По ком воют сирены - Александр Чернобук

— Не забудем.

Серегин достал портмоне и извлек, расстегнув «молнию», две золотые цепочки и два браслета. Из кармашка куртки выложил на стол несколько перстней–печаток. Протянул цепь, браслет и одну печатку Карпову.

— Надевай!

— Вот это дело! По такой схеме мы раскатаем этого спортсмена–пограничника в шесть секунд. Всех сдаст за милую душу. — Лейтенант радостно схватил золотые украшения, надел на безымянный палец печать с двумя рядами небольших бриллиантов, «Бисмарк» защелкнул на шее и принялся застегивать на руке карабин браслета.

— Ну, что, братан! Перебазарим? — Серегин, украсив себя увесистыми золотыми украшениями, развел пальцы на обеих руках в «вилки» и пошел разболтанной походкой дворового босяка на Митехина. — О делах наших скорбных перекалякаем?

— Похож, похож. Без вопросов. — Сергей сел в кресло, достал сигарету и закурил. — Ход ваших мыслей мне понятен. Но не могу сказать, что он мне нравится…

— А это уже совсем другая история. — Серегин застегнул «молнию» на портмоне и положил его в карман. — Ты совершенно не обязан знать, куда и зачем мы сейчас отправимся. Таким образом, вопрос «нравится, не нравится» вообще теряет смысл.

— Это как?

— Да так. По–простому. На нет и суда нет. Главное, никуда не уходи. Находись на месте и жди. Через пару–тройку часов мы тебе подвезем этого кренделя. Он будет безмерно счастлив написать на этом столе явку с повинной. Вот посмотришь.

— Охотно верю, — вздохнул Митехин и смерил фигуры оперативников осуждающим взглядом.

— Может, если повезет, даже не одного убийцу доставим, а обоих, — добавил Карпов.

— Во. Видишь, что молодежь глаголет. Вполне может так получиться. Так что ты готовь бумаги побольше. — Капитан направился к двери. — Можешь даже пару часов поспать.

— Поспишь тут с вашими приколами, — буркнул Митехин, прикуривая новую сигарету от выкуренной до фильтра, и бросил в вдогонку: — Вы там резвитесь поаккуратней, гангстеры.

Но его пожелания уже никто не услышал, за оперативниками закрылась дверь.

В пять часов двадцать минут по адресу Красных Маевщиков, дом семнадцать, квартира двести двадцать шесть раздался звонок. Проснувшийся от резкой трели канарейки Иван Кульков с трудом разлепил глаза, скользнул взглядом по циферблату настенных часов и громко выматерился.

— Ну, и ночка! Портфель, бомж, Федя Килька, барыга… Теперь еще кто‑то приперся.

Он снова закрыл глаза, сел на кровати и попытался вслепую нашарить ногами тапочки. Новая трель противной канарейки вывела его из дремоты и порядком разозлила.

— Да иду я, иду! — заорал он и босиком направился к входной двери. — Кого это принесло ни свет ни заря?

Иван, увидел в глазке, выставленный вперед злополучный портфель, который предлагал ему парой часов раньше бомж. Портфель закрывал весь остальной обзор площадки.

— Ах, это ты ж, сука! Ну, я тебя сейчас порву. — Кулькова от ярости передернуло. — Держись, морда козлиная.

Кульков открыл замок, распахнул дверь и в припадке бешенства вылетел на лестничную площадку. Увидев вместо грязного бомжа двух молодых крепких ребят, он опешил.

— Ух, ты! Вот как оно получается, — успел произнести он и тут же получил удар коленом в солнечное сплетение.

— Попандо–о-о–о-с, — получая удар кулаком в висок, успел произнести он и, потеряв сознание, растянулся на цементном полу.

— Отключился, — потирая кулак, резюмировал Карпов.

— Ты его не замочил? — Серегин присел рядом с Кульковым и в поисках пульса приложил пальцы к шее.

— Обижаешь, начальник. У нас все точно. — Никита пнул бесчувственное тело ногой. — Вывозим?

— Можно бы обработать его и в квартире, — Серегин задумчиво посмотрел на напарника, — но давай, наверное, лучше поедем в лес.

— Эффективней? Доходчивей?

— Именно. Так и поступим. — Виктор защелкнул на запястьях Кулькова наручники. — Захвати что‑нибудь из верхней одежды. А то он своими трусами в горошек всех зайцев до смерти перепугает.

— Подойдет? — Карпов метнулся к вешалке в прихожей и вынес джинсовую куртку, первое, что попалось под руку.

— Вполне. — Капитан бесцеремонно хлопнул ладонью Кулькова по уху. — Вставай. Пора на работу. Водку воруют. Смотри‑ка, ноль эмоций. Хреновый, Иван, ты охранник. Никита, сам вырубил, сам и приводи его в чувство.

— Эй! — Карпов присел на корточки и потрепал Кулькова по щекам. — Не прикидывайся, таким ударом я обычно не убиваю. Во всяком случае, когда не хочу. Вставай, давай живо. Пора ехать на пикник.

