Мои Белые Боги - Алиса Кортно
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Охххх! – бодро вскрикнул Перекоос, – Да! Видел?! Видел? Я чуть не обделался.
Отика громко проглотил слюну, потер пересохшее горло, отхлебнул из фляги и сказал, помогая Саше выбраться из хранилища боеприпасов: – Вынужден согласиться. Атака была очень неожиданной. Мори совершенствуют способы нападения используя физические возможности. Это надо учесть. Саша веди наблюдение за лесом. Все по местам. Пройдемся по лесу вблизи укрепления: часть мори пробралась сюда заранее.
– Ты сказал об этом драгэти? – спросил Перекоос.
Отика кивнул, на всякий случай глянул вниз и взгромоздил трубу на плечо. С красного горизонта фейерверком полетели каменные глыбы. Определить их размер сложно, да и породы вероятней всего разные, потому что камни разного цвета: серые, белые и черные. Оторванные скалы, грубо выдранные горные выступы, припрятанные каменные шары: все вместе разнесут укрепление. Парад смерти, триумф чужого могущества и не найдется укромного местечка для простого, покалеченного человечества во всем огромном Горыянцы. Поплачь о нас если успеешь. Кометами разбивались эти глыбы при встрече с поставленной и удерживаемой драгэти прозрачной, защитной стеной, но эта стена продолжала сдвигаться к укреплению и давала слабину. Несколько камней протаранили защиту, прошли сквозь нее и пусть сильно уменьшились в размере, кувырком пропрыгали по лесу, снесли анначуя и влетели на прекрасную площадь, разнеся часть первого уровня. Сколько усилий и красоты было уничтожено за какие-то мгновения.
– Надеюсь драгэти знают, что делают, – леденея от ужаса подумала Саша, – надеюсь, их ловушки сработают и последняя из них, созданная на случай гибели вестников не понадобится. А ведь не сотвори боги авантюру с «перескакиванием» Саши из одного мира в другой, так и жило бы укрепление потихоньку, жило бы и крепло. Человечество продолжало бы набираться сил. У сегодняшнего нападения одна цель – выкрасть человека с Земли, чтобы иметь хоть какую-то надежду попасть туда…бррр…
Когда долина еще не отошла от прошедших защиту камней и вибрировала и звенела, заостренные скалы-стрелы с двойной силой обрушились на защитную стену. С трудом оторвав взгляд на лес под доской, Саша обнаружила там очередную живую башню из мориспен и бросила кинжал и почувствовала в руке тепло и к приятному удивлению башня сложилась как карточный домик. Неутомимые мориспен отряхнулись и пустились сооружать новую башню, и снова башня рухнула на начальном, третьем уровне и так повторялось еще трижды, как переступив через очередную погибшую «основу» они озадаченно подняли головы вверх, пошушукались и поползли на анначуя.
– Будут прыгать, – крикнул Изирда и поднял доску выше.
Защитная стена снова была пробита скалами-стрелами, вонзившимися в лес и оставившими на нем ужасные раны. Там, где горел горизонт, поднялась черная стена пыли. Она взвилась с самых болот, доросла в считанные мгновения до неба и тараном пошла на вестническую защиту. Стенка на стенку. Драгэти противника гнали невероятную, собранную в «кулак» мощь и все замерли в ожидании удара: и вестники, и люди, и мориспен. Разгоняясь, стена разбилась на тысячи уходящих в небесную бездну вихрей, в небе сверкнула и неестественно застыла синяя сеть молний. Необычным, если конечно, можно найти здесь что-то обычное было то, что одни вихри двигались по часовой стрелке, а другие против часовой стрелки. Они летели через бархатный лес, раскачивали деревья, срывали листву и поднимали с собой всё, что могли сорвать и поднять. Они объединились в один вихрь, который врезался в защитную стену и отпружинил от нее, чтобы снова разбиться на множество вихрей и напасть на защитную стену снова и снова, настойчиво и требовательно стучась в закрытые «двери». Грохот поднимался неимоверный. Вдруг Саша обнаружила, что их доска совершенно незаметно переместилась и теперь все вестнические доски зависли на одном месте, выстроившись клином, недалеко друг от друга.
– Мори хотят говорить с драгэти, – крикнул Отика.
– Переговоры, – удивилась Саша.
Договоренность о переговорах была достигнута, и вихри преодолели то место, где должна была находиться защитная стена. Вихри стали крутиться медленней, плавно покачиваясь, приближались к вестническим доскам, клубились, извивались, принимали самые необычайные очертания, объединились разом почти все и разлились морем, скрыв во тьме серых туманов бархатный лес и укрепление.
– С ними сила! Зачем вы согласились?! – крикнул Отика, отчего-то перестав надеяться на свои способности. Один единственный вихрь подлетел к первой доске, где были видны спины вестнических драгэти. Он кружился, кружился, напряжение достигло апогея и на нем, как на струнах можно было сыграть. Вихрь резко упал, сброшенным с плеч платком напротив доски драгэти оказалась другая доска и Саша подумала, что перестала понимать, что происходит. На доске противников стояло трое. Двое мориспен – один высокий, по всей видимости, Катарац Фиц, не столь давно потерявший кулькит-город, второй впрочем, не такой низкий, как обычные мориспен, но меньше и тоньше. На обоих одеты золотые жилеты из пластин и килты-юбки из золотой чешуи, головы украшают золотые обручи с крупными камнями посередине лба и более мелкими камнями по краям. У обоих правые руки обвиты множеством браслетов, так что можно усомниться смогут ли они согнуть руку. На доске стояли трое, и третьим был незнакомый вестник. Одет он почти так же, как вестники укрепления со всеми полагающимися знаками отличия в виде серебристого пояса и пуговиц и прекрасного меча на поясе. Разница лишь в самой ткани, из которой сшита форма. Заметно, что ткани разные. Наметанный глаз швеи и дизайнера сразу подметил эту важную деталь. У вестников унифицированная форма, вся пошита из одной ткани, а этот вестник с другой территории или другого мира Альмахатери. Если здешние вестники прибыли с Тарса, то этот может быть с Риспы или Флуоции. Но в остальном только один вопрос: – Что он делает с мориспен?
У Отики отвисла челюсть, он отрицательно кивнул, неопределенно качнул головой и сказал вслух: – Ущипните меня. Не верю.
Потрясенный, как и все остальные, Перекоос дернул Отику за ухо.
– Я сказал, ущипните. Уже не надо. Как это возможно? Это чудо или, наоборот, не чудо?
Незнакомый вестник похож на старого седого ворона. Надо прожить много человеческих жизней, чтобы голова вестника поседела, лицо покрылось сухими морщинами, а во взгляде появилась поволока беспристрастной оценки ситуации с приправой из легкого высокомерия и отцовского спокойствия. Выдающейся чертой внешности определенно является орлиный нос, придающий незнакомцу статности и породистости.
