Полюби дважды - Элизабет Торнтон

Перри кашлянул, прочищая горло.

— Прошу прощения, но мне даже нечего предложить тебе выпить, — неуверенно проговорил он.

— Я не стал бы ничего пить, даже если бы у тебя имелась выпивка, — несколько грубовато ответил Лукас и, окинув взглядом комнату, презрительно заметил: — Перри, эта твоя комната — настоящий свинарник! Не понимаю, как ты можешь так жить? Ты что, никогда не слышал слова чистота?

Перри удивленно огляделся. Он никогда не замечал ни грязных тарелок на столе, ни книг, в беспорядке разбросанных по комнате, ни замаранной одежды, кучами громоздившейся на всех стульях.

— Ну, не все же ведь графы, — защищаясь, заявил он с дурацкой улыбочкой, — и не у всех есть армия слуг, чтобы сутками наводить чистоту.

— Хорошая отговорка, но она не сработает, — заверил его Лукас. — Ты еще не забыл, что я — твой опекун? И мне прекрасно известно, что ты можешь себе позволить, а чего — нет? Итак, где твой лакей?

— Он известил меня о том, что оставляет службу, — ответил Перри, — но я забыл подыскать ему замену. И вообще не понимаю, что ты ко мне придираешься? — Юноша обиженно поджал губы и замолчал, но долго не выдержал и укоризненно произнес: Я отлично помню те комнаты в Оксфорде, в которых жили вы с Адрианом. Там не было ни одной вещи, не засиженной мухами со всех сторон!

Увидев, что Лукас рассмеялся, Перри глубоко и облегченно вздохнул. Ведь ему предстояло дать Лукасу отчет об их, Перри и Джессики, вчерашних ночи похождениях. Перри заговорил — и на протяжении следующих пятнадцати минут, вслушиваясь в собственный рассказ о происшествии, не мог не задать себе — со всей серьезностью — вопрос: уж не стоит ли его, Перри, немедленно отправить в сумасшедший дом? Ведь он глухой ночью бродил по улицам Лондона с чужой женой! Да еще не с чьей-нибудь, а с женой Лукаса! А Лукас был метким стрелком… Перри, конечно же, понимал, что кузен не стал бы убивать его, если бы дело дошло до дуэли. Но не преминул бы преподать ему хороший урок, отстрелив, например, кончик пальца. Или сделав проборчик на голове. И ходить бы Перри всю оставшуюся жизнь с этим пробором…

Выслушав Перри, Лукас сказал:

— Итак, из всего этого следует, что моя жена, — последние два слова он произнес с нажимом и улыбнулся, когда Перри при этом вздрогнул, — моя жена убеждена, что мистер Стоун плохо кончил…

— И я с ней вполне согласен, — откликнулся Перри.

— На Боу-стрит все же, судя по всему, считают, что он скрывается от кредиторов, — напомнил Лукас.

Перри изумленно вскинул голову, и Лукас утвердительно кивнул:

— Да-да, не удивляйся, я уже побывал на Боу-стрит. Сегодня утром я первым делом отправился туда, а потом уж поехал к тебе. Я тоже думаю, что это самое вероятное объяснение исчезновения мистера Родни Стоуна. Однако нельзя исключать, что, возможно, с ним произошел несчастный случай… Так или иначе, но именно неизвестность терзает Джессику.

Лукас присел на подоконник и, скрестив руки на груди, продолжил:

— А мне не нравится, когда моя жена терзается сомнениями, Перри.

— Да-да, разумеется, — отозвался Перри; что-то в тоне Лукаса заставило молодого джентльмена замереть на стуле.

— Мне не нравится, когда она ночью сбегает из дома, — перечислял Лукас, — и носится по всему городу, а меня нет рядом, чтобы защитить се.

Перри, не поднимая глаз, сдавленно произнес:

— Я тебя понял.

— А больше всего мне не нравится, — продолжал лорд Дандас довольно резким тоном, — когда ее запирают в камере на Боу-стрит, как какую-то мелкую воровку.

Перри молчал, ему нечего было сказать.

Лукас издал утомленный вздох.

— Думаю, что Джессика не успокоится, пока не будет точно знать, что же произошло со Стоуном, — после небольшой паузы сказал Лукас и внезапно продолжил: — И вот тут-то тебе и карты в руки, Перри. Давай-ка выясним, кто в Челфорде его запомнил? Кто последний видел его? Кто заметил, как он уезжал? На твоем месте я начал бы с «Розы и короны». Именно там он останавливался.

— В Челфорде?! Но у меня множество дел в Лондоне! — разволновался молодой человек. — Я не смогу уехать отсюда еще несколько дней, а то и недель!

Лукас изобразил улыбку и заявил:

— Полагаю, что вам с Джессикой будет во всех отношениях полезно отдохнуть немного друг от друга. — Он принялся натягивать перчатки.

— К тому же, оказавшись в Челфорде, — бросил он небрежно, — ты сможешь еще кое-что сделать для меня.