— Вы кто? Братаны, чего надо? За какие дела? Я ничего никому не должен. — Иван пришел в себя. Он очумело переводил взгляд с Серегина на Карпова и обратно.

— На эту тему поговорим чуть позже. — Карпов схватил цепочку «браслетов» и рванул вверх. — Подъем.

— А–а-а–а! Больно! — Кульков закричал и вскочил на ноги. — Зачем же так делать? Я сам встану.

— Молчи. — Никита ткнул его кулаком под ребра. Удар был вполсилы, но Иван от боли подпрыгнул на месте и скривился.

— Вот. Это правильно. Кривиться можно, а кричать нет. Теперь пулей вниз, — приказал Серегин, и Кульков послушно зашлепал босыми ногами по ступеням. Карпов не удержался и придал ему ускорение, хлопнув подъемом стопы по заду.

— Это так ты местного «босяка» отправил в полет?

— Я же не знал…

— Не оправдывайся. — Серегин отпустил ему крепкую затрещину. — Надо было знать.

Перед дверью на улицу он придержал Ивана за локоть.

— Медведь, придержи нашего дружбана. Я подгоню поближе тачку. Если будет дергаться, дай ему по рогам. Только несильно, а то помнишь, как в прошлый раз?

— Тогда я не рассчитал малехо. Да и кадрик попался слабенький. Малахольный какой‑то. Не бзди, Кирпич, все будет пучком. Этот поц выживет. Видишь, какой здоровый? Спортсмен, наверное.

Серегин замер в дверном проеме, обернулся. Хотел сказать: «Сам ты Кирпич», но сдержался. Никита беззвучно, из‑за спины Кулькова рассмеялся ему в глаза. Виктор помешкал самую малость, произнес:

— Держи этого чайника крепко, но аккуратно, — и вышел во двор.

— Ты понял, что шеф сказал? — Никита развернул Кулькова к себе лицом и отвесил ему хорошую оплеуху. — Это тебе для профилактики, дурилка картонная. Чтоб не рыпался.

— Я и не собирался, — заверил его Иван.

— Молчать, чухан. Базлать команды не было. — Отвесил еще одну увесистую плюху. — А что бью ладошками, так это того… Боюсь я за тебя. Кони можешь двинуть раньше времени. Шеф ругаться будет.

— Пошли. По–быстрячку паканем. — Серегин заглянул в дверной проем и мотнул головой. — На улице никого.

Возле самого порога подъезда стоял «Фольксваген» капитана. Багажник был гостеприимно открыт.

— Прошу. Карета подана. — Пригласил Серегин и, видя, что Кульков замешкался, подтолкнул его в спину кулаком. — Живее.

Иван, неловко опершись руками в наручниках на крыло, перевалился во чрево «Фольксвагена» и поспешно подтянул колени к подбородку.

— Располагайся поудобней! Тебя, я вижу, не впервой таким макаром путешествовать. — Капитан захлопнул крышку багажника и дал Никите подзатыльник. — Погнали, Медведь

— По–быстренькому тему промутим, Кирпич! — Карпов, не обидевшись на шлепок, беззвучно захохотал, широко раскрыв рот. — Все пучком, Кирпич.

— Э–э-э–э-х. — Виктор махнул рукой и сел за руль.

Спустя полчаса они были за городом, в лесу. Немного попетляв по грунтовой дороге среди деревьев, остановились. Серегин критически осмотрел небольшую полянку:

— Сойдет. Выгружай.

— Ваня–Вася! Конечная, выходи! — Никита открыл багажник и, не особо церемонясь, выволок Кулькова, схватив за волосы.

— Это мы где, мужики? — Иван дрожал и был бледен. Сползающие трусы он придерживал обеими руками. — Мы чего здесь делать будем?

— На кладбище! — рявкнул Серегин, отвечая на его первый вопрос. — Медведь, лопату покойному.

— На каком кладбище? — Кульков начал озираться по сторонам. — Это же лес, вроде бы…

— Кому как, — хмыкнул Виктор.

— На каком надо. — Карпов достал саперную лопатку из багажника машины, неторопливо развязав тесемки, освободил ее от чехла и бросил под ноги Ивану. — Копай.

— Что копать?

— Яму.

— Могилу.

Одновременно ответили капитан и лейтенант.

— Хотя нет, погоди, — задумчиво потер лоб Серегин. — Там же как‑то надо… Медведь, напомни.

— Да ну тебя, Кирпич. Я тоже никак не запомню эту байду. — Никита изобразил на лице титаническую работу мозга. — Жмур должен лежать ногами к солнцу… или головой… Не помню я.

— К восходу или закату.

— Нет, к востоку или западу.

— Ну, а я что заясняю? Это та же фишка.

— А восход у нас солнца где?

— На востоке, в натуре. Сейчас вот как раз солнце всходит. Не ошибешься. — Серегин показал рукой в сторону утренней зари.