Профессиональный некромант. Пенталогия в одном томе - Лисина Александра

Глубоко вздохнув и мысленно сосчитав до пяти, я сухо спросил:

– А если у меня не получится поднять за это время хозяйство?

Граф сделал непроницаемое лицо.

– В таком случае половина ваших земель отойдет казне в счет долга.

– Половина моих ОСТАВШИХСЯ земель? – недобро сузив глаза, уточнил я.

Его сиятельство раздраженно дернул щекой.

– Такова воля короля. Но боюсь, у вас не то положение, чтобы торговаться, барон.

– Да, конечно, – криво усмехнулся я, откладывая бумаги в сторону. – У каждого в жизни когда-нибудь наступает момент, когда торговаться просто нет смысла. Не так ли?

Граф удивленно вскинул брови, но я уже резким движением поднялся с кресла и, благоразумно опустив взгляд, отвесил присутствующим глубокий поклон.

– Благодарю за деятельное участие в моей скромной жизни. Очень надеюсь на плодотворное сотрудничество и со своей стороны постараюсь приложить все усилия, чтобы оно принесло выгоду всем заинтересованным лицам.

Бздун и Шептало закивали, расплываясь в облегченных улыбках. Мой новый управляющий только многозначительно улыбнулся. Реакцию графа и светлого я отслеживать не стал, а вот госпожа графиня меня удивила. Потому что вместо того, чтобы едко прокомментировать мое лицедейство, тоже поднялась и неожиданно хмыкнула:

– А вы молодец, юноша. Не знаю, кто был вашим учителем, но мне нравится ваша реакция. Кажется, мастер Лиурой совершенно прав…

Я насторожился.

– В чем именно, миледи?

– В том, что вы гораздо интереснее, чем хотите казаться, – улыбнулась она, пристально всматриваясь в пустоту над моей головой. – А также в том, что у вас есть магический дар. Правда, он довольно слаб, потому что, судя по всему, совсем недавно открылся. Но, если его правильно развить, у вас будет гораздо меньше сложностей, чем могло бы быть в данной ситуации.

У меня что-то екнуло в груди.

Я не ослышался?! Она сказала «дар»?! У меня снова есть настоящий ДАР?! И в скором времени я опять смогу творить заклинания?!

Уф! Так вот почему она здесь – регистрация любого выявленного дара должна проводиться комиссией магов! Причем с обязательным участием кого-то из членов Совета! Так что Лиурой, видимо заметивший что-то в прошлый приход, отправил официальный запрос, но лишь теперь меня принародно освидетельствовали…

Спасибо, учитель! Ты все-таки провел ритуал как должно!

– Дар у него, безусловно, есть, – следом за магичкой поднялся и мастер Лиурой, кинув на меня неприязненный взгляд. – Правда, в прошлый раз он еще не имел окраски. Поэтому, помня о происхождении юноши, я сперва полагал, что это будет темный дар. Однако сегодня аура выглядит совсем иначе. Несмотря даже на печать некроманта. А это значит…

Меня вдруг прошиб холодный пот.

Когда этот сноб успел меня проверить на кровное родство?! Неужто в то время, пока я был в отключке? И почему он говорит, что аура другая?! У меня же должен быть нормальный дар! В нашем роду всегда рождались только некроманты! Никаких сомнений быть не может!

– Поздравляю, молодой человек, – покровительственно сообщила графиня. – Род Невзунов в последнюю пару веков давал нашему миру исключительно некромантов, но я рада, что с вашим появлением эта традиция оказалась нарушена. Не знаю, говорили ли вам раньше, но вы – светлый маг со всеми вытекающими последствиями. Видимо, недавние потрясения дали толчок для открытия ваших способностей. Поэтому после достижения совершеннолетия добро пожаловать на обучение в Академию всеобщей магии!

ЧТО-О?!

СВЕТЛЫЙ?!

Я?!

Кажется, в этот момент выдержка мне все-таки изменила. Не в силах поверить в этот бред и страстно надеясь, что это – просто дурной сон, я поднял на графиню шальной взгляд и едва слышно прошептал:

– А вы не ошиблись, миледи?

