечом, словно отталкивая их от себя, и оглянулась в поисках “Ниссана”. Припаркованных машин вокруг было море, попадались и серебристые, но исключительно не те. Какая станция метро, интересно, ближе?

Прямо за спиной коротко бибикнуло.

Вздрогнув, я обернулась. И как только не заметила!

Антон вылез из “Ауди”, держа перед собой, как хоругвь, огромный букет темно-бордовых роз на длинных стеблях.