С улицы вдруг донеслись громкие крики, мешая их разговору. Прямо под окном завязалась злобная перебранка, и Лукас повернулся, чтобы взглянуть, что там происходит. Оказалось, что выехавшая из боковой улочки телега загородила дорогу потоку экипажам. Лукас уже отворачивался от этой сценки, когда взгляд его упал на даму и на джентльмена, шедших по другой стороне улицы. Никогда еще Лукас не видел свою мать столь прелестной и оживленной. Объектом ее внимания являлся сэр Мэтью Пейдж, и смотрела она только на него. Ни он, ни она даже не заметили яростной перепалки возчика и кучера, изливавших друг на друга потоки брани.

— Ну? — покорно спросил Перри. — Что же еще ты хочешь мне поручить?

Сделав над собой усилие, Лукас перестал хмуриться и повернулся к Перри.

— Когда ты будешь в Челфорде, навести там Беллу, — он стал давать указания младшему кузену. — Попроси у нее список всех джентльменов, которым она разослала те самые незаполненные приглашения на свой благотворительный бал. Пришли этот список мне, и я займусь им здесь. Да, и еще. Поговори с ее дворецким. Возможно, он что-нибудь помнит.

— Не понимаю, каким образом это поможет нам найти мистера Стоуна? — искренне удивился Перри, но возразить еще раз поостерегся.

— Возможно, и никаким, — ответил ему Лукас. — Но мне хотелось бы понять, как Стоуну удалось заполучить приглашение на этот бал, хотя никто его там, по-видимому, не знал.

— Так вот в чем дело! — воскликнул Перри, и внезапная догадка мелькнула у него в голове, — Значит, и ты тоже начинаешь подозревать, что мистер Стоун куда более загадочная личность, чем все думали!

— Нет, — возразил Лукас. — Я просто пытаюсь связать все воедино, чтобы развеять страхи Джессики. Вот и все.

Когда Лукас Уайльд наконец вышел на улицу, ему ужасно не хотелось верить, что за исчезновением Родни Стоуна кроется что-то зловещее; ведь стоило бы ему, Лукасу, заподозрить здесь грязную игру, как это немедленно навело бы его на самые разные мысли… Предположения… Догадки… А Лукас ни о чем таком не хотел и думать. Не говоря уж о том, чтобы предпринимать в связи с этим какие-то шаги.

Вскоре он очутился на Бонд-стрит, но ни его матери, ни сэра Мэтью нигде не было видно. Похоже, они отправились к ней домой. А путь Лукаса лежал сначала к жилищу Родни Стоуна, а потом за город, в Хэмпстед, где ему надо было еще раз поговорить с родственницей мистера Стоуна. Но все равно… В последнее время Лукас слишком часто сталкивался с сэром Мэтью Пейджем — и это лорду Дандасу нравилось все меньше и меньше. Ему давно хотелось высказать все, что он чувствует н думает по этому поводу, и сдерживаться становилось все труднее.

У чугунных ворот Дандас-хауса Розмари Уайльд остановилась, но не спешила попрощаться с сэром Мэтью.

— Почему бы тебе не зайти и не выпить рюмочку шерри? — предложила она. — Мне хотелось бы, чтобы ты познакомился с моей невесткой. Она совсем не похожа на томную новобрачную, Мэт. Думаю, она попросит тебя помочь с устройством приютских детей или станет уговаривать, чтобы ты сделал пожертвование ее монастырю.

Розмари засмеялась.

В ответном смехе сэра Мэтью сквозила горечь.

— Мне бы очень хотелось, — сказал он, — зайти к тебе, Роди, но не думаю, что это понравится твоему сыну.

Улыбка исчезла с ее лица.

— Кое-что все-таки изменилось, Мэт, — тихо ответила она. — Теперь при встречах вы с Лукасом всегда вежливы друг с другом.

— О, не заблуждайся на этот счет, дорогая! — возразил сэр Мэтью. — Твой сын по-прежнему видит во мне своего смертельного врага.

Женщина побледнела.

— Я уверена, что ты ошибаешься, — быстро проговорила она.

— Ты действительно так думаешь? — всматриваясь в ее лицо изучающим взглядом, осведомился мистер Пейдж. — Тогда отчего Лукас до сих пор не соизволил представить меня своей жене? Случаев для этого было предостаточно. К тому же, учитывая происшествие на балу у Беллы…

— Лукаса сейчас нет, — быстро вставила Розмари, стараясь прервать неприятный разговор, но предложила: — Ничто не помешает мне представить тебя Джессике.

Сэр Мэтью нахмурился.

— Роди, — раздраженно промолвил он, — дело совсем не в этом! Ты же все прекрасно понимаешь. Так к чему притворяться? Между твоим сыном и мной никогда не будет мира. И ты должна это признать.

Розмари накрыла его руку ладонью и взглянула на него с мольбой в глазах.

— Ему нужно время, — попыталась она оправдать сына, — чтобы привыкнуть к мысли, что мы будем вместе. Будь терпелив, Мэт. Лукас давно не ребенок. Он смирится…