– Никакой ошибки нет, – поощрительно улыбнулась госпожа де Ривье, по-своему расценив потрясенное выражение моего лица. – Вы действительно светлый маг.

Святые умертвия… такого позора со мной еще не случалось! Этого просто не может быть! Дар не меняется с одного на другой по чьей-то прихоти! Весь мой род… все предки – потомственные мэтры! Скажите, ну КАК в этом теле мог оказаться светлый дар, если на нем стоит печать некроманта?!

– Мои поздравления, барон, – скупо сказал граф Экхимос, нарушив воцарившееся неловкое молчание. – Надеюсь, теперь ваши трудности благополучно разрешатся.

– Да, конечно, – непослушными губами вымолвил я и буквально рухнул в кресло. А затем впервые задумался над тем, что, оказывается, даже сейчас плохо представляю, что же это такое – проклятие умирающего некроманта…

Глава 3

Паника – состояние, неприемлемое для мэтра. Тот, кто подвержен страху, не способен увидеть выход из западни.

Леди де Ривье, оставив подпись в привезенных бумагах, вскоре покинула замок, сославшись на срочные дела. Следом за ней, предварительно наложив на мой дар ограничивающее заклятие, ушел мастер Лиурой. Граф Экхимос взял на себя обязанность провести королевских надзирающих по первому этажу замка, чтобы показать объем предстоящих работ. Потом поднялся вместе с ним на наружную стену, что-то рассказывая и тыкая пальцем в сторону виднеющихся вдалеке деревень. Но через пару часов вернулся в холл, подписал какие-то бумаги и, проводив шумно отдувающихся толстяков к телепортационной арке, витиевато со мной попрощался. Напоследок заявив, что господин Бодирэ переселится в замок уже завтра, так что мне следует позаботиться о его размещении.

Я отстраненно кивнул, проводил его сиятельство к телепорту и в задумчивости присел на краешек тумбы.

Интересно, могло ли случиться так, что в моем теле оказался не темный, а светлый дар? Вряд ли барон посмел бы бросить сына на алтарь, если бы знал, что он – одаренный. Получается, дар открылся лишь на пороге смерти? Как раз в тот недобрый момент, когда Нич проводил над ним ритуал перемещения душ?

Ладно, допустим. Но я же наложил на тело личную печать, которая должна была вобрать в себя некоторую часть моих прежних сил и, следовательно, остановить развитие светлого дара на прежнем уровне или даже задавить его в зародыше.

Получается, печать не сработала? Но почему тогда откликнулось зеркало? Почему меня узнала Лишия? По какой причине начало спадать ее проклятие? И с какого, позвольте спросить, случая мои умсаки все еще топчут эту землю?!

Когда некромант умирает, его творения теряют силу, тогда как мои резвые кони… да и не только они… превосходно себя чувствуют, регулярно вывозят из замка горы мусора, и, кажется, стали даже сильнее.

Я настолько глубоко над этим задумался, что пропустил приближение вечера. И, вполне возможно, просидел бы во дворе до поздней ночи, если бы не услышал над головой тихий шорох и не вспомнил, что вместе со служанкой перевез сюда не только опасные артефакты.

– Легкой смерти, хозяин, – вкрадчиво прошелестела ночь, потревожив сгустившуюся тишину негромким хлопком.

Я повернул голову и, проследив за метнувшейся в вышине тенью, нахмурился:

– Бескрылый?

– Я, хозяин, – прошептала тень, перелетев немного ближе. – А ты, никак, загрустил?

– Скорее, задумался. Вы давно проснулись?

– Вчера ночью. Переезд забрал у нас много сил. Не все еще пришли в себя.

– Сколько вас? – заинтересованно спросил я, задирая голову и всматриваясь в темноту.

– Вчера было трое. Сегодня в три раза больше… и мы голодные.

Я удивился.

Что за новости? С чего горгульи вдруг начали чувствовать голод? И почему у меня возникло впечатление, что голос у Бескрылого нехорошо изменился? Да и теней на стенах стало заметно больше? Причем они какие-то подозрительно подвижные, то и дело скребут когтями камень, ерзают и, если слух меня не обманывает, даже нервно расправляют, а затем снова складывают широкие крылья.