Пышечка - Джули Мёрфи
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мам! Ты же отказалась, правда?
Меня охватывает паника. Тик-тик-тик. Поворотник по-прежнему тикает.
– С какой стати? Такое щедрое предложение. Кто я такая, чтобы мешать человеку делать добро?
Я вздыхаю. Громко и театрально.
– Хватит вздыхать, Уиллоудин. Лучше подумай, как тебе повезло. – Мы подъезжаем к дому. – Особенно учитывая, какой он красавчик.
– Ненавижу тебя, – говорю я, вылезая из машины.
– Ну и дрянь же ты! – кричит она мне вслед. – Кстати, перед следующей сменой не забудь о расческе! Причесанная голова – на голову выше остальных!
Сорок четыре
Звенит звонок на урок всемирной истории, и едва я успеваю войти в класс, как мисс Рубио захлопывает дверь прямо у меня за спиной.
И тут я замираю как вкопанная: рядом с моим местом, там, где обычно сидит Аманда, я вижу Бо. У меня шумит в голове. Аманда с заднего ряда пожимает плечами и одними губами произносит: «Попка-персик не пустил». Я машу ей рукой, мол, все в порядке. Но на самом деле нет. Что, черт возьми, вообще происходит?
Пересаживаться на всемирной истории разрешено, однако с самого первого дня этого никто не делал, поэтому подразумевалось, что все будут сидеть так, как сидели. Зная Аманду, я могу с уверенностью сказать: увидев Бо на своем месте, она без боя не сдалась – но один из них так или иначе должен был проиграть. И проиграл не Бо.
Когда я сажусь, он едва заметно улыбается и говорит:
– Уиллоудин.
И на этом все. За весь гребаный урок он не произносит больше ни слова.
Со звонком я как можно быстрее вырываюсь в коридор.
Потом встречаюсь с Митчем на парковке. Взглянув на меня, он весь сияет, потому что думает, что идиотская улыбка на моем лице предназначена ему.
«Нет, – хочу сказать я. – Не улыбайся мне так нежно. Я этого не заслуживаю».
На следующий день Бо снова сидит на месте Аманды. Я искоса наблюдаю за тем, как он трет подбородок костяшками пальцев. Я хочу прикоснуться к нему. Кажется, рано или поздно это все-таки случится. Он «минус», я «плюс», и все преграды между нами – лишь вопрос времени.
Как и вчера, в начале урока он называет меня по имени, только в этот раз добавляет:
– Увидимся вечером.
•
В животе у меня гудит пчелиный рой. Я слушаю, как Бо насвистывает что-то на кухне. Он делает это всегда, когда думает, что его никто не слышит. Обычно это не какая-то конкретная мелодия, а просто случайные мотивы, однако сегодня его губы выводят «Jolene» Долли Партон. И от этого колени у меня подгибаются так, что я едва стою.
Рон выходит из своего кабинета и перезаправляет кассовую ленту, подпевая Бо.
В конце смены Маркус рявкает:
– Тебя заело? Других песен не знаешь?
Бо на секунду замолкает, переворачивая котлету. И только мясо начинает шипеть на сковороде, как он вновь принимается свистеть.
После закрытия мы вместе с Бо идем к его пикапу, и Маркус с любопытством смотрит нам вслед.
Я сажусь в машину, и тут у Бо звонит телефон. Он отвечает. Я смотрю на него, пока он молча слушает. На шее у него вздувается вена, он трясет головой. Потом, стиснув зубы, что-то отвечает, нажимает отбой и садится за руль.
– Кто это был?
Прежде чем ответить, он кусает нижнюю губу.
– Брат.
– О.
– Придется заехать за ним после того, как подброшу тебя. – Он смотрит прямо перед собой, на пустырь позади «Харпи». – Мы не очень-то ладим.
У меня нет ни братьев, ни сестер, но я хорошо знаю, каково это – жить под одной крышей с человеком, с которым постоянно сталкиваешься лбами.
– Иногда я ему завидую, – говорит Бо. – Он как-то иначе пережил мамину смерть. Не знаю, насколько я прав, но иногда мне кажется, что я принял удар на себя.
Я киваю. В какой-то степени я знала Люси лучше, чем мама, и потому, конечно, мне кажется, что моя ноша тяжелее.
– Прости меня, – бормочу я. Мы пристегиваемся. – За то, что я сказала. Про тебя, про частную школу… – Все последние дни эти слова крутились у меня в голове, словно я перебрасывала их из руки в руку, как горячую картошку.
Бо берется за руль и оглядывается, сдавая назад.
– Пустяки.
Мы молча ждем, пока светофор загорится зеленым.
– А что случилось? Ты же был на стипендии…
– Ага.
Мне нравится, как он водит машину: одной рукой постоянно сжимая руль, а второй подкручивая его на поворотах, будто у него не пикап, а фура или что-то вроде того.
– Налево на Роулетт, – говорю я.
– Я учился в восьмом классе, когда какой-то папаша из «Святого Креста» увидел, как я играю. Не знаю, правда ли я тогда был хорошим игроком, но похоже на то